Денис Книшман - Небожители. Книга I

М онстр – это герой, в чьей истории не было счастливого окончания.

– О чём ты думаешь?

– Что, прости? – она оторвалась от своих мыслей и, подняв голову, взглянула на него, озарив светом больших зелёных глаз.

– Я спросил, о чем ты задумалась, – ответил он, присаживаясь рядом с ней.

– Я… – она запнулась и замолчала, устремив задумчивый взгляд куда-то вперёд…

От лёгкого тёплого ветерка её рыжие, как пламя, волосы ярким знаменем развевались на ветру, а солнце весело играло лучами на белоснежной коже.

Они были здесь одни на много миль вокруг, сидели рядышком, наслаждаясь тишиной и близостью друг друга.

– Если со мной что-то случится, – продолжила девушка, прервав затянувшееся молчание, – обещай, что свет в тебе не погаснет.

– Ты – мой свет, моя звёздочка путеводная, та, что всегда укажет верный путь во тьме.

– У нас опасная работа, – ее губы дрожали.

– Это из-за того, что случилось сегодня на испытании Цильсюна?

– Да, мне страшно… я боюсь не за себя и не тревожусь от того, что что-то страшное произойдёт с миром… я беспокоюсь о тебе, Витя.

– Ты так много для меня значишь, что это не передать словами, – порывисто воскликнул он. – Я, конечно, могу тебя сейчас успокоить, – Виктор глубоко вздохнул и продолжил: – Но, если с тобой что-нибудь случится, я не знаю, что буду делать.

– Я помню об этом, я люблю тебя, – откликнулась Василиса.

– И я тебя люблю, – отозвался он.

Василиса прижалась к нему всем телом, словно нырнула в его распахнутые руки и укрылась в них от всего мира.

Пара рухнула на поле, мягкая, как пуховое одеяло, трава ласково приняла их в свои объятья.

Они сидели в тишине, иногда это лучше любых слов, просто сидеть в тишине рядом с тем, кто тебя понимает, с тем, кто вместе с тобой во всех смыслах.

– Нам стоит уйти из Совета, – наконец сказала она.

– Но… ты уверена? – в его голосе звучало неподдельное удивление.

– Да, мы можем уйти, жить для себя, вместе, вдвоём, – Василиса говорила уверенно, – и может, когда-нибудь нас станет больше, чем двое.

– Ты серьёзно? – он вскочил на ноги, глядя ей прямо в глаза.

– Конечно, Витя, если я и хочу с кем-то создать семью, родить детей и провести вечность, так это только с тобой.

– Но как же наш долг?

– Я его давно отдала, а ты остановил сильнейшего из тёмных магов, – её слова прозвучали устало, – думаю, мы сделали для мира достаточно.

– И когда ты хочешь уйти?

– Сегодня, пойду прямо сейчас и скажу Эвелине, она, конечно, будет против, но не в её силах нас остановить.

– Можем остаться тут, – предложил он, построить дом, вырастить детей.

– Почему-то от того, что ты это говоришь, я люблю тебя ещё сильнее, – засмеялась Василиса.

– Я буду ждать тебя здесь, звёздочка.

– Жди меня, и я вернусь, – подмигнула она и скрылась в портале.

Это было то же самое поле, и выглядело оно совершенно так же, как и раньше. Ни одна травинка, ни один листочек не изменились несмотря на то, что минуло уже много зим.

Портал открывался рывками, вспыхивая и стреляя молниями во все стороны, тут и там оставляя выжженные прогалины.

Вся поляна была словно рисунком на холсте, и казалось, кто-то рвался с другой стороны картины, натягивая полотно и прокладывая себе путь наружу.

Пространство вибрировало всё сильней и наконец, не выдержав, поддалось напору – «холст», словно ткань, разорвало на миг посередине, и через образовавшийся прорыв ничком на землю вывалился человек.

Выпал и в ту же секунду вскочил на ноги, готовясь к бою. В пришельце было практически невозможно узнать Виктора. Его одежда, превратившись в рваные лохмотья, слабо прикрывала худое и измождённое тело, из-под длинных и спутанных грязных волос пылали двумя тлеющими угольками красные глаза.

Боль захлестнула и накрыла его новой волной – знакомые пейзажи всколыхнули воспоминания, которые давным-давно, казалось, ушли, исчезли под толщей времени, как монета, веками скрытая под тёмными водами, а теперь поблёскивающая со дна под лучами неожиданно обнаружившего её солнца.

Так легко было забыться там, по ту сторону, и как же тяжело сейчас тут, где каждый знакомый камешек и каждая ветка так и кричит, пробуждая воспоминания о ней.

Виктор сделал несколько шагов вперёд, присел на корточки и провёл раскрытой ладонью по траве. Здесь всё дышало магией, её магией. Любое применение силы оставляет след, и это поле всё было насквозь пропитано её ароматом.

Впереди виднелся их домик, такой уютный деревянный дом – их убежище, островок счастья. Место, в котором они жили во время тренировок, в котором он по-настоящему узнал и полюбил её. Где он почувствовал, что такое быть нужным. Прибежище от всех невзгод. Здесь они мечтали и строили планы на будущее… кажется, только вчера…

Её смех эхом раздался в ушах Виктора. Жестокая шутка сознания.

Он оказался тут, потому что именно отсюда его изгнали в ад. Потому что попасть сюда было проще всего. Наверное, он просто не подумал, насколько тяжело ему будет вернуться сюда.

Он не может просто так уйти отсюда, он должен что-нибудь сделать, как-то увековечить память о ней.

Виктор сосредоточился, протянул руку и пропустил тьму через себя.

Сначала травинки потянулись вверх медленно, еле заметно, но с каждой секундой ускоряя темп, они увеличивались в размерах. Закручивались и принимали форму, которую рисовало им сознание мага.

Вначале это был просто бесформенный зелёный ком, но трава росла и изгибалась, изменяя его с каждой секундой, с каждым витком, и теперь из земли поднимался человеческий силуэт. Размытый и нечёткий в момент появления, но буквально через мгновение силуэт принял точные очертания изящной фигуры Василисы. Травяная статуя возвышалась над поляной, она стояла там и смотрела вдаль с задумчивой, слегка грустной улыбкой, точно так, как делала при жизни.

Трава затягивалась, лишние концы сами распадались в пыль. Фигура становилась всё чётче, стали проявляться мелкие детали лица.

Виктор закончил и нежно провёл пальцами по щеке травяной статуи… по щеке Василисы – его вечной любви.

Он ощутил порталы ещё до того, как те открылись. Тонкие струйки энергии собирались вместе, вычерчивая овальный проем, через который прошли знакомые фигуры.

Мухель и Хель возглавляли шествие колонны торопящихся войти внутрь инквизиторов и спешно закрыть за собой портал.

Незримые нити плели вокруг них барьер, не позволяющий никому и ничему открыть новый проход до его снятия.

Виктор мог бы прорвать барьер без особых усилий, но не хотел этого делать. Его жертвы сами, добровольно пришли к нему в руки, от такого подарка отказываться не хотелось.