Ярослав Кравченко - Настоящий оборотень

– Ну, вот дед, я сделал все – что мог. Теперь и твоя очередь, – одарив его взглядом, в котором было практически все моё состояние.

Достойно выдержав, он ответил:

– Не волнуйся юноша, как постарался, такая и оплата будет. А пока отдохни немного, вижу, тяжело тебе сейчас.

Потому, как он сказал, было понятно, что напрасно я посчитал, одного из тех трёх разбойников, местной властью. Видимо боязнью, что я откажусь лечить, и было обусловлено то – нетерпеливое поведение старика. Да и взгляд, по которому я посчитал, что глава другой. Было всего лишь беспокойством, что из-за них, я могу отказаться. Теперь-то стало ясно, что большинство из раненых все знают. Еще раз – осмотрев, как женщины переходят от одного к другому, перематывая мелкие ранки и те, что не до конца затянулись. Решил, что и в правду, стоит отдохнуть. Добираясь до выделенной нам комнаты, с трудом скинул сапоги, натянутые на скорую руку. И едва прилег, как меня отрубило, даря облегчение – от давящей на разум усталости и заворачивающей нутро, пульсации в груди.

Элания.

Ночь прошла хорошо. Запах травы и хвои, разносившиеся по округе, даровали отличное настроение с частичкой нереальности. Как давно я последний раз, была один на один с лесом. И чувствовала его энергию, заставляющую мою душу сжиматься – от радости и в тоже время – от тоски по родному дому. Посмаковав, этот смолистый запах, старалась не вспоминать о прошлом. Вместо того собираясь в путь, все-таки мои метки, оставленные на лошадях, в скором времени исчезнут. Так что стоит немного поднапрячься, если я хочу догнать остальных. А в этом вот и кроиться проблема. Выбраться-то из леса на дорогу – не трудно, волновало другое, не догоню ли я кого-нибудь из тех, кто напал на караван? Хотя и навряд ли, они смогут поймать меня в лесу. Но терять скакуна, как-то не хотелось. А с другой стороны, что мне ещё делать. Так что стоит поспешить. Пришпорив пятками ещё вялую помощницу, чтоб перешла на легкий бег, осмотрела на всякий случай пустую дорогу. Порадовавшись хоть тому, что караван ещё не успел пройти. Караванщики и торговцы, ещё тратили время на восстановление и подсчеты убытков, а они – я думаю, есть и немалые. Мельком вглядываясь, в валявшиеся окровавленные тряпки и пятна на дороге. Говорившие, что разбойники, похватав товар из первых телег, а может и с ними самими, не стали переть на остальных защитников и мужественно дали деру. Вскоре этот след перестал попадаться. Видимо, кто-то заметил, что они себя им могут выдать. Хотя я все же могла различить, оставшийся полосы от груженых телег. Но и они, впрочем, так же хотели затеряться у развилок и съездов с дороги. Хоть и так было понятно, что нападали не профессиональные войны. Да и их часть, там – на дороге, так лежать и осталась. Посему, если среди оставшихся наёмников, найдется, кто-то опытный, он с легкостью выяснит, куда направились телеги. Опять же навряд ли, кто из близлежащих деревень, что-то скажет. Кроме того, что разбойников развелось много в этом году или, лихие люди совсем распоясались. Не упоминать же им о том, что часть добычи, давно лежит у старост деревень. Припрятавших все в своих схронах, где-то глубоко под землёй. И вскоре часть от неё перепадёт; брату, свату или отцу, не суть. Поразмышляв на эту тему, машинально отслеживала следы и просматривала местность. Желая без излишних неприятностей приблизиться к девчонкам, продвижение у которых не чувствовалось, что вызывало беспокойство. Но осознание того, что они с хозяином не так далеко успели отъехать, видимо не особо спеша, радовало.

Кернария.

Посмотрев, как брата снова сморило от переутомления, смогла и сама вздохнуть свободно. Что не говори, а с такой кучей разбойников, нам не справиться. Может я и предвзято к ним отношусь, но с такой наружностью, ошибиться трудно. Благо, что все обошлось из-за того, что почти всех удалось вылечить. Хотя это было немного пугающе и в тоже время удивительно, в особенности поведение брата. Ни страха, ни паники на лице или в поведении, пока он их лечил. А ведь меня и саму едва не вывернуло. И уже не казалось, что только недавно он смог овладеть заклинанием, а значит и опыта лекарей у него нет. Что же ему пришлось пережить в прошлом, чтобы так реагировать на все эти раны и действовать? Оказывается, в нем – куда больше загадок и непонятного для меня. Да и сейчас – это проявилось к месту. Все люди видели, как он себя показал и рисковать не будут. Но и расслабляться до конца, нельзя. Послушав, как он успокаивающе сопит, невозможно было не размякнуть. Непроизвольно зевнув, поняла, что неплохо бы и нам досмотреть прерванный ранее сон. А предложив, Ринареонне, немного подремать, не встретила возражения, заперев дверь и отправляясь в кровать.

В первый раз – за последние дни или так, казалось, я проснулся сам. С удовольствием потягиваясь, чувствуя томность и приятную боль в натруженных ранее мышцах. Вставать не хотелось. Но осмотрев комнату, не нашел своих. Это все же заставило меня подняться на их поиски. Хорошо, что собираться не пришлось. Нужно-то было, намотать портянки и натянуть сапоги, да быть может кирасу, не надетую с утра. Остальное, я как-то не успел снять, прежде чем меня отрубило. Осмотревшись на всякий случай, ничего ли нужного не забыл. Удовлетворившись увиденным, вышел в коридор, где и столкнулся с мыслью, что дома-то, я и не знаю, а шарить, как-то неудобно. С другой стороны, куда делись мои спутницы? Пораскинув мозгами, гадая, куда с начала они могли двинуть, я все-таки вышел на улицу, ища, хоть кого-нибудь из местных, что оказалось довольно трудно. Во дворе же были заметны изменения. Он был присыпан песком, там – где лежали раненые. Видимо так, убрали оставшуюся от них кровь. Обойдя двор, зашел за дом, где нашлась уборная, а чуть дальше виднелась баня, пускавшая темно–серые клубы дыма из трубы. Видимо хозяину, пришлось изрядно потратиться на неё, если вспомнить наше средневековье. Хотя стоит ли сравнивать наши миры? Тут есть гномы, а они могут давно продавать чугунные печки. Улыбнувшись, надеясь, что это так, усмотрел выглядывающие из-за бани грядки, на которых трудилась женщина, а около которой и нашлась пропажа. Понаблюдал, как Кернария вела беседу, а Ринарионна очень серьезно кивала. Подтверждая обрывок долетевшего до меня разговора. Гласившего, что все мужчины – как дети, им только дай с мечами поиграться. Переварив это, понял, что не стоит мешать столь интимной теме, свернул в туалет. Приступив к столь насущному процессу, впервые поняв, как не хватает телефона или газеты. Хотя первый все же имелся, вот только не рабочий. Он можно сказать уже врос в мои штаны, которые неплохо потрепало в районе седалища, от всех событий и верховой езды. Но думаю, они протянут ещё долго. По размышляв о пустом, хоть как-то занимая мысли. Закончив с делами, поискал макулатуру. Конечно, не рассчитывал найти бумагу, но в лесу хоть лопухи есть. Не найдя ничего кроме сена, до меня наконец-то дошло, на кой оно здесь лежит. Поколебавшись маленько, проверил его на колючесть, заканчивая с гигиеной. А выбравшись из уборной понял, что желания посетить баню скакнуло где-то раз в десять. Я, конечно, не привереда, и благодарен хозяевам, за то – что они хотели сделать, как лучше, положив нового сена, если вдруг гости заглянут в санузел. Но осыпавшаяся труха, попавшая на исподнее, немилосердно колола зад, что не прибавляло особо настроения. Заставляя слегка расширив ноги, двинуться до комнаты за сменной одеждой. Выделывая удивительные па шаркая ножкой, когда очередная соломинка, слишком сильно впивалась в мягкое место. Добраться до своей цели удалось в лёт. Оставалось надеяться, что меня никто не заметил. Взяв сумку со сменной одеждой, двинулся в обратный путь. Понаблюдав, как мои вместе с хозяйкой обходят парники. Постарался не привлечь их внимание, прошел в баню. Надеясь, что дед, не будет против. Зайдя в предбанник, почувствовал, как наваливается тяжеловатый пар, не ставший менее родным. Сообразив, что кто-то не так давно уже ходил попариться и влажность еще не успела испариться. Осмотревшись в небольшом предбаннике, где-то три на два метра. Оценил его по достоинству. С боку стоял стол с лавками, сделавшими все настолько родным, что душа, казалось, сжимается в горошину. С трудом вздохнул, стараясь отогнать овладевшую мной тоску. Протопал дальше, не решаясь оставить здесь, а точнее без пригляда, вещи. Стоило открыть дверь в парную, на меня нахлынул жар, кто-то не поленился натопить баню так, что смола практически капала с потолка и стекала по стенам. Хотя, строение было далеко неновым. Сама парная, была так же невелика. Длинный полок, вдоль задней стены, с право была печь, обложенная камнями, на которых стояла бадья с горячей водой. Слева была лавка и деревянная кадка с холодной водой. Практически у дверей, на стене висели пихтовые веники, и венцом всего стали деревянные таз и ковшик. Осмотрев убранство, приступил к делу. Скинув одежду, что заняло некоторое время, окатил холодной водой полок, не желая обжечься на его поверхности, являвшую собой подогнанные друг к другу жерди. Кое–где были видны стёсы от сучьев. Но в целом, все выглядело красиво. Позади таза, нашлась мочалка и горшок, наполненный золой и травами, залитыми на первый взгляд водой. Но от этого творения исходил дух мяты. Налив горячей воды в таз, разбавил до приемлемой температуры. Закончив с приготовлениями, плеснул воды на камни, чувствуя, как жар вместе с паром начал окутывать моё тело, позволяя его глубоко вдыхать. Стараясь достичь банного ощущения, с каждым разом тратя все больше сил, расслабляясь. Вскоре чувствуя, как тепло расходиться по легким. Достигнув желаемого результата, насладился баней, окуная голову в воду. Понимая, что еще немного и волосы загорят. С улыбкой вынырнув из таза, размышляя, как же давно мне не было так хорошо. Откинув всё лишнее, натерся душистым настоем, смывая с себя грязь, за последнее время ощущавшуюся не только на теле. Наполнил, в очередной раз, тазик. Поддал самую малость на печь и разлегся на полке, прикрыв веки. Казалось, прошло всего пара секунд, но я заметил постороннего, только тогда – когда на спину обрушился теплый воздух от веника. Встрепенувшись, увидел давешнюю собеседницу у моих девушек. Вблизи было видно, что ей не было и сорока. Но волновало другое, её нисколько не смущало мое голое тело, в отличие от меня. Слегка оробев, осматривая женщину, выделявшуюся достаточно выдающимися формами. Чувствуя, как душа начинаем парить, забирая излишки крови из головы. Слегка поразмыслив над происходящим, решил поспешить и покинуть её общество. И начал было подниматься… Но был остановлен, хлестким хлопком пониже спины, слыша несогласие в голосе женщины: