Денис Книшман - Небожители. Книга I

Виктор сидел, не двигаясь и внимательно вслушивался в слова Василисы, наслаждался звучанием её голоса, да просто тем, что она рядом. С первой встречи, с первой же минуты ему понравилось в ней абсолютно всё: мимика её лица, выражение глаз, тембр голоса, даже то, как она забавно морщила нос, чихая.

Они были знакомы всего несколько дней, но ему казалось, что он знает её всю свою жизнь.

– Я родилась в Ирландии, в маленькой деревушке, в далёком 1830 году, – продолжила она свой рассказ, – мои родители погибли, как и многие другие, от голода, начавшегося в 1845-м. Мне было всего пятнадцать, когда впервые проявились мои силы, они-то и помогли мне пережить эти тяжёлые времена. А потом меня нашла Эвелина, ныне Верховная – глава Совета, но в те времена она сама ещё была ученицей, так же как сейчас я.

– Тебе почти 200 лет? Надо же, ты неплохо сохранилась… диеты? пластическая хирургия? – Виктор спрятал улыбку, опустив голову.

– Шутник ты, Витя! – отозвалась она. – Так вот, я инквизитор, мы ученики членов Совета. Всего в Совете состоят четверо, ну и ещё Верховная, само собой. Эхнатон – утончённый, умеющий просчитать несколько ходов наперёд, из другого мира, где в прошлом был фараоном. Цильсюн – седобородый мудрец восточных стран, он был великим мастером боевых искусств и учителем многих поколений воинов. Хель – опытная и стойкая воительница с земли, где вечный холод и мгла. И последний член Совета – Мухель – пришелец из странного мира, в котором человек произошёл от лисиц, потому и выглядит он очень похоже на земных лисов.

– Он обидится, если я поглажу его при встрече? Люблю животных. А если я усыновлю ребёнка из его мира? Это как будет считаться? Моим ребёнком? Или же питомцем?

– Ты всегда так шутишь? – прыснула Василиса.

– Нет, только когда нервничаю, – признался он. – А я? Я тоже буду инквизитором?

– Будешь, если захочешь. Я научу тебя управлять своей силой, но ты должен знать, что ты очень силён, Витя. И сила твоя имеет в своей основе тёмные начала. Это вовсе не означает, что ты плохой… – поспешила она объяснить, увидев испуг, промелькнувший в глазах Виктора. – Нет, ничего подобного.

– Я только хотела сказать, – продолжила она свою мысль, – что по этой причине тебе будет сложнее других обуздать эту силу и научиться ей управлять. Зато потом, когда ты сможешь это сделать, ты станешь одним из сильнейших.

– Если честно…– он замолчал на полуслове, сделал глубокий вдох и продолжил фразу, – мне немного страшно… я всю жизнь верил в то, что предназначен для большего, чем обыватель, живущий своими примитивными интересами… я всегда мечтал о большем… но теперь… – он снова вздохнул, – я боюсь, что у меня ничего не получится.

Девушка ласково обняла его и посмотрела прямо в глаза.

– У тебя всё получится, Витя. Ты самый храбрый из всех, кого я видела. Ты пошёл сражаться против демонов, даже не подозревая о своих силах. Ты гораздо лучше многих магов, не потому что сильнее, а потому что в тебе есть добро.

Собрался и покинул свою квартиру он довольно быстро и совсем без сожаления, никогда не испытывал к ней особой привязанности, да и каких-то ценных для него вещей у Виктора не было.

Василиса перенесла их в один из миров, и как только его нога коснулась травы, он сразу ощутил: это не земля.

Воздух здесь был совсем другим, сладким и пахучим, трава переливалась изумрудами и была мягкой, как пуховое одеяло.

Под деревьями их ждали два приготовленных домика, два обычных небольших деревянных строения. Совершенно новые на вид снаружи, чистенькие, благоухающие ароматом свежесрубленного дерева, домики были довольно уютными и обжитыми внутри. В каждом из них постояльца ждала мягкая кровать, круглый и тяжёлый дубовый стол с двумя удобными стульями по бокам и вместительный шкаф для одежды. Возможно, эти жилища изготовили специально для них, а может, это просто иллюзия и никаких домишек на самом деле здесь нет. Если учитывать то, что он теперь знал, то оба варианта могли оказаться одинаково вероятными.

Пищу для них Василиса добывала сама. Пышные растения вырастали и расцветали прямо на глазах, одаряя их сочными зрелыми плодами. Ни самих растений, подобных этим, ни их плодов Виктор никогда прежде не видел, но вкус у них был божественным.

Помимо этого, Василиса ловила мелких, размером с кошку, юрких зверьков, похожих на ящериц-переростков, на вкус они были словно говядина, и к ним он тоже довольно быстро привык.

Обучение оказалось невероятно сложным, научиться концентрировать силу было гораздо тяжелей, чем он мог предположить.

Тренировка напоминала упражнения на разработку мышц, где первые занятия даются очень тяжело и ещё долгое время после них тело ломит и ноет. Однако спустя некоторое время ты с удивлением замечаешь, что довольно легко делаешь то, что раньше давалось с большим трудом.

Следить за временем здесь было сложно, день, определённо, длился на много часов дольше земного, а ночь была гораздо длинней дня.

Но ему совсем и не хотелось считать дни, часы и минуты, ведь впервые за много лет Виктор ощущал себя совершенно счастливым. У него появилась цель, и, что гораздо важней, появилась она.

После занятий, да и в перерывах между ними, они разговаривали, не умолкая ни на секунду, говорили обо всём на свете. И чем больше они общались, чем ближе он узнавал эту рыжеволосую девушку, тем больше она его восхищала. Она была очень умна, и Виктор не раз поражался тому, насколько ему легко с ней говорить на любую тему.

Казалось, что он может ей рассказать любую вещь, разделить с ней любую тайну, открыть самую потаённую мысль, и она поймёт его. Поймёт и примет, даже если с ним не согласится.

Василиса тоже прониклась симпатией к этому юноше, и постепенно взаимная симпатия стала чем-то большим.

– Меня всегда раздражала несправедливость, – пожал плечами Виктор, продолжая диалог.

Солнце клонилось к закату, дул прохладный ветерок, он давно заметил, что погода тут всегда благоприятная, и днём, и ночью, и в любое время года. Возможно, именно поэтому данное место и практиковалось для обучения магов. Кроме того, в этом измерении было куда больше магии, она ощущалась повсюду, буквально сочилась из каждого камня, потому и обучаться здесь было гораздо легче.

– Может, это прозвучит по-детски, – продолжал он, – но я никогда не понимал: как?! Как наш огромный мир и все живущие в нём люди допускают все эти ужасные вещи? Войны, голод, эпидемии… Почему всем наплевать на чужие беды, безразлично до тех пор, пока это не коснётся их лично.

– Люди вообще редко думают о ком-то, кроме себя, – вздохнула Василиса, откусывая кусочек плода, очень похожего на фиолетовую картошку, несмотря на обманчивый вид, этот сладкий и сочный фрукт на вкус, скорей, напоминал виноград. – Никто не стремится к справедливости, всех устраивает неравенство. Просто чтобы чаша весов склонялась в их сторону.