Александр Козырев - Темный круг. Наследие Вассар

Пирит понял: еще несколько минут, и кони обречены. Рядом с ним появился мальчишка лет двенадцати, небольшой и юркий, с ведром, полным воды. Не успел Пирит и глазом моргнуть, как мальчишка ринулся в уже открытые створки обгоревших ворот, прорываясь сквозь плотный, валивший клубами дым.

– Стой! – не мешкая, Пирит бросился следом.

В густом дыму он сразу потерял мальчишку из виду и только по звукам понял, что тот пытается отодвинуть тяжелый засов на запасных воротах, выходящих на соседнюю улицу. Кони, словно почуяв близкое спасение, притихли и замерли, опустив морды. Не теряя времени, Пирит отворил стойла и, схватив коней под уздцы, огляделся. Потянуло свежим воздухом – ворота распахнулись, и Пирит двинулся на свет, проникший сквозь плотный дым, что есть силы потащил коней к выходу, низко склонившись к покрытому сухим горячим песком полу.

Позади что-то щелкнуло. Крыша надломилась, рухнула балка, краем угодив в только что освобожденное стойло. Пирит от неожиданности вздрогнул. В глазах потемнело, ослабла хватка, кони, испугавшись, вырвались и умчались в открытые ворота.

Тело Пирита обмякло, он упал и пополз, судорожно цепляясь руками за песок, пытаясь вытянуть себя из накрывшего волной дыма. Мальчишка схватил его за руку и с натугой потянул за собой.

– Господин! Господин, я помогу Вам! – ему все же удалось вытянуть Пирита подальше от конюшни до того, как пожар вспыхнул вновь.

Последнее, что увидел Пирит, перед тем как сознание померкло: кони северян повалились на пол, мертвыми глазами глядя на подбирающееся пламя. Огонь быстро забирал все, до чего мог дотянуться.

Очнувшись, Пирит долго смотрел в открывшееся небо. Огонь съедал много лет его усердного труда. Над ним склонился мальчишка.

– Господин! Господин, нужно уходить, огонь вот-вот доберется до нас!

Пирит, перевалившись на бок, с трудом поднялся на колени. Рвота подступила к высохшему, болезненно горевшему горлу. Тело ослабло, трактирщика кто-то подхватил под руки.

Спустя короткое время Пирит вновь оказался рядом с Руконом.

– Удалось что-то выяснить? – Пирит с надеждой потянулся к сотенному.

Тот отрицательно покачал головой. Сотенный уже нормально дышал, но все еще не мог заставить себя встать. Пирит сел рядом, погрузив покрытые песком и чернотой руки в ведро, полное воды пополам с сажей.

Через час огонь был потушен, развалины продолжали заливать водой и по возможности разгребать. Пяста и Пирита в первую очередь интересовала кухня, единственное место, через которое могли вырваться люди. Воодушевляло одно: среди останков – всего насчитали двенадцать в разной степени обгоревших тел – ни Деньшу, ни Саввара не опознали. По словам Пирита, северян было тридцать человек и пять воинов Саввара – больше двадцати человек вполне могли остаться в живых, и нужно было понять, где их искать.

К вечеру в город вернулись Харрас и Легур. Их опасения подтвердились, но они еще не поняли, совпадение это или чей-то умысел. Мог ли кто-то знать тайну, которую они хранили столько лет?

Харрас, Легур и Пяст, посовещавшись, отправились на поиски северян. Рукону поручили продолжить дознание об отравлении воронов, Пирит, как бывший лазутчик, поступил в его распоряжение.

Спускаться в подземелья – а они были уверены, что уйти из трактира незамеченными можно было только через них – не имело смысла. Нужно было добраться до всех возможных выходов, и на месте принимать решения. Несколько отрядов вышло на поиски через разные ворота города, они растянулись длинной цепью и пошли прочесывать окрестности.

Очнувшись от треска сломанной где-то рядом ветки, он осмотрелся: небо заволокло тучами, прямо над головой висело несколько далеких звезд, их свет проникал через узкую приоткрывшуюся бойницу огромного облачного замка. Меж деревьев гуляли тени, больше похожие на изуродованных в бою людей, в кустах кто-то шевелился, но в темноте нельзя было ничего разобрать.

Страх отступил. Паучьи лапы оставили следы на песке, но присутствия существа он не ощущал. Северян не было. Деньша попытался встать и, когда попробовал упереться руками в землю, понял: он лежит в костровище, теплая зола обволокла пальцы, забилась в каждую складку кожи. Из кустов донеслось урчание, кто-то, мягко ступая, шел к нему.

– Не вставай, лежащий в золе.

Голос был протяжный и вкрадчивый, будто заговорил вдоволь налопавшийся густой сметаны кот.

– Кто ты? – подумал Деньша.

На Деньшу уставились два огромных желтых фонаря.

– Вимир-р-р, – фонари мигнули, поплыли над землей и приблизились к нему.

Огромный кот заглянул Деньше в глаза.

– Тени следят за тобой. Не вставай: они сразу найдут тебя.

– Тени? – удивился Деньша.

Тот не ответил, вытянулся на передних лапах и заходил кругами по бывшей стоянке северян. Деньша медленно приподнялся и попробовал подтянуть к себе ноги, но почувствовал резкую боль.

– Тише, лежащий в золе.

Осмотрев окрестности, Вимирр уселся у головы Деньши и принялся мурлыкать.

Деньша осторожно перевалился на спину и замер, прислушиваясь. С удивлением он почувствовал, что тихое кошачье мурлыканье отдалось в земле, что твердь начала вибрировать с ним в такт. Вимирр понизил тон, и Деньше померещилось, будто кот вырос до размеров дома и обратился в нависшего над ним старика. Черты его показались ему знакомыми. Деньша моргнул: обычных размеров лесной кот свернулся перед ним. «И не всему верь, что видишь», – вспомнил он слова Саввара.

Кусты дрогнули, со всех сторон потянулись к костровищу кривые страшные тени, лесной подол затрещал, как под гнетом множества тяжелых сапог. Деньша невольно потянулся к кинжалу. Громадная кошачья лапа прижала его руку к груди, принуждая его оставаться на месте и не шевелиться. Кот продолжал свою песню.

Из кустов медленно выплыли два саблезуба. Склонив свирепые морды, они неотрывно следили за котом.

Деньша замер, страх прокатился мурашками по телу: он боялся саблезубов. Рассказы чудом переживших встречу с ними наполняли ужасом его сердце. Огромные коты могли незаметно подкрасться к вооруженному отряду и с легкостью перебить всех, ломая щиты и доспехи. Уцелевшие уверяли, что в саблезубов почти невозможно попасть, движения их быстры и неразличимы для глаз, а под шерстью скрывается прочная, словно броня, кожа.

Он вжался в землю, все еще находясь под лапой Вимирра, не в силах ни отвести глаз от хищников, ни пошевелиться.

Кот издал громогласный вопль, раскатившийся во все стороны, и саблезубы, коротко поклонившись, повернули к лесу.

Деньша привстал на локтях, глядя им вслед.

Вимирр потянулся, подняв распушенный хвост трубой, словно только проснувшись, и в один прыжок оказался там, где еще недавно – или давно? – сидела птица, говорившая с крастом.