Станислав Тукаев - Охота на Смерть. Кризис веры

Так, молча, они до здания Небесного Суда и дошли, продираясь через великое множество особо любопытных глаз, не вызывая подозрений. После чего Судья сказал:

– Ну все, Синиус, спасибо, дальше я сам ее сопровожу. А тебе пора на службу.

Пристав хотел было возразить, что сопровождение душ за пределы Суда это тоже часть его работы, а заодно, выяснить, куда собирается сопроводить ее Судья, если не в Чистилище, которое они также благополучно миновали, но решил, что раз ему предлагают распрощаться, не стоит щекотать судьбу за яйца. Поклонившись, он быстренько ретировался с глаз долой.

Убедившись, что они с Бравусом остались в относительном одиночестве, Смерть восторженно воскликнул (не громко, естественно):

– Красавчик!

И еще раз оглядевшись по сторонам, добавил: «Единственное, потом объяснишь приставу, что поскольку тех, кто меня потерял, дабы их наказать, найти не удалось, равно как и никакой сопроводительной документации при мне, дабы провести судебный процесс, не оказалось, то ты отвел меня на реинкарнацию».

– А если не спросит? – уточнил Бравус.

– Все равно объяснишь.

– Зачем?

– За хреном! – раздраженно прошипел на него Смерть. – Ты булки-то раньше времени не расслабляй, для тебя все только начинается!

– Да понял я все, понял! – фыркнул в ответ Бравус. – Просто хотел на всякий случай уточнить.

Данную реплику Смерть решил оставить без ответа.

– Раз понял, пошли дальше.

– Пошли.

В меру ускорившись, Судья и сопровождаемая им душа обогнули здание Небесного Суда и направились к куда менее помпезному, но не выбивающемся из общей архитектурной концепции строению, в котором базировалась Служба реинкарнации.

Перед входом они остановились.

– Когда зайдем, – решил еще раз проговорить этот момент Смерть, – скажешь, что эта душа приговорена к реинкарнации и передаешь меня приставу. Скорее всего, он ничего не спросит, но если спросит, скажешь, что документы на нее, как всегда в общей куче, будут позже. Он сделает соответствующую отметку у себя в журнале, поверх которой ты поставишь печать. Она, кстати, у тебя в правом кармане.

– Да помню я, помню, – торопливо проговорил Бравус.

– Очень хорошо, что ты помнишь. Главное, не забудь потом на самом деле подсунуть все документы на меня в общую кучу.

– Не забуду.

– Заполнишь, как я тебя учил, а лучше попросишь помочь тебе Клариссу.

– Хорошо-хорошо, все сделаю.

– После того, как поставишь печать, что делаешь?

– Разворачиваюсь и иду заниматься своими, то есть вашими… ну вы поняли…делами.

– До какого момента?

– До того момента, пока вы не подадите условный знак.

– Все верно, – удовлетворенно кивнул Смерть. – Кстати, ты его не забыл?

– Не забыл.

– Отлично. Тогда на этом все. Целую крепко ваша репка. Двинули!

– Стойте! Последний вопрос, – спохватился Бравус.

Смерть насторожился:

– Ну давай.

– Если кто спросит, где я, то есть где Бравус, или что-то Бравуса давно не видно, что говорить?

– Ты это к чему?

– К тому, что все это, – раскинул он руки в стороны и покрутился, – может затянуться на неопределенный срок и, естественно, моя пропажа в какой-то момент станет очевидной.

– Какая пропажа?! – не удержался от усмешки Смерть. – Ты слуга – кому ты нужен?

Бравус насупился.

Смерть подметил, что, когда обижается, он довольно мил.

– Да понял, я понял, – произнес он извиняющимся тоном. – Для начала узнай, с какой целью интересуются, а если не отвяжутся, придумай что-нибудь поправдоподобней.

– Например? – поинтересовался Бравус.

– Например, уехал по срочным долгосрочным делам, – с ходу ответил Смерть.

– Каким? – усомнился Бравус в приемлемости такого варианта. – Все срочные долгосрочные дела у меня здесь. Я же слуга.

Смерть задумался.

– Хорошо, тогда в отпуске, – тут же предложил он другой вариант.

– В отпуске? Я? Вы забыли, кто мой хозяин?!

– Ну не знаю… – нетерпеливо кинул Смерть. – Хорьки покусали – отлеживается у себя с лихорадкой.

– Здесь нет хорьков, – вздохнул Бравус.

– Впал в кому от укуса пчел.

– Вы серьезно? Вы хоть раз слышали, чтобы наши пчелы кого-нибудь покусали?

– Значит, для тебя сделали исключение! – отрезал Смерть. – Все, не беси меня, Бравус! У тебя есть своя голова на плечах и уйма времени, чтобы правильно ее использовать, а я тороплюсь. Так что пошли уже!

– Хорошо, пошли, – неудовлетворенно фыркнул Бравус.

Как и говорил Смерть, при входе их встречал пристав. Не такой старый как Синеус, а главное, совсем не любопытный. Оформление необходимых документов заняло не более минуты, после чего состоялась официальная передача души на реинкарнацию, которую пристав сопроводил в комнату для ожидания дальнейших процессуальных действий.

Проводив их взглядом, Бравус покинул здание Службы реинкарнации. И хотя двигался он по той же самой дороге, что и пришел, направление его движения было совершенно иным обратному. Ибо теперь его ждала абсолютно новая жизнь, а вместе с ней и новые горизонты, размышления о которых уже плотно засели у него голове.

Правда, засели у него в голове и размышления о повышенной ответственности, без которой теперь никуда; и еще неизвестно каких размышлений в ней было больше.

Комната, в которой оказался Смерть, в его представлении должна была быть иной. Более радужной что ли, все-таки перерождение, новая жизнь. Эта же была сопоставима, скорее, с комнатой для допросов: небольшое невзрачное помещение, тусклое освещение, стол, два стула, зеркальное окно на стене. Разве что наручниками не пристегивали, но обстановка и без того угнетала.

И хотя Смерть не знал, что конкретно ждет его дальше, поскольку работой Службы реинкарнации сверх служебной необходимости никогда особо не интересовался, переобустройство данного подразделения уже вошло в его планы на будущее. В части интерьера уж точно. И пристава он поменял бы на более сговорчивого, а то ни здрасьте тебе, ни добро пожаловать, ни рады вас видеть, ни чашку кофе не предложил, ни свежий выпуск «Хейвен ньюз», ни на один вопрос не ответил, молча затолкал его в комнату и захлопнул дверь. Понятно, что такое отношение, скорее всего, регламентируется должностной инструкцией, но здесь, в отличие от Чистилища, не такой большой «душепоток», чтобы настолько сильно устать отвечать на одни и те же вопросы и начать неукоснительно следовать уставу. Наверняка, основополагающим здесь является фактор личности, поэтому по возвращении Смерть твердо решил взять этого «товарища» на перевоспитание, а на его место посадить, например, Синеуса. Тем более, что тот давно просил найти ему работенку поспокойнее. Не открыто, конечно, но всем своим поведением.