Себастьян Полхаммер - Северная рапсодия

Это была не просто перепалка строптивого гостя и ответственного охранника – Ульфхартов и Локвеллов связывала глубокая, исконная вражда, тянущаяся поколениями. Их ярлства располагались по соседству, и богатые земли Анклайда, вотчины Локвеллов, неизменно привлекали падких до лёгкой наживы ульфингов. В то время, покуда маглахи вспахивали поля и выращивали скот, ульфинги, живущие преимущественно небольшими племенами, сбивались в банды и принимались грабить деревни своих осёдлых соседей. Фонтолану тоже периодически приходилось отбиваться от волчьих банд, но на долю Росби не выпадало и пятой части того, что терпели от ульфингов Локвеллы. Кроме того, Росби, в том числе и Олаф, не были склонны считать ярла Ульфхарта ответственным за нападения – при племенной структуре обычно каждое племя отвечает само за себя, власть ярла над ними весьма условна. Однако Локвеллы считали иначе. Дастин Ульфхарт для братьев Локвеллов олицетворял в себе безжалостных и кровожадных мародёров, терзающих их земли, и отношение к нему было соответствующее.

– Вот пусть он тебя и загрызёт, невелика потеря. Уж я точно особо не расстроюсь, – фыркнул Холлард.

– Вот, значит, как? А стоило бы. Только благодаря мне росомахи могут жить спокойно последние лет пять.

– Ага, конечно, мох в уши мне не пихай. Может, брату моему расскажешь про спокойную жизнь? С начала года он вот уж четыре налёта от вас, блохастых, отбил.

– Если бы мне было до вас какое-то дело, оголодавшие авантюристы стали бы наименьшей из ваших проблем. Возьмись я за вас как следует, не оставил бы ни одной целой деревни к западу от Рауты, – огрызнулся Дастин.

Широко раздутые ноздри Холларда и оскалившийся во все зубы рот Дастина недвусмысленно говорили о том, что оба они подошли к той грани, при которой от слов зачастую переходят к действиям. Олаф решил, что сейчас самое время вмешаться. Непринуждённо появившись в воротах, он сделал вид, что не слышал ничего из напряжённого диалога давних врагов, и дружелюбно махнул рукой ярлу-волку.

– Дастин, сколько лет, сколько зим! И ты пришёл поздравить мою сестру!

– Росби, – только и вымолвил Ульфхарт. Это сошло за приветствие. Холлард оглянулся – только теперь Росби смог отчётливо разглядеть, каким свирепым было его лицо. Кажется, Олаф и впрямь подоспел очень вовремя.

– Чего вы оба такие угрюмые? Опять ссоры из-за пограничных стычек? Может, оставите за дверью разногласия на время свадьбы? Вы этим только сестре настроение попортите.

– Я это и собираюсь сделать, Олаф, – отозвался Холлард, – оставить за дверью эту вонючую тварь. Нет, это я не про тебя, Дастин, хотя, знаешь, от тебя тоже душок имеется.

– Сумрак идёт со мной. Стая всегда держится вместе, – почти прорычал Ульфхарт.

– Холлард, неужели Финстер давал особые указания насчёт Сумрака? – самым располагающим голосом вопросил Олаф. – Бьюсь об заклад, он предвидел то, что Дастин приведёт с собой своего волка. Ведь на совете коалиции Сумрак также присутствовал, и вроде никому не мешал…

– Ну, одно дело – военный совет, где собираются ярлы, херсиры да прочие военные люди, и совсем другое – свадьба в замке, где полно бондов, трэллов и других домашних. Эта зверюга одним своим видом будет заставлять всех нервничать. А ещё чего доброго – загрызёт кого-нибудь. И случись такое – вся вина на меня ляжет.

– Локвелл как обычно печётся лишь о своей заднице, – фыркнул Дастин.

– Думаю, я могу поручиться за Сумрака, Холлард, – поспешил вставить Олаф, пока эти двое снова не начали цапаться. – Всё-таки, я один из ответственных за свадьбу, и со стороны невесты заверяю – ей будет только в радость наблюдать за такой диковинкой, как ручной волк. Если Леофин даст особые распоряжения, мы пересмотрим этот вопрос, но пусть ярлы это уже решают меж собой, – предложил Олаф. Холлард, насупившись, что-то недовольно проворчал себе под нос. Росби уж подумал, что Локвелл упрётся, как баран, что было вполне свойственно его натуре, но страж замка, громко цокнув, махнул рукой и отступил:

– Ладно, валяйте. Под твою ответственность, Олаф. Помяни мое слово: доверишься дикому зверю – падёшь его жертвой, – предостерёг он, делая шаг в сторону и пропуская ярла-волка, пристально наблюдая за Сумраком. Олаф прекрасно понял, что Холлард сейчас говорил не о Сумраке, а о его хозяине.

– Неплохо сработано. Только он не ручной, – произнёс Дастин, когда они отошли от привратника достаточно далеко. Олаф, сам того не замечая, вёл Ульфхарта в тронный зал по уже знакомому пути.

– Надеюсь, я не пожалею об этом решении, ярл Ульфхарт? Он умеет себя вести смирно у стола?

– Знаешь, чем волк отличается от собаки, Росби?

– Ммм, ну, собака ест то, что ей даст хозяин, волк – то, что сам добудет, – предположил Олаф.

– Это верно, но это не главное, – ответил Ульфхарт. – Собаку можно научить выполнять приказы, можно заставить слушаться, выдрессировать до полного повиновения. Волк всегда останется зверем свободным, и никому в полной мере не подчинится.

– Что-то эти слова не внушают спокойствия, – заметил Олаф.

– Они и не должны, – пожал плечами Дастин. Олаф ещё раз внимательно оглядел чёрного волка. За четыре года тот совсем не изменился – большой, красивый, с удивительно аккуратной блестящей шерстью. Он выглядел даже менее диким и лохматым, чем его хозяин-человек. Умные жёлтые глаза разглядывали окружающую обстановку с живым любопытством, но прижатый хвост говорил о том, что зверь нервничает. Олаф видел Сумрака и в бою – вот где спутник ярла-волка показывал всю свою необузданную звериную натуру, набрасываясь на людей и в мгновение ока разрывая им глотки, при этом с невероятной ловкостью и прозорливостью уклоняясь от ударов. Великолепное животное, вселяющее страх и трепет во врагов Дастина.

– Дастин, ты слышал о том, что Тортоннинг заделал ребёнка дочери покойного конунга? – недолго мешкая, перешёл к сути Олаф. Сейчас была отличная возможность выполнить просьбу Леофина. Росби считал Ульфхарта одним из самых ценных членов коалиции.

– Слышал, – коротко ответил Дастин, оскалившись.

– Тебя это не беспокоит? Дофин хочет захватить власть на севере и стать новым конунгом – всё, за что мы сражались четыре года назад, может пойти насмарку. Он уже строит себе новый замок. Финстер хочет возродить коалицию, чтобы предотвратить угрозу…

– Не Тортоннинг хочет стать конунгом. Не он один, – рыкнул Дастин.

– Что ты имеешь в виду?

– Сам подумай. После разрушения Виндскара, у кого остался последний в Филньяре гномий замок? – угрюмо намекнул Ульфхарт. Олаф пришёл в замешательство от слов ярла-волка. Он никогда не смотрел на старика Финстера как на претендента на трон. Да, он возглавлял коалицию и был весьма уважаем на севере, но другие ярлы, такие как Густав Хантерли, и его собственный отец, Хакон, были уважаемы не меньше.