Леопольд Ельный - Сумрачные тени. Книга первая

– Совсем неплохо, – услышал я голос Берты и, обернувшись, остолбенел.

На том месте, где только что была она, возвышался огромный волк со светлой шерстью. Он был не меньше Сириса, но более изящен, даже чем-то похож на лису.

– Пробежимся до поля? – предложил светлый волк, и его пасть, как мне показалось, изогнулась в подобии усмешки.

– Согласен, – раздался голос моего Наставника из пасти чёрного зверя.

– Думаю, будет справедливо, если Эмиль поедет на тебе, – предложила Берта.

– Я… что?!

– Ну, не бросать же тебя здесь, – взглянул на меня светлый волк, – только сумку мою возьми, пожалуйста.

– Она там, – мотнула мордой Берта, заметив, что я растеряно оглядываю траву, – брось туда мазь и записи. Тебе ещё понадобятся свободные руки.

Подавив в себе подозрение, что последняя её фраза прозвучала с какой-то странной интонацией, я, перебросив сумку через плечо, обернулся к чёрной зверюге.

– А это не слишком?… Мне и тут неплохо будет, – последняя попытка остаться здесь.

– Что если рядом объявится наглый нелюдь? – ответил Сирис, – к тому же, кто откажется прокатиться верхом на вульфриксе?!

Огромный чёрный волк подошёл ко мне и лёг рядом, не дав огласить довольно-таки длинный список тех, кто ни за что не прокатился бы на оборотне.

– Залезай! – скомандовал он.

Аккуратно оперевшись на жестковатую шерсть, я осторожно перекинул ногу через спину волка, некстати вспоминая, что и на лошади-то толком не научился ездить. Стоило мне усесться, как Сирис встал, и земля стремительно ушла от меня далеко вниз.

– Начнём, мальчики? – спросила Берта, вильнув хвостом, и одним махом оказалась метрах в десяти от нас.

– Держись! – пробасил мой Наставник.

– За что? – выкрикнул я, но было уже поздно. Сирис бежал огромными прыжками, а я кое-как хватался за его шею, изо всех сил стараясь не навернуться.

Только когда бешеные скачки прекратились, я нашёл в себе силы поднять лицо из пушистого меха и оглядеться. Вокруг расстилалось огромное поле, заросшее высокой травой, что мягко ходила волнами под дуновениями ветра.

Сирис снова опустился, давая мне возможность съехать с его спины. Кое-как разжав окостеневшие пальцы, я скатился по его боку на траву, с трудом поборов желание поцеловать землю.

– Как первые ощущения? – поднимаясь, спросил меня Наставник.

Уже открыв рот для точного описания своих далеко не самых приятных ощущений, я вдруг услышал глухой рык и в следующую секунду на спину Сириса вскочил светлый волк.

Они покатились по полю, приминая траву, клацая зубами и глухо рыча.

Мне оставалось лишь обалдело смотреть на происходящее.

«Почему они дерутся?!»

Вдруг клубок распался, на отдельных зверей, ставших друг напротив друга. Их холки были подняты, но клыки не обнажены. К тому же они виляли пушистыми хвостами.

«Играются? – посетила меня невероятная догадка, – боюсь представить, как тогда они дерутся…»

Отойдя на безопасное расстояние, где моя жизнь не рисковала прерваться под мягкими тушами, я уселся наблюдать. Мой Наставник и Берта играли совсем как щенки, покусывая друг друга за лапы и иногда фыркая, с той лишь разницей, что эти «щенки» были больше лошади и имели огромные клыки и когти.

Наконец чёрный волк лег на спину, подставив светлому живот.

– Ты поддался, – донёсся до меня обиженный возглас Берты.

Чёрный волк встал и отряхнулся.

– Вовсе нет, – заверил он её и, махнув хвостом, направился ко мне.

– Так как ощущения от первой поездки? – повторил он свой вопрос, наклоняясь к моему лицу.

– Нормально, – сглотнул я. Его морда нависала надо мной, горячее дыхание шевелило волосы, а нос мягко двигался, вызывая желание коснуться.

– У меня что-то с лицом? – спросил Сирис, скашивая глаза к переносице.

– Не видишь, хочет потрогать, – усмехнулся светлый волк, подходя ближе и вальяжно усаживаясь рядом.

– С-сирис, – решился я, – можно… можно?

–Да пожалуйста, – фыркнули в ответ, – только что же катался на мне.

Зверь со вздохом ляг рядом, положив передо мной свою голову. Осторожно опустившись перед ним на колени, я мягко дотронулся до самого кончика чёрного носа. Он оказался тёплым на ощупь и слегка влажным. Некстати в голове всплыло, что всегда в детстве хотел завести собаку…

– Можешь ещё и за ушами почесать. Думаю, он не будет против, – предложила Берта, разваливаясь на траве.

Сирис скосил на неё глаза, но ничего не ответил.

В отличие от спины и загривка, шерсть за ушами была невероятно мягкой, почти бархатной. Волк прикрыл глаза и хрипло вздохнул.

– Непередаваемо приятно, – поднялся он через несколько минут, встряхнувшись, – и почему-то только в этой форме.

– Скоро твой обратный поезд, – повернулся Сирис к светлому зверю, – пора возвращаться.

Дорога отняла у нас всего треть часа, и, должен признаться, что в этот раз у меня получалось держаться намного лучше. Мне даже удалось один раз осмотреться, правда, я едва не свалился при этом.

– Что ж, в город нам в таком виде всё равно нельзя, – произнёс Сирис, спустив меня на землю.

После этих слов он на мгновение замер и вдруг начал уменьшаться. Вскоре передо мной стоял мой Наставник, в том же костюме, что и до превращения.

– Здорово повеселились, – отозвалась Берта, принявшая человеческий облик, довольно потягиваясь. Её одежда тоже не изменилась.

– А как… Почему вы одеты?

– Хотелось увидеть меня нагой? – ехидно отозвалась Берта.

– П-просто вы так увеличились, ваша одежда должна была порваться… – пояснил я, немного смутившись.

– Один оборотень, уже достаточно давно, составил замечательное заклинание, – ответил Сирис, поправляя рубашку, – после его прочтения, стоит тебе начать превращение, одежда отправляется в заданную точку, а когда уменьшаешься, снова появляется на тебе.

– Удобно, – заключил я.

– Не то слово, – усмехнулся мой Наставник.

– Так мы идём? – взяла у меня свою сумку Берта, – тонкости расскажешь ему по дороге.

Сирис.

Мы стояли на перроне, ожидая, когда подъедет белый поезд, показавшийся вдали.

Берта уже вернула мне банку с тетрадью, которые я не замедлил отправить Скорым Вестником, принявшим вид огромного сокола. С горловым клокотанием Вестник, забрав свою ношу, быстро скрылся с глаз в направлении владений Никорна.

– Береги себя, – на прощание заключил я своего Наставника в объятия.

– Помни об обещании, – прошептали мне на ухо, – ты же знаешь, я не всегда буду рядом.

Я только крепче прижал её к себе. Оборотни живут дольше людей и почти до самой смерти сохраняют молодость, но всё же они умирают.

– Надеюсь, этого не случится ещё очень-очень долго, – тихо ответил я ей.

– Ну пусти, задушишь, – притворно захрипела Берта и, мягко высвободившись из моих рук, подошла к Эмилю.