Олег Бард - MANGA. Метасиндикат

– Пухляшик, есть что выпить? Трубы горят!

Пупс отпрыгнул, замахал перед собой руками:

– Фу, уйдите от меня! Отстаньте!

С другой стороны налетела Элис. Чистые туфли и джинсы не вызвали у толстяка подозрений, он взвизгнул, отталкивая вторую якобы бомжиху.

– Дай покушать, я же вижу, у тебя есть! – старушечьим голосом проскрежетала она, тоже протягивая руку. – У такого не может не быть.

Напуганный атакой бомжих, Пупс не сразу заметил подошедших парней.

Десмонд с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Макс не стерпел, завалился в траву в нескольких метрах от толстяка и задергался от смеха. Рядом полег Джон Смит. Следом расхохотался Гарри, и пошла волна! Элис сложилась пополам, затопала ногами. Только Десмонд и Дэн, работающий оператором, держались.

Толстяк подошел к Десмонду, растерянно хлопая глазами и не понимая, что происходит.

– Вы чего смеетесь? Она за руку меня схватить пыталась. А вдруг она заразная?

Линда сбросила пальто, размотала платок, и Пупс разинул рот, колыхнув толстыми щеками. Макс хлопнул его по спине и ободряюще сказал:

– Дружеский розыгрыш.

– Ты чего так шарахнулся? – улыбнулась Линда, глядя, как раздевается Элис.

– Я думал, они… вы заразные. Проказа, там… Иначе зачем прятать лица?..

Отсмеявшийся было Макс опять упал. Дэн держался, снимал происходящее. Навел телефон на толстяка.

– Думал, дотронутся – заразят, – объяснил свою реакцию он.

– Ну ты олух! – сделал вывод Гарри.

Пупс не понимал, чего от него хотят и как ему себя вести. В глазах блестели слезы, он дышал часто и тяжело. Ну и идиот! Десмонд за такое издевательство любого порвал бы. Макс снова хлопнул Пупса по спине.

– Да расслабься, это шутка, мы же друзья! Идем в паб!

Все мгновенно успокоились. Толстый дурак, похоже, тоже. Надежды Десмонда на догадливость толстяка не оправдались, он не психанул и не убежал, а поплелся за «друзьями». Минут через пять Пупс расслабился, заулыбался, плечи расправил, чувствуя себя в центре внимания.

Когда добрались до пятиэтажного здания «Галактики», сияющего хромом и стеклом, он, похоже, вовсе забыл об унижении. А может, до него и не дошло, что это было самое настоящее глумление, а не дружеский розыгрыш. Элис вилась вокруг него, льнула, касалась пухлой руки, и он заливался краской. Перешептываясь со Смитом, Дэн хихикал, но делал преданно-серьезное лицо, когда толстяк переводил на него взгляд.

На лифте поднялись на пятый этаж, гомонящей толпой проследовали к пабу, где у входа стояли два мордоворота, проверяли личные коды. Все закатали рукава, обнажив запястья. Десмонд встал за Пупсом – не хотел все пропустить зрелище. Теперь убогий точно должен уйти.

Увидев код Пупса, здоровяк, стоящий справа, выставил руку, как шлагбаум, и торжественно произнес:

– Извините, но нам запрещается впускать граждан с уровнем ниже голубого.

Толстяк снова разинул рот – Десмонд, хоть и был за спиной, видел его отражение в зеркальном стекле входной двери. Испытав удовлетворение, оттеснил Пупса, пожал плечами, показывая запястье мордоворотам.

– Извини, но такова жизнь.

Вот теперь слезы навернулись ему на глаза.

– Но вы же меня пригласили! – воскликнул он возмущенно. – А теперь…

– Ну прости, не учли, что ты – «зеленый»… Что в нашем классе в принципе возможен кто-то «зеленый». Бывай! – Десмонд похлопал его по щеке.

Неужели и теперь до него не дойдет, что он лишний не только в нормальной компании, но и в классе? Что он одним своим видом портит картину?

Одноклассники наблюдали за замершим Пупсом из-за стекла. Толстяк ссутулился, будто бы сдулся, и поплелся прочь, волоча ноги, как старик.

– Бум! Бум! Бум! – комментировал Макс каждый его шаг, Элис, которой он нравился, смеялась, а Десмонду больше всего на свете хотелось знать, что же происходит в голове толстяка, усвоил он урок, или придется повторить? Неужели завтра он снова развесит уши, если с ним дружелюбно заговорить?

Мордоворотам Макс накануне перевел на криптокошельки по пятнадцать ру, пообещав, что проблем у исполнителей не возникнет. Если вдруг Пупс таки нажалуется и будет внутришкольное расследование, следы не привели к Десмонду, у которого есть анонимный нигде не засвеченный кошелек. Парни отработали четко.

В «ордене» Десмонда алкоголь был под запретом, как и линзы дополненной реальности. Все, включая девчонок, увлеченно занимались спортом и добились высоких результатов, как и в учебе. Они – элита, такая, какой она должна быть. Никаких нищих, убогих, никакой плохой наследственности.

Потому они заказали не вино или виски, а смузи, салат и индейку. Поначалу обсуждали Пупса и делали ставки, уйдет ли он из класса. Только Макс поставил на то, что уйдет. Десмонд пообещал, что сделает жизнь толстяка невыносимой, и он исчезнет в течение месяца. Потом стали приниматься ставки, простит ли Пупс обидчиков, но даже в этом споре нашлись те, кто был уверен, что простит.

У Десмонда в голове не укладывалось, как можно быть такой размазней? Таким убожеством?

Потом речь зашла о крипте и биржах, плавно перетекла в разговор о полной деанонимизации в дрим-вселенной, уязвимостях браузера TOR и ненадежности VPN. Макс, который лучше всех соображал в программировании, послушал-послушал и сказал:

– Весь вопрос в цене толкового миксера, тогда проанализировать транзакционную сеть невозможно. И опять-таки, мы говорим об истинных биткоинах и альткоинах, которые никак не защищены. Инфа о более-менее стабильной крипте давно в руках метакорпорации и правительства нашей страны.

– Именно поэтому она и стабильна. Максимально защищена. Как китайцы и русские ни пытались хакнуть любую из наших бирж, ничего не получалось, – развил тему Десмонд. – Зато нам удается наносить болезненные удары по их системам. Мы тесним их и не желающих идти в ногу с прогрессом, так называемых ретроградов, как когда-то кроманьонцы теснили неандертальцев.

Гарри вздохнул:

– А мне все-таки жаль, что скоро совсем не останется свободы.

Макс вспомнил анекдот:

– «Я самый умный, во мне информация обо всем», – сказал Интернет. «Я повсюду, на меня все можно купить», – сказала крипта. «Ну-ну», – усмехнулось электричество.

Линда прищурилась:

– То есть ты всерьез уверен, что возможна супермегаатака, способная положить всю систему?

Макс дернул плечами и улыбнулся:

– Ядерная война – более реальная угроза. Загнанной в угол крысе нечего терять, и она становится чертовски опасной. Боеголовки – единственное, что позволяет существовать некоторым державам.

Элис сделала брови домиком и проговорила:

– Е-мое, нам по восемнадцать лет, а мы обсуждаем экономику, политику, заговоры элит… Давайте еще обсудим, у кого болят коленки, у кого – спина? Меня все устраивает, я не хочу знать, кто за кем следит! Если тотальный контроль обеспечивает нам стабильность – то я за него. И давайте лучше пойдем в клуб, потрясем телами, пока молодые?