Макс Каменски - Слезы Феникса. Книга 1. Вера

– Таков наш мир, таковы законы, юноша. Можешь не дёргаться, я не причиню тебе зла, не трону магией. На самом деле, твоя плата тебе понравится не меньше, чем мне.

Мерлон недоуменно поднял бровь. На что дамочка намекает? Кстати, что-то странно заволновался напрягшийся живот, чуть ниже пупка. Словно резкое и неясное возбуждение, которое бывает в состоянии большого страха и…

– Чувствуешь? – заговорщицки прошептала она, наклонившись корпусом вперёд.

– Да. Что это?

– Это действие Лантарии. Если помнишь, сестричка моя была большой распутницей. Эликсир вот-вот начнёт действовать!

– Я что, превращусь в бабу? – глупость сорвалась с губ юноши совершенно произвольно.

Дариана весело расхохоталась.

– Нет, надеюсь, эту роль ты оставишь мне, – с этими словами она поднялась из-за стола, подошла к Мерлону, и, присев на колени, приобняла его за плечи. Он не сопротивлялся. – Ещё немного, и ты потеряешь контроль.

– Я стану зомби? – улыбнулся он.

– Нет, скорее на несколько часов превратишься в заведённый механизм, не чувствующий усталости.

– Однако… – его взгляд, доселе прикованный к её обворожительному лицу, вдруг опустился ниже, как раз к линии декольте. На него нахлынул мощный прилив страсти, захотелось действовать. Руки сами невольно скользнули по талии вверх.

– Вот, это уже интереснее, – усмехнулась она.

Всё дальнейшее происходило без какого-либо участия разума. Лёгкая одежда недолго задержалась на их разгорячённых телах. Они впились губами в плоть друг друга, руки замелькали в причудливом танце.

Когда Мерлон вошёл в неё, то время потеряло смысл. Страсть окончательно поглотила его сознание, вознеся к вершинам человеческих удовольствий.

***

На самой северной оконечности Гипериона, вдали от обжитых окрестностей замка Туанод, среди голых каменистых равнин, обдуваемых со всех концов холодным ветром, стоял шатёр, сшитый из толстых звериных шкур. На верхушке шатра дымила жестяная труба, вокруг него врассыпную валялись пухлые мешки из тугой парусины, несколько ящиков, и какой-то бытовой хлам, наваленный с небрежной руки нерадивых хозяев.

Нормальный рабочий беспорядок!

Мощные потоки холодного ветра с силой врезались в стенки шатра, но тот, словно заколдованный, не поддавался никакому воздействую, и безмятежно продолжал стоять на промёрзшей земле. Любой мало-мальски знакомый с магией человек почувствовал бы огромную силу, исходившую от жилища неизвестного волшебника, но вокруг не было никого, ни одной живой души, никакой твари – только голая выжженная холодом земля.

Удивительно, но через какие-то двадцать километров от мёртвых камней светило тёплое солнце, и росла зелёная трава. Всего в двадцати километрах! Там был живой, полный силы мир! Что же забыл неведомый маг в погибших землях? Уединение ли? Спасение? Или великие знания? Но лишь заунывная песнь холодного ветра была ответом.

Маленький гоблин, закутанный в мех с головы до ног, споткнулся и упал. Три большие торбы, которые он нёс за плечами, выскользнули из рук и разлетелись в стороны.

Гоблин выругался, и его длинные уши, вылезающие из-под мехового капюшона, затрепетали, выражая недовольство маленького существа. Он даже пнул ногой какой-то булыжник. В этих местах, где каменистые породы залегали пластами в несколько уровней, передвигаться было крайне сложно: обледеневшие камни и торчащие кочки словно нарочно лезли под ноги. Ужасно! Коротышка ещё раз ругнулся. Хватит обижаться на камни! Толку с этого не будет! Ведь он, ученик мастера Даратаса, понимает это, и понимает очень многое, в отличие от своих тупоголовых соплеменников, и, наверное, многих людей, которые столь гордо заявляют о превосходстве во всём и вся.

Гоблин взял свою ношу, закинул за спину и уверенно зашагал по каменным пластам. Его путь лежал прямо к загадочному шатру, стоявшему безмятежно посреди безжизненных равнин.

Сам ученик Даратаса мог спокойно применить магию и за пару прыжков добраться до места назначения, да и торбы ему нести самому не пришлось бы. Но! Любой силой и властью нужно пользоваться с умом, а главное с волей, ведь обладание силой размягчает характер, внушая иллюзии. Поэтому нужно всегда тренировать волю, иначе… Иначе смысла в обладании силой не будет, её источник иссякнет, словно засыпанный песком колодец.

Шаг, вздох, напряжение мышц, шаг, ещё шаг, вздох, напряжение усиливается, дыхание перехватывает, боль в пояснице, сильная боль, тяжкий груз тянет спину, начинает клонить назад, но – воля! Поправить торбу поудобнее за спиной, а затем шаг, ещё шаг, вздох – воля.

Полностью сосредоточившись на деле, Дарлинг не заметил, как достиг жилища учителя. Долго не думая, гоблин откинул полог и резко вошёл внутрь.

Внутри было тепло: приветливый огонёк весело потрескивал в чугунном мангале посредине шатра. Дарлинг улыбнулся: вот и заслуженная награда.

Шатёр изнутри казался намного больше, чем снаружи, хотя здесь был накидан всякий разный хлам: торбы, склянки, котелки, какие-то причудливые инструменты, предназначенные, видимо, для алхимии; подушки, одеяла. В некоторых углах стопками лежали толстенные фолианты и свёрнутые манускрипты. Никакой мебели видно не было, лишь пара деревянных, окованных железом сундуков загадочно таились в темноте.

– Положи вон туда, Дарлинг, – произнёс голос из дальнего угла шатра: свет костра и двух редкий свечей почти не доставал дотуда. Фигура говорящего была едва различима.

– Да, мастер Даратас, – послушно отозвался гоблин и скинул ношу.

– Мастер? О, Дарлинг! Ты давно не ученик и даже не подмастерье! Ты настоящий маг! – проговорил голос. Из тёмного угла вылетел клуб густого табачного дыма.

Дарлинг не ответил, и, скинув меховую одежду, присел рядом с костром, отогревая замёрзшие руки.

– Мой дорогой друг, – вновь прозвучал голос из тёмного угла. – Тебя продолжают волновать формальности?

– Нет, мессир. Ни в коем случае, – нехотя отозвался гоблин, не отрывая взгляда от языков пламени.

– Хм… Не стоит скрывать от меня очевидное, – задумчиво произнёс Даратас.

– Да, да, мессир, вы, как всегда, правы.

– Дарлинг… Неужели тебе так важно эфемерное звание великого магистра, которого ты, несомненно, достоин? Скажу тебе больше: твои знания куда обширнее, а способности куда выше, чем те, что доступны любому магу из человеческих школ и академий. – Даратас сделал многозначительную паузу. – Пойми же одно: далеко не всё, чему люди дают красивые и звучные названия, имеет ту ценность, какую хотелось бы.

Гоблин лишь вздохнул. Даратас продолжал:

– Кровь… Твоя кровь, кровь твоего племени, хранит стыд и желание быть равным или даже выше других. Я понимаю. Но много лет прошло с тех пор, как люди победили твой народ на Тантале. А здесь царит право сильного.