Сергей Сироткин - Путь. Часть 2. Смерть души

Посреди площади лежал плоский, огромный камень, залитый кровью. Перед ним на троне сидел человек, по-видимому, правитель, одетый в ярко-жёлтое одеяние, испачканное кровью. По бокам от правителя стояли стражники с копьями. Над окровавленным камнем возвышалась конструкция из плоти деревьев, при помощи которой подвешивали людей верх ногами. Висящие вниз головой жертвы кричали, извивались, не желая расставаться с жизнью. Правитель с равнодушным лицом указал пальцем на одно из дрыгающихся тел. Довольно больших размеров, по человеческим меркам, заплывший жиром заплечных дел мастер, полностью измазанный кровью, испытывая невообразимое удовольствие, медленно подошёл к выбранной, бьющейся в агонии жертве. Он взял её за волосы, оттянул тело на себя и одним ударом меча отсек голову, которую затем бросил в толпу. Обезглавленное тело стало раскачиваться, обильно поливая багровой жидкостью поверхность жертвенного камня. Брызги крови разлетались далеко, окрашивая площадь и стоящих в первых рядах обезумевших зрителей в красный цвет. Когда палач неспешно отрубил головы всем висящим на конструкции жертвам, его помощники сняли тела и оттащили в сторону, сбросив их в колодец рядом с храмом.

Толпа сходила с ума от этого зрелища и требовала продолжения представления. И тогда расторопные помощники палача приводили новые жертвы. Обречённые на смерть люди, переполненные страхом, ждали своей участи стать обезглавленными ради удовольствия толпы недалеко от жертвенного камня и прекрасно видели, что их ожидает. Потому многие жертвы от ужаса теряли сознание, но стражники обливали их водой и били плетями, приводя в чувства перед тем, как подвесить за ноги.

Зрелище было жутким, особенно оттого, что люди убивали себе подобных, причём ради удовольствия. Некоторые из обезумевших зрителей прорывались сквозь строй стражников к жертвенному камню и, вскарабкавшись на него, начинали слизывать с тёплой, липкой поверхности ещё неостывшую кровь. От вкуса пьянящей жидкости они приходили в полное неистовство. Палач со своими помощниками грубо спихивали ногами с окровавленного подиума непрошеных гостей, желающих вкусить горячительного напитка из жестоко умерщвлённых тел собратьев. Падая, на вымощенную камнем площадь, люди катались по ней в жутких судорогах, ревели пронзительными, режущими слух голосами, рвали на голове волосы и расцарапывали свою плоть. Стражники хватали безумцев и выбрасывали обратно в толпу, которая поглощала сумасшедших, затаптывая их насмерть.

Всеобщее безумие людей достигло апогея. Жители города рвались к месту казни и, казалось, если они доберутся до него, то сами разорвут оставшихся живых жертв голыми руками, но стражники умело сдерживали толпу, сохраняя оцепление, дабы не нарушить ритуал жертвоприношения.

Такого я ещё не видел. Во Тьме обитало огромное количество кровожадных и беспощадных тварей, но чтобы они убивали себе подобных ради забавы, получая удовольствие – этого не было. И если бы даже и случилось подобное жуткое деяние, виновного немедленно уничтожили, как нарушившего незыблемое вето – не убивать себе подобных.

Не в силах более смотреть на эту бойню, поднял взгляд к небесам мира и обнаружил то, чего не видели ослепшие люди то ли от рождения, то ли от охватившей жажды убивать. Именно там, за пределами мира находилась причина устроенного жрецами храма жертвоприношения. Кровь, окропляющая жертвенный камень, преобразовывалась в силу, которую в своё время впитывал Князь, а затем потоком устремлялась ввысь. Взором я устремился вслед за ней. Сила текла во Тьму, в один из её миров. Там, в глубинах пространств моей матери, трехголовое чудовище, видимо, поработившее этот народ в Мире Богов, вкушало поступающую огромную мощь. Тёмное божество уже поглотило достаточно много силы и, урча от удовольствия, нежилось в своих владениях. Его осоловевшие глаза закатились от охватившего его божественную сущность блаженства. Драконье тело слегка подрагивало, вмещая бурный поток энергии, делающий своего обладателя сильнее с каждой отрубленной над жертвенным камнем головой обречённого человека.

От увиденного жертвоприношения и, глядя на умилённые морды чудовища, я захотел кого-нибудь убить, и в первую очередь это нежащееся в потоках силы создание Тьмы. Для удовлетворения возникшей слабости требовалось заманить тёмного бога сюда, к месту кровопролития, потому как самому в гости к чудовищу перемещаться не хотелось. Да и убийство этого трёхголового паразита в моём мире послужит хорошим уроком для остальных богов, желающих вкусить столь легко доступной жизненной силы.

Оторвав взор от паразита, сосредоточился на своей сущности и потянул из неё невидимые для людей тёмные нити, при помощи которых мы с Вельзевулом смогли локализовать взрыв воронки в огненном мире. Подобно тонким щупальцам, они поползли по стене храма и паутиной окутали жертвенный камень, создав над ним непроницаемый купол. Сила крови уткнулась в созданное мной препятствие и устремилась вниз, в плоть мира, где бесследно исчезала в огненных потоках лавы. Я уселся в ожидании прожорливого гостя из Тьмы, устремив взор на срез Сущего.

Тёмный бог не заставил себя долго ждать. Как только поток силы в его владения прекратился, он мгновенно очутился на границе и стремительно полетел к Миру Богов. Трехголовый паразит гневался, причём очень сильно, обескураженный такой наглостью со стороны людей, которые внезапно, сами того не подозревая, перестали его кормить. Ворвавшись в мир, порождение Тьмы опустилось на вершину храма практически около меня и свирепо зарычало всеми тремя головами. Люди, увидев своего бога, которому поклонялись, в ужасе стали разбегаться, устроив панику. Они толкались, топтали упавших собратьев и убегали прочь, стараясь спрятаться от разгневанного монстра в своих каменных жилищах. Палач с помощниками, стражники, жрецы, что стояли вокруг жертвенного камня, в страхе упали на колени, воткнув головы в твердь и боясь даже шелохнуться. Правитель народа в жёлтом, перепачканном кровью одеянии, увидев чудовище, испугался настолько, что даже забыл упасть на колени, продолжая неподвижно сидеть на троне. Его глаза расширились и были наполнены не только страхом, но и удивлением, выражающим непонимание от столь неожиданного визита тёмного бога. Обнаружив, что человеческая кровь продолжает обильно литься, трёхголовый дракон увидел купол над жертвенным камнем и, следуя взглядом по отходящим от него нитям, остановил взгляд, всматриваясь в мою сторону. Понимая и чувствуя: на вершине храма кто-то есть, но не в состоянии увидеть наглеца, одна из голов чудовища прорычала на языке Тьмы: