Марк Крафт - Последний дракон. Сборник рассказов

– Чарующая роза. Я поставил её подле графа во время ритуала. Где она?

Лекарь снова забегал, подбрасывая снопы соломы вверх, заглядывая под все, что плохо лежало, даже отодвинув одного раненного в сторону, заглянул и под него.

– Ты о том цветочке в горшочке, что был на полу возле тебя?

– Да о нём. – Сван резко подскочил к великану и, встав напротив, упрямо и раздраженно и даже чуть зло уставился тому прямо в глаза.

– Где чарующая роза? Прошу не тяните, говорите, она мне нужна прямо сейчас. – Почти визжал Сван.

Великан смущенно ткнул пальцем в сторону очага.

– Что? Вы сожгли её? – Сван визжал как юная леди увидевшая крысу в спальне. – Но зачем?

Сломя голову он бросился к костру. Рыцарь не спеша последовал за ним, в полголоса тараторя почти извиняющимся тоном.

– Нет, не сжег. Зачем мне это? Я просто бросил пустой горшок рядом с костром. Туда где травницы складывают все, что приносят из леса.

Сван остановился возле очага и с сомнением посмотрел на собеседника. Рыцарь не чувствуя вины, но понимая, что маг сильно взволнован, говорил не громко, может даже успокаивающе. Его бас вряд ли мог кого-то успокоить, но он старался.

– Травки к травкам. Цветочки к цветкам. Горшочек твой, когда я его ставил, был уже пустой.

Сван нащупал взглядом горшок, что вынес когда-то под сердцем из школы магов. Тот мирно стоял меж пары корзин набитых травами и хвоей. Розы в нём, действительно видно не было. Сван подошёл к горшку, поднял его с пола и с тоской посмотрел внутрь. Черная земля, дававшая жизнь цветку не один год была присыпана тонким слоем пепла.

– Она рассыпалась в прах еще, когда ты первый раз оживил графа.

– Первый раз?

– Помнишь, сначала ты ударил его в грудь, он подскочил и вдохнул, храпнул, что-то внутри него булькнуло, и он снова упал недвижим. Я тогда просто смотрел в пол. Я не выношу, знаешь ли предсмертных агоний там всяких. Поэтому всегда добиваю раненных врагов. – Великан ухмыльнулся, видимо вспомнив что-то приятное его сердцу, и продолжил. – Тогда-то взгляд мой и коснулся горшка. Цветочек в этот момент вспыхнул, ярко так, гораздо сильнее костра, и будто прогорев изнутри, потух и осыпался пеплом. Потом ты мне кричал, качайте кровь, мне нужно больше крови.

– Кровожадно так кричал. Я помню, подумал, а он кровожадней чем, кажется.

Великан усмехнулся.

– Не отвлекайтесь. Что дальше?

– Ничего. Больше я на горшок не смотрел. – Рыцарь вздохнул и лукаво глянул в глаза мага.

– Хотел подарить его даме?

– Да, даме.

Сван опустил плечи. Теперь, когда битва разразилась с новой силой, что он будет делать без чарующей розы? Где он возьмёт энергию для лечения? Как он будет помогать всем этим людям?

Он ещё раз с грустью посмотрел на землю, слегка припорошенную пеплом погибшей розы. Он не знал что делать. Великан по-отечески опустил ладонь на плечо мага, от тяжести его руки Свана покосило набок.

– Ну, что, приступай к лечению, время не ждёт. Я уверен ты справишься. Графа ведь ты оживил!

Сван выскользнул из-под руки рыцаря, медленно поставил горшок на место и с недоверием посмотрел в глаза великана.

– Оживил, говорите?

– Да. Он скачет сейчас на своём белом коне, махает мечом направо и налево. Если это не жизнь, тогда что? – Воин засмеялся, весёлым ребяческим голосом.

– Хорошо, но ведь не с первого раза. Вы говорите, роза истлела после первой попытки?

