Андрей Довгань - Крыса солнце жрёт. Книга 1

– Мой двор? Ха, насмешили. Любезный куратор, мой двор состоит из меня, да Никитки, моего первого помощника, принявшего на себя все должности, а официально именуемого «великокняжеский управляющий». Вот и все. Я не калека и не баба, я сам могу за собой ухаживать и сам могу себя развлечь. Я и постоять за себя могу сам, – и Кирилл с грустью посмотрел на своих боевых всадников, – но как я и говорил: «Черт бы побрал эти традиции!»

Великий князь улыбнулся, потом прошагал к Казимиру и протянул свою руку, усеянную перстнями.

– Вы же честный воин и бравый солдат. Я вижу это сразу, по выправке, по манере говорить, главное, я вижу это по взгляду. Потому вы заслуживаете особого моего уважения, и я предлагаю обменяться рукопожатием. Я знаю, у вас есть такой обычай, но в наших землях, это больше чем просто обычай, это жест истинного дружелюбия. Не принимают его только те, кто хочет оскорбить отказом.

– Ваше императорское высочество, я признаю в воине отличного солдата, только после того, как вижу его в бою. Не сочтите это за оскорбление, но я не приму руки, не потому что отношусь к вам небрежно или хочу обидеть, но потому, что если я пожму ее вам, а вы жмете руку только из особого уважения к моим военным и мужским качествам, то я этим оскорблю своих солдат и своих офицеров. Ведь, исходя из ваших слов, все они заслуживают вашего рукопожатия. Потому что ручаюсь: каждый из них смел, храбр и настоящий воин.

– Черт побери, граф, вы правы! – и великий князь расхохотался так громогласно, что все сразу признали справедливым его родовое имя. После он бесцеремонно похлопал своей ручищей по плечу Казимира и с улыбкой провозгласил:

– Ведите меня в квартиры! Вечером с вас еда, а с меня питье. Я привез такого меда, которого не пили еще в ваших землях. Я дам вам на пробу такие сладости, от которых вы не сможете отказаться больше никогда, даже если лишитесь всех зубов! – Кирилл обратился ко всем: – Верьте моему слову, вечером жду всех благородных людей и людей просто достойных у себя. Будем пировать.

– Вынужден отказаться, ваше императорское высочество, у меня есть еще одно поручