Александр Зиборов - Пояс Перуна

– Постой! Я тебя узнал! Ты вчера забрал у меня кое-что.

– Я вас вижу впервые. Потому ничего взять не мог. Позвольте мне идти отдыхать.

– Вот и вчера ты выражался столь же изысканно, но не постеснялся меня обобрать.

– Повторяю: я не мог вам ничего сделать, ибо впервые вас вижу…

– Врёшь!

При этом выкрике доселе спящий человека поднял голову, ошеломлённо поднялся с ничего не понимающим лицом. Интересно, а кто он? Уж не сообщник ли?..

Мужчина грозно сказал ему:

– А ты стой, где стоишь! Не вмешивайся! Это не твоего ума дело. И всё останется здесь в порядке. А с ним мы сейчас выйдем. Поговорим на улице, всё там выясним.

Я поддержал его:

– Конечно же, идёмте, – согласился я. – Поговорим по-человечески, всё выясним с вами наедине. Зачем же других беспокоить.

Мужчину насторожило моё согласие, он повёл меня, крепко держа за правую руку, готовый в любую минуту помешать мне достать нож, который он разглядел на моём поясе.

Мы вышли.

Я повернулся.

– Ты куда?

– Только закрою дверь.

Он позволил мне сделать это левой рукой, не отпуская другую на всякий случай. Между тем его приятели приблизились к нам.

– А теперь куда мы пойдём? – осведомился я.

Они оказались несколько озадачены моим спокойствием. Потом показали в сторону группы деревьев. Возможно, это был городской сквер. Там царила почти кромешная тьма, очень подходящая для грабежа и расправы надо мной…

А ещё для реализации моего замысла.

Я пошёл без малейшего сопротивления.

Когда трое бандюганов с решительным видом обступили меня, обхватив за локти и одежду со всех сторон, я отдал мысленный приказ мошкам. К этому времени они неощутимо пробрались под одеждой каждому по ложбине на спине до нижней тыловой части, где происходило раздвоение мягких частей седалища. Потом прилипли, используя атомарные силы сцепления, так что оторвать их было теперь невозможно. Получив указание о начале действия, они выпустили заготовленные жала, выпуская состав, идентичный пчелиному яду. Действие он произвёл соответствующее – бандиты заорали в полный голос и ошалело запрыгали, хватаясь за свои зады.

Я притворно заохал, скрывая насмешку:

– Что с вами? Что с вами случилось? Почему вы кричите? Ну, скажите же, что с вами!

Понятно, что в таком состоянии они вряд ли уловили фальшь в моём голосе. Укусы начались в то время, когда они находились ко мне лицом. Я их задов достать не мог. Тем более, всех одновременно. Обвинить меня было невозможно. И мои слова должны укрепить их во мнении о моей непричастности. Во всяком случае, такое они никому сказать не смогут, слишком уж нелепой будет выглядеть картина.

– Не знаю, что с вами случилось, – продолжал я, – но я тут больше не останусь! Вы меня сюда завели не с добрыми намерениями. Потому помогать вам не буду. Извините!..

С этими словами я изобразил учтивый поклон, повернулся и ушёл, посмеиваясь про себя.

Актёр я был неважный, но сыграл свою роль так, как смог.

По пути к таверне мне пришла мысль, что негодяи могут вернуться, решив отыскать меня. Нужно было предотвратить такое.

Мысленно послал приказ мошкам постепенно уменьшать силу укусов, через минуту прекратить совсем. Но снова начать жалить с нарастающей силой, ежели они станут приближаться к таверне. Мне не хотелось больше иметь с ними дело, я должен отдохнуть спокойно в своей комнате.

Рот хозяина таверны сам собой отвис, когда он увидел меня. Потом появились признаки радости за меня.

Я ему с добродушным видом пояснил:

– Этот добрый человек понял, что он ошибся – принял меня за другого человека.. Извинился и ушёл. Так бывает.

Сорвавшимся от волнения голосом хозяин вызвал мальчика и тот проводил меня в комнату. Она была вполне сносной. Металлическая сетка кровати оказалась тугой, не провисшей, а постель чистой. Я заснул весьма довольный собой, спал крепко, но мне снились тревожные сны.

Когда проснулся, то на кое-что стал смотреть иначе. Обругал себя, что не ушёл сразу же после того, как отправил семью бедолаг в комнату. Тогда ещё к сухопарому соседу не подошли его сообщники и я бы с ним разобрался быстрее и не столь удивительным способом. Вполне вероятно, бандюги что-то в отношении меня заподозрили. Да и хозяин таверны очень сильно был удивлён моим возвращением без видимого внешнего урона. Приятно было, что он этому порадовался. Всё равно это нехорошо, мне нужно вести себя ниже травы и тише воды.

Ушёл из таверны. Побродил по улицам города, наблюдая за началом очередного дня. Забрёл на базар, а там как раз открылась харчевня. Теперь я ведал, какие монеты тут в ходу, и смело заплатил за горячую душистую лепёшку и миску фруктов, похожих по вкусу на виноград и клубнику. Ел с большим удовольствием.

Освободившуюся чашку у меня забрал какой-то оборванец неопределённых лет. Я осчастливив его, сунув вдобавок серебряную монету, которую он тут же крепко зажал в своей руке. И сразу же убежал, словно страшась, что я передумаю и отберу её у него.

В стороне, практически на краю базарного торга, я услышал крики, перепалку, словесные угрозы. Любопытство заставило меня отправиться в туда.

Моим глазам предстала непонятная картина. На грубом столе увидел беспорядочно разбросанные неимоверно затёртые игральные карты. Усмехнулся, что они практически такие же, как и на Земле. И сие на планете, которая находится за тысячи парсеков! Несколько нахрапистых мужиков наседали на невзрачного старика в поношенной одежде. Он выглядел в их руках просто тряпичной куклой. Лицо его было посеревшим, губы слабо шевелились…

По репликам я понял, что это был бродячий факир, маг, фокусник. Он обещал показать карточные чудеса, его предварительно накормили, так как он сказал, что буквально умирает с голоду, но ничего занятного не показал. Вот зеваки и рассвирепели.

По виду незадачливого фокусника я понял, что он не только очень старый, но и больной. У него явно приступ какой-то болезни. А буяны считают, что он просто притворяется…

Нужно было действовать быстро.

Я пробился к старику:

– Посторонитесь, ему плохо! Очень плохо! Он больной! У него приступ! Разве не видите, он может умереть!

– А тебе какое дело? – рявкнул на меня плотный здоровяк с серьгой в ухе.

– Я его ученик, – соврал я.

Несколько человек загоготали:

– Не многому он тебя сумел научить! Сам этот мошенник ничего не умеет! Только пожрать за чужой счёт горазд!

Тем временем я обхватил руку фокусника. Мои ладони покрывала тончайшая плёнка телесного цвета, совершенно не отличимая от моей кожи. Она была составной частью Пояса Перуна. Он моментально произвёл диагностику и передал мне ментальное сообщение: «Сердечный приступ». Я тут же дал команду на излечение.