– В прах, будто и не было её.

– Значит, роза умерла, а потом я оживил графа?!

– В точку. – Великан уже стоял возле очага, потирая руки над пламенем.

Лицо Свана искорежила гримаса одновременного прозрения, восторга и изумления. Он плюхнулся пятой точкой прямо на землю и воздел палец к потолку.

– Ментальная концентрация позволяет преодолевать любые расстояния. И наличие источника энергии рядом совсем не обязательно. Вот что он хотел показать мне, когда поселился у меня в голове. – Пробубнил Сван себе под нос.

Великан отошёл от костра и снова протянул магу руку. Сван отрицательно замахал ладонями.

– Не надо я сам. – Вскочив на ноги, он уверенно направился к трясущемуся от лихорадки раненному ополченцу, лежавшему в углу палатки. Подойдя к бедолаге, Сван потёр ладони друг о друга, дыхнул на них и сел на колени подле головы трясущегося мужчины.

– Эй, маг.

Сван обернулся на ставший уже привычным бас. Великан стоял возле выхода, придерживая рукой дверную полу из мешковины.

– Я уверен у нас всё получится. Верь в свои силы.

Рыцарь подмигнул магу и вышел из палатки.

События следующей ночи остались в памяти Свана как смутное, будто окутанное туманом действие совершенное кем-то другим. Ему пришлось отстраниться от абсолютного присутствия, чтобы не терять связь с энергией чарующих роз, образ которых он черпал из воспоминаний.

Всю ночь он воскрешал, останавливал кровотечения, поднимал на ноги, снимал лихорадки, затягивал шрамы, накладывал чары и совершал ритуалы. Всю ночь раненых вносили в палатку, а выходили они уже на своих ногах. Повитухи вернулись как нельзя кстати. Видимо с возрастом у них выработалась та самая чуйка, которая позволяла некоторым людям пропадать, слоняясь почём зря, и где ни попади часами, но появляться в нужный момент и быть на виду, дабы никто не усомнился в их надобности и полезности. Бабки варили отвары, подносили питьё раненым, протирали раны, выносили всё то, что сыпалось из ослабевших больных тел в выгребную яму и даже успевали вытирать пот со лба Свана.

Он понимал, что находится в палатке в окружении раненых, но смотрел на себя будто со стороны, его сознание раздвоилось, чтобы черпать энергию из роз, что росли в саду школы магов.

Шум битвы, доносившийся снаружи, удалялся. Звон металла о металл, предсмертные вопли, топот копыт, все эти звуки таяли, уходя всё дальше прочь от палатки мага, пока вовсе не рассеялись под утро.

В это же время перестали поступать и раненые. В какой-то момент Сван осознал, что палатка опустела, а он сидит один у тлеющего пепелища, глядя на подвешенный меж двух рогатин над очагом пустой котёл.

– Ну, вот и всё. – У мага почти не осталось сил, и все-таки он поднялся на ноги и поплёлся к выходу из палатки. На волю, поскорей отсюда, из этого затхлого провонявшего экскрементами, потом и кровью места. Сван выскользнул наружу, и свежий утренний ветер омыл его лицо прохладой, а промозглая изморось поздней осени заставила поёжиться, но привела в чувства.

В дали у самого горизонта реяли флаги. Флаги с людскими гербами на них.

– Мы победили. – Не сомневался маг, и от этой мысли тепло разлилось по его изношенному трудами телу. Он помог победить людям войска хаоса и разрушения, силы зла были разгромлены в последней битве добра и зла, в последней битве человечества. И к чёрту магистра с его философией. Лицемерные, эгоистичные, мелочные старики. Где все они были, когда человечество стояло на краю гибели? – Так думал Сван, стоя в одиночестве посреди необъятного поля, покалено утопая в бурой осенней траве, обдуваемый прохладным ветром в ожидании приближающихся флагов.