Александр Мартынов - Миры душ. Испытание парагона

– Ладно-ладно, – пошел на попятную Исаак. – Нам обоим нужно остыть. Давай вернемся к теме разговора.

– Конечно, – мгновенно переключился Малков, будто ничего и не произошло. – Я рассказал тебе про Роя Ламперужа. Остался всего один – твой сын Авель. Признаюсь, тебе великолепно удалось скрыть информацию о нем. Мой шпион смог выяснить лишь жалкие крупицы.

– А точно твой шпион? – усомнился Бергман. – Насколько я понял, это был человек Волковых.

– Для этого я и сотрудничаю с синдикатом. Волковы всегда идут навстречу тем, кто работает с ними. Правда шпиона они подобрали неудачно. Он переметнулся, как только ты предложил ему в десять раз больше, чем заплатил я.

– Не вини меня, – взмахнул рукой Исаак. – Я был уверен, что придется заплатить в пятнадцать раз больше, но парнишка сходу согласился на мое самое первое предложение.

– Не делай так больше, – покачал головой Эраст. – Волковы потом нашли его и отправили на дно реки. Ты ведь любишь смотреть на речную гладь, когда переезжаешь через мост? Так вот, теперь ты знаешь, что скрывается под ней.

– Не пугай меня, Малков. Лучше ответь на главный вопрос: зачем мне объединяться с тобой? Мы уже успели много наговорить друг другу, и при этом ты так и не объяснил мне, какую выгоду я буду иметь от нашего союза.

– Ламперуж и Фольштейн будут действовать сообща, – начал Малков. – Чтобы одолеть их, тебе тоже придется заручиться чей-то поддержкой. Арамаки не станут водиться с тобой, у них свой путь. Впрочем, туда им и дорога. Остаюсь только я. Подумай, мы с тобой не такие уж и разные. Оба прагматики и материалисты. Ты обманываешь людей, пользуясь брешью в законах, а я живу по ту сторону этих правил. Нас обоих многие осуждают, но мы продолжаем жить, не оглядываясь на подобные мелочи. Мне кажется, из нас получатся замечательные союзники, дополняющие друг друга.

– Есть одно «но», – покачал пальцем Исаак. – Твой кандидат. Пока что ты ничего не сказал о нем. Я не заключаю сделок, в которых не уверен на все сто процентов.

– Ах, да… – задумчиво произнес Эраст. – Мы снова пришли к этому.

Малков задумался на несколько секунд, пока наконец не ответил:

– Хорошо. Будь по-твоему. Ты не против кое-куда съездить сегодня вечером? Хочу показать тебе своего наследника. Когда ты увидишь его, все твои сомнения отпадут. Это я тебе обещаю.

Бергман хорошенько взвесил все в голове, а затем сказал:

– Я согласен. На сегодня у меня не было никаких планов.

– Вот и славно, – обрадовался Эраст. – А пока мы ждем, предлагаю продолжить дегустацию этого замечательного напитка.

Малков перевел взгляд на открытую бутылку, а затем посмотрел на Бергмана. Тот удовлетворительно кивнул и разлил содержимое по бокалам.

– Думаю, алкоголь уже достаточно «надышался», – сказал Исаак.

– Даже слишком, – подхватил Эраст, чокаясь бокалами.

Кенши Арамаки вернулся в свой особняк. Вид у него был совсем не радостный. Он предполагал, что этот день однажды наступит, но все равно оказался морально не готов к нему.

В додзе на территории особняка горел свет. Кенши прекрасно знал, что это значит. Дочь продолжила свои тренировки, хоть он и велел на сегодня взять перерыв. Арамаки тихо раздвинул входные двери и увидел Мисато, сидящую в окружении ряда длинных свечей. Периодически некоторые из них загорались, однако Мисато с раздражением тут же тушила их и снова садилась точно посредине круга. Чтобы привлечь ее внимание, Кенши щелкнул пальцами, после чего одновременно зажглись все свечи. Мисато резко обернулась и заметила своего отца, прислонившегося к стене.

– Кажется, я просил тебя закончить на сегодня, – сказал Кенши.

– У меня почти начало получаться, – стала оправдываться Мисато. – Мне удалось зажечь половину свечей.

– Половину, – усмехнулся Арамаки. – В твои годы у меня едва получалось зажечь три. Ты молодец.

Мисато улыбнулась, однако следующие слова отца вновь заставили ее стать серьезной:

– Но половины недостаточно. Помнишь, я рассказывал тебе об испытании парагона? Сегодня Альберт Фольштейн выступил инициатором. Через двенадцать дней ты явишься в качестве кандидата от клана Арамаки и примешь участие в испытании.

– Я выполню свой долг, отец, – пообещала Мисато.

– Знаю, – кивнул Кенши. – Еще ни один кандидат от Арамаки не подвел свой клан. Однако верно и то, что никому из нас так ни разу не удалось выйти победителем из испытания. Более того, никому не удалось даже выйти живым. Ты знаешь почему?

– Потому что таков путь Арамаки, – не дрогнув ответила Мисато. – Мы сражаемся до конца.

– Да, – сказал Кенши. – Еще не один Арамаки не сдался врагу, чтобы спасти свою жизнь. Я знаю, ты тоже не сдашься. Однако испытание началось слишком рано. Твое обучение еще не завершено. За двенадцать дней придется изучить то, на что у тебя должны были уйти годы.

– Я справлюсь, отец, – ответила Мисато, поклонившись. – Я освою все, чему ты меня научишь.

– Это хорошо. Решимость тебе пригодится. А еще тебе пригодится знание о твоих соперниках. Против тебя выйдут наследники четырех великих кланов. Всего таких кланов двенадцать, но на этом мире присутствуют ветви только пяти из них. Тебе будут противостоять Фольштейны, Ламперужи, Бергманы и Малковы. Первые два клана пытаются вести себя так, будто бы они все еще уважаемые маги в рядах Капитула. Но то время давно прошло. Вся их роскошь и статус лишь ширма, скрывающая тоску по былым временам. Бергманы же нашли успокоение в деньгах. Они постоянно пытаются заработать все больше и больше, но с каждой новой монетой лишь сильнее распаляют свою жажду богатства. Наконец, Малковы – самые беспринципные среди всех великих кланов. Для них цель всегда оправдывает средства. Я мог бы даже уважать их за это, если бы не темные личности, кружащиеся вокруг клана Малковых. Есть поговорка: скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты. Так вот, глядя на союзников Малковых, можно сказать, что все они отпетые мерзавцы.

– Я заставлю их всех познать на себе силу меча клана Арамаки! – пообещала Мисато.

– Испытание парагона само по себе не подразумевает убийство, – остановил ее Кенши. – Чтобы стать парагоном, тебе нужно заполучить четыре фамильные реликвии, что кандидаты принесут с собой. Твоей реликвией станет наш родовой клинок. Он же будет и твоим основным оружием. Но убивать соперников необязательно. Если ты заставишь кандидата отдать тебе реликвию, он автоматически выйдет из испытания.

– Но если так, то почему на испытании происходит так много смертей?

– Потому что убийство – наиболее простой и гарантированный способ отобрать реликвию, – вздохнул Кенши. – Моему старшему брату Кадзи почти удалось стать парагоном. Но он потерпел поражение, находясь в шаге от победы. Оскар Ламперуж оказался хитрее и смог застать его врасплох. Вот еще один урок тебе: всегда оставайся настороже. В отличие от нас, враги не будут руководствоваться принципами честного поединка. Все они гнусные и жестокие. Не стоит ожидать от них проявления чести.