Адам Пшехшта - Тень

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Аня, – несмело ответила девочка.

– А меня – Олаф Арнольдович. Я могу пригласить тебя в кино?

Голубые глазки девочки заблестели, как два сапфира.

– Вы говорите про настоящее кино?

– Самое настоящее, – кивнул он. – Сколько тебе лет?

– Девять.

– Ты учишься в школе?

– Нет, только с мамой. Моя мамочка очень умная, – с любовью сказала она. – Она когда-то работала в школе, но ее уволили, когда она заболела.

Алхимик пригляделся к девочке внимательнее: платье заштопанное, туфельки знали лучшие времена, но ее поведение и манера говорить давали понять, что ею занимается кто-то с соответствующим уровнем образования и культуры.

– Как ты думаешь, твоя мама позволит тебе пойти со мной в кино?

– Позволит, только мне надо ее предупредить.

– Где ты живешь?

– На Крахмальной.

Рудницкий непроизвольно качнул тростью: Крахмальная тянулась от площади Железных ворот до Карольковой. Сомнительно, чтобы кто-то, даже бедняки, хотели жить возле стены анклава, значит, Аня живет где-то подальше, в сторону Воли. Они не успеют туда и обратно.

– А конкретнее?

– Рядом с перекрестком с Вронной, в каменице возле сапожной мастерской, – пояснила она.

– Не успеем, – громко повторил алхимик. – Сеанс начинается через полчаса. Давай сразу поедем в кино, а кто-то из отельных парней сообщит твоей маме?

Девочка с жаром кивнула. Рудницкий забрал у нее корзинку с остатками цветов и отдал швейцару.

– Вы позволите, – сказал он, подавая ей руку.

Аня захихикала и осторожно заняла место в экипаже.

– В Новый свет, – распорядился он.

Девочка сразу же прижалась к окошку, глядя на уличное движение. Судя по ее довольному выражению лица, сама поездка в экипаже уже была для нее настоящим развлечением.

После сеанса – фильм оказался вполне неплохой комедией – алхимик пригласил свою гостью на мороженое. Кафе «Гастрономия» не принадлежало к изысканным, скорее среднего класса, но официант окинул Аню презрительным взглядом. Если бы она не сидела за одним столиком с Рудницким, он точно бы выгнал ее. Успокоился, только когда встретился взглядом с алхимиком.

– Что подать? – пробубнил он.

– Юная дама? – Рудницкий переадресовал вопрос своей гостье.

– Я не могу выбрать, – призналась она, изучая меню. – Я хотела бы попробовать ванильное мороженое, но тут есть и земляничное, и дыня, и шодо…

– Шодо отпадает, – решительно сказал алхимик. – Оно с алкоголем. А что касается мороженого, попробуем все, – проинформировал он официанта. – А мне холодный кофе.

Одетый в черную униформу мужчина покорно поклонился, успев оценить клиента: льняной костюм от «Зарембы», стильная шляпа, испанские туфли, серебряная цепочка… Через минуту сам хозяин заведения принес их заказ, пожелав приятного аппетита.

Рудницкий с улыбкой наблюдал за Аней, сначала девочка пыталась есть аккуратно, набирая мороженое на кончик ложечки, однако ее воля быстро сдалась в борьбе с лакомством, которое она могла видеть только в витрине, и через пару минут она испачкалась, как обычный ребенок.

Алхимик выпил свой кофе, подал Ане платочек и терпеливо ждал, пока девочка все доест.

– Больше не могу, – простонала она.

– Тебе понравилось?

– Да, очень.

Рудницкий полез в карман, однако до того, как он успел вытащить бумажник, возле стола появилась Луна, а через секунду Зав.

– Не помешаем? – вежливо спросил мужчина.

– Нет, что вы, – заверил алхимик. – Может, желаете кофе? Или десерт?

Видя, что компания увеличилась, один из официантов быстро убрал грязную посуду, а второй встал рядом, готовый принять заказ.

– Мне кофе, – заказал Зав. – А Луна любит мороженое.

Женщина кивнула, одобряя решение Проклятого.

– Что вы посоветуете? – спросила она Рудницкого.

– Честно говоря, я пил только холодный кофе, кстати, совсем неплохой. А вот насчет мороженого, тут сидит эксперт. – Алхимик указал на девочку.

– Что ты мне посоветуешь, солнышко? – с улыбкой спросила Луна.

– Самое вкусное земляничное, – решительно сказала малышка. – Но дыня тоже ничего. И я не ела шоколадного, – с сожалением сказала она.

– Ну, тогда я закажу все три вида и дам тебе попробовать шоколадного.

Аня растерянно посмотрела на Рудницкого и, поддержанная его ободряющим жестом, решительно кивнула. Заказ принесли почти мгновенно, и снова им прислуживал сам владелец заведения, называя алхимика – ну как же иначе! – «ваше превосходительство». Похоже, официант не только оценил материальный статус клиента, но и узнал, кто он такой.

– Ваше превосходительство? – с удивлением в голосе спросила Аня. – Почему тот толстый господин назвал вас «ваше превосходительство»? Вы кардинал?

– Нет, – неожиданно включился в разговор Зав. – Твой приятель очень важная особа, но не кардинал. Кардиналам говорят «ваше преосвященство».

– Господин Рудницкий не мой приятель, – сказала девочка. – Я только продаю цветы возле его отеля.

– Раз он пригласил тебя в кафе, значит, он хочет с тобой подружиться, – вмешалась Луна.

Рудницкий смущенно кашлянул: было заметно, что theokataratos очарованы его отношениями с девочкой. Только почему? Что ее отличает от сотни других детей, которых он каждый день встречает на улице и которые не вызывают ни малейшей заинтересованности у Проклятых?

– Правда? – покраснела Аня.

– Правда, – согласился слегка растерявшийся алхимик. – Но мы должны уже возвращаться, иначе твоя мама будет беспокоиться.

Девочка послушно отложила ложечку – Луна отдала ей половину своей порции, – но неожиданно запротестовал Зав.

– Еще минутку, – попросил он.

В его руке появилась массивная серебряная монета. Брошенная на стол, она начала вращаться вокруг собственной оси, все быстрее и быстрее. Аня наклонилась вперед, чтобы лучше видеть, взрослые обменялись взглядами над ее головой.

– Астрея уже у вас, – заявил Зав шепотом. – Она осталась под опекой Вилланова. Прошу сообщить мне, когда мы можем забрать ее назад.

Рудницкий едва заметно кивнул и поднялся, попрощавшись легким поклоном. Аня с видимым сожалением вернула монету, но Луна положила ее обратно в ее маленькую, не слишком чистую ручку.

– Она твоя, – с уважением сказала она.

На улице все еще было жарко, стены отдавали тепло, но алхимик ощутил мороз по спине. Колеса кареты громыхали по мостовой в странном беспокойном ритме – казалось, что они выбивают одну и ту же фразу: пять дней, пять дней…

Оркестр заиграл вальс, Самарин склонился перед женой, и они закружили в танце. Зал был переполнен, на бал прибыли аристократы из Москвы и Петербурга. Одно присутствие Марии Павловны привлекло бы придворную элиту, а если добавить к этому желание познакомиться с «польской княжной» и факт, что Арсеньево, имение Самарина, находилось недалеко от Твери, следовательно, имело отличное железнодорожное сообщение как со старой, так и с новой столицей империи, – удивительно, что тут еще хватало места.