Сергей Ким - Врата. Книга 3. Северный ветер. Том 1

– Они победили? – предположил Вяземский. – Или вы?

– Никто не победил. Мы потеряли большую часть сил, уничтожив всех захватчиков. Но один из их малых кораблей рухнул прямо на столицу империи нагов… И за одну ночь всё было уничтожено.

– Малый – это только по сравнению с пятисоткилометровой Алой Звездой, – объяснила Эрин. – «Малый корабль» – это штуковина десяти миль в поперечнике.

– Начали извергаться вулканы, ужасные землетрясения раскололи сушу, громадные волны дошли до глубин материка. Дым от мириадов пожаров и пробудившихся вулканов на многие годы закрыл небо тучами. Началось глобальное похолодание – ледниковый период, как вы говорите. Сотни миллионов умерли сразу же, но ещё больше погибло, когда мир вечного лета погрузился в холод и тьму. Однако до конца ещё было далеко – хотя враги и получили серьёзный удар, но сил у них было ещё достаточно… Чего нельзя было сказать о нас. Космических кораблей почти не осталось и создавать новые было уже некому – апостолы стали последней надеждой этого мира… И, спустя несколько лет, мы вновь дали бой Алой Звезде на орбите – последний бой обречённых. Подняли всех, способных пользоваться божественными клинками, подняли все оставшиеся корабли – и… апостолы ушли в небо. На земле осталось лишь следующее поколение апостолов, ещё совсем дети. Апостолы разделились на два отряда: один – больший по численности – остановил волну захватчиков на орбите, второй, куда меньший, достиг самой Алой Звезды и смог нанести ей тяжкий урон, изменив траекторию полёта… Никто из них не вернулся – ни первый, ни второй отряд. И третью волну десанта мы бы уже не отразили, но… третьей волны не было. По крайней мере, тогда. Алую Звезду должно было выбросить из системы… Но враги смогли её как-то починить и стабилизировать – за следующие двенадцать тысяч лет отряды с неё высаживались ещё дважды. И ещё дважды мы отстаивали этот мир, но немалой ценой – каждый раз гибла ещё одна созданная нам цивилизация.

– Римляне называют это пирровой победой, – грустно заметила Эрин. – Империя нагов, простоявшая десятки тысяч лет, рухнула. Девять из десяти жителей этого мира погибли. Почти все накопленные знания пропали, а то, что раньше звали наукой, стали называть колдовством.

– Мы много раз пытались возродить цивилизацию, но ни разу это у нас не получилось, – вздохнула Эйра. – Забавно, но лучше всего это получилось у пришлых людей с Земли – потомки Девятого Испанского оказались более удачливыми, чем тени мира до начала времён. Пусть и с нашей помощью, но большую часть пути всё-таки проделали они сами… Хотя, что мы теперь можем? До недавнего времени я всерьёз полагала, что мы с Ирой – последние апостолы в этом мире. Из ста двух осталась только одна…

– Все остальные погибли? – негромко спросил Сергей.

– Не обязательно, – пожала плечами старшая жрица. – Изначально не предполагалось, что апостолы будут… воспроизводиться естественным способом. А когда… пришлось, то выяснилось, что рано или поздно у нас перестают рождаться копии самих себя и начинают рождаться обычные дети. Линия апостола пресекается. А чужаку божественный клинок повиноваться просто не будет – он опознаёт нас по крови.

«Вырождение, – сообразил Вяземский. – Комбинации генов теряют устойчивость, жёстко закреплённый генотип и фенотип размывается, а оружие апостолов опознаёт своих хозяев именно по некоему генетическому маркеру…»

– А как у вас получается иметь воспоминания прежних апостолов, если вы – это фактически разные люди? Память крови?

– Никогда не слыхала о такой штуке, – покачала головой Эйра. – Нет, это память наших клинков – они хранят воспоминания каждой из предыдущих апостолов… Но только воспоминания – не эмоции. Это… чтобы остаться в здравом уме.

Человек не способен удивляться постоянно или даже просто долго, поэтому Вяземский уже достаточно спокойно воспринял новость, что мир вокруг оказался вовсе не миром фэнтэзи, а пережившим звёздную войну и апокалипсис высокотехнологичным миром. Где создавали целые новые виды, манипулировали с человеческим геномом и строили космические корабли.

– Я так понимаю, что мало кто в этом мире в курсе подобных вещей… – медленно произнёс разведчик. – Но, тем не менее, вы очень откровенны. Даже слишком. Могу я спросить – почему?

– Спрашиваешь – почему, Сергей Владимирович? – сумрачно произнесла Эйра. – Потому что Алая Звезда восходит. На очередном витке орбиты она снова приближается к этому миру – год, два, пять, десять, и к нам вновь пожалуют незваные гости. И что-то мне подсказывает, что на этот раз малой кровью мы не обойдёмся.

– Почему вы так думаете?

– Никакая сложная техника не выдержит столько тысяч лет активной работы – нет таких технологий, нет такой магии. Вряд ли Алая Звезда выдержит хотя бы ещё один оборот… Поэтому в этот раз всё решится окончательно.

Эйра и Эрин синхронно оскалились.

– И впервые за всё время у нас есть возможность полностью уничтожить эту погань, оскверняющую наше небо.

Рассвет следующего дня не отличался от десятков прежних рассветов в ином мире.

Оставленный подле «Гиены» Руслан обнаружился в компании вчерашнего гнома, который сменил явно парадный латный доспех на простецкие штаны и нечто напоминающее гимнастёрку, но явно местного пошива. Вяземский вчера дал отмашку анклавовцев не опасаться, сотрудничать, но всё-таки следить, чтобы по простоте душевной не открутили что-нибудь от БТРа.

Мехвод и местный военинженер что-то активно обсуждали, склонившись над раскрытым капотом «Гиены».

– Ну что, как ночь прошла? – Сергей обменялся рукопожатиям с Русланом и Джерго.

– Норм, командир – мне, вон, пару бойцов в охрану выделили, так что я хоть выспался нормально после дороги, – мехвод кивнул в сторону стоящих поодаль пары человек в советской форме.

Один из них ничем особенным не выделялся – среднего роста, среднего телосложения, с мосинским карабином за спиной. Зато вот второй с виду был не просто шкаф, а шкаф с антресолями, и ДПМ, небрежно висящий на груди, смотрелся у него не серьёзнее обычного автомата.

– Изучаете? – поинтересовался майор у гнома.

– Ну, а как же? – пожал тот плечам в ответ. – Образец-то куда более продвинутый, чем те, с которым мы обычно возимся. И это за каких-то шестьдесят лет!..

– А с чем вы обычно возитесь, если не секрет?

– Не секрет. С тем, что на хранении – танки, самоходки, грузовики, самолёты. По оружию вашему мы не великие специалисты, но вот моторы с братом изучили подробно. Совершенно потрясающие вещи, особенно авиационные. Жаль только лишённые всякой индивидуальности…

Вяземский не успел толком подумать о том, что это вообще такое – индивидуальность у авиационных моторов, когда его сбили с мысли. Причём он даже сначала даже не сообразил, что же именно его отвлекло…