Макс Каменски - Слезы Феникса. Книга 3. Любовь

– Часы! – воскликнул Ромунд, когда у дороги возникла овальная коробка с циферблатом, но без стрелок. – Я видел что-то подобное на первом острове! Только цифр было гораздо меньше. Здесь их миллионы!

Маленький Хрюшик поначалу решил самостоятельно изучить природу загадочного острова, но за короткое путешествие успел попасть в большие неприятности: один раз его чуть не слопала огромная кошка, материализовавшаяся из воздуха – благо Ромунд был рядом и сжёг неудачливого хищника, а во второй раз малыша чуть не засосало в вихрь. После этого Хрюшик решил ограничиться созерцанием мира из уютного и безопасного подсумка. Впрочем, малышу нравился остров – все странности он встречал взбудораженным хрюканьем.

Тропинка закончилась небольшой полянкой. с бумажной травой, кустами и деревьями. Ромунд понял это, когда сначала зелёные ломтики захрустели под ногами, а затем случайно задетое плечом дерево легко упало на землю.

Поляна была завалена книгами, скрученными пергаментами и разнообразными предметами, назначение которых Ромунду было неизвестно. Знакомым оказался только деревянный письменный стол с резными ножками. А вот лампа на нём была с проводами. Сильвестор чем-то щёлкнул на ней, и столешницу озарил яркий свет.

Но самое интересное располагалось рядом со столом.

– Что это? – заворожённо проговорил Ромунд, подойдя ближе. Странный артефакт. Поначалу он не обратил на него внимания.

Перед ним сверкало овальное зеркало на серебряном треножнике. Внутри зеркала происходило нечто, что Ромунд не мог описать словами. Он был убеждён, что видел в зеркале всё. Свою жизнь, жизнь других, жизнь Эмми, жизнь соседа, жизнь знакомого сокурсника, смену времён года, появление звёзд и их уничтожение, рассвет, закат, момент рождения, и смерть, начало и конец. Ромунд не мог оторваться. Из его глаз текли слёзы.

– Это белиберда, – внушительно сказал Сильвестор и накинул на зеркало покрывало. Наваждение исчезло. Ромунд смущённо утёр слёзы. Из подсумка донеслось задумчивое похрюкивание.

– Белиберда? – нахмурился Ромунд.

– Бессмыслица.

– Но я…

– Ты видел многое. И в то же время ничего. Жизнь, одним словом.

– Но… – Ромунд хотел сказать что-то, но осёкся. Ему действительно было нечего сказать.

– Хозяин острова много бился над этой загадкой, но ни к чему не пришёл. В одной из книг подробно изложены его исследования. Основной вывод примерно следующий: зеркало показывает закономерность происходящих случайностей. Понятно? Нет? Мне тоже. Но вещь очень заманчивая. Кстати, вот – погляди на стол.

Ромунд пожал плечами и посмотрел в указанное место. Там лежал чёрный листок.

– И что?

– Тоже ничего не видишь? – ухмыльнулся Сильвестор.

– А должен? – Ромунд недовольно дёрнул щекой.

– Наверное, нет. Здешний исследователь назвал этот лист пределом фантазии. Если заметишь, он вмурован в стол.

– Он постоянно работал и видел этот чёрный квадрат?

Сильвестор кивнул:

– Необычный человек, верно? Жил среди бумаги и постоянно созерцал предел фантазии.

– А, может, предел, всего лишь начало?

– Мне тоже приходила эта мысль.

– Постой, – сказал Ромунд. Отодвинув стул, он сел и придвинулся к столу. – Ты говоришь, был здесь. И, судя по всему, имел время почитать труды неизвестного автора. Кстати, они написаны на известном тебе языке?

– В общем, да. Обычный русский язык, – ответил Сильвестор. – А тебе?

– Да, я знаю его, – кивнул Ромунд, изучив один из свитков. – Русский, говоришь? Интересно. Кстати, а не твоё ли рабочее место?

Сильвестор улыбнулся и поправил очки.

– Увы. Я был бы рад владеть теми знаниями, которыми владел автор этих трудов. Но даже если я забыл своё прошлое, хоть что-то я должен был вспомнить. Находился я здесь долго.

– Долго? И тебя не затащило в цельный мир?

– Это не мир, это осколок. У меня такое подозрение, что он создан владельцем этих артефактов. Кстати, здесь его труды на английском и немецком.

– А что это такое? – смущённо спросил Ромунд.

– Эм… языки разных государств одного мира.

– Это ты на одном из островов узнал? – юноша не мог не уступить любознательности, роясь в нагромождении книг и артефактов. – О, смотри, тут свиток написан странной вязью.

– Вроде да… Не помню, – отстранённо ответил Сильвестор, вглядываясь в чёрный квадрат. На его лбу вздулась маленькая вена.

– О! Ты посмотри, какую я штуку нашёл! – воскликнул Ромунд, открыв в куче разнообразного хлама железную конструкцию из прутьев, соединяющих шарики из разноцветного металла.

– Дай-ка сюда, – попросил Сильвестор, и, переняв артефакт из рук Ромунда, поместил в центр чёрного квадрата письменного стола; чем-то щёлкнул, и небольшая с виду конструкция, резко раскрывшись, заняла собой весь стол. Шарики засветились и образовали маленькие образы островов, вращающиеся в потоках энергии вокруг яркого шара.

– Карта! – догадался Ромунд.

– Да, причём, заметь, миры соединены силовыми линиями.

– Каждый остров соединён с несколькими. одним порталом! Ты говоришь, попадал сюда ранее? С какого из островов?

– Не помню. Силовые линии непостоянны. Они меняются, если видишь.

– Постоянное движение. Но ведь существует определённая вероятность, что изменения закономерны, – почесав подбородок, сказал Ромунд.

– Закономерность происходящих случайностей, – пробормотал Сильвестор. – В принципе, да. Но рассчитать её…

– А если предположить?

– Что?

– Не знаю. Думаю.

– Думай, у нас много времени.

– Кстати, карта неравномерна. Словно оборвана. Некоторые силовые линии уходят в пустоту.

– Предел фантазии.

Ромунд неожиданно всплеснул руками.

– Ты гений! – воскликнул он. – Фантазия!

– Что? – нахмурился Сильвестор и помрачнел. – Тебе не кажется. что вокруг стало несколько жарко?

Из подсумка Ромунда донеслось встревоженное похрюкивание.

– Посмотри, бумажная трава под ногами начинает…

– Обугливаться! – заорал Ромунд. – Щиты!

Наскоро созданный Ромундом щит едва сдержал мощную вспышку чистого света, пожравшую рабочую поляну со всем её содержимым – ничего, кроме пепла, она не оставила. Только два человека в обугленной одежде продолжали стоять среди выжженного пространства. И маленький визжащий от ужаса Хрюшик, превратившийся в ёжика в подсумке.

– Ничего себе, – пробормотал пересохшими губами Ромунд. Перед глазами плыло. Удар был чудовищной силы.

– Не стой! Крепи щиты! Ай, нет, не успеешь! – воскликнул Сильвестор, и, подскочив к юноше, схватил его за шкирку, прижав к груди. Полог янтарного мерцающего щита накрыл их в последний момент: остров содрогнулся от чудовищного удара огромной наковальни, грозившей сровнять людей с землёй. Но заклятье Сильвестора выдержало. Молот треснул и рассыпался на огромные железные куски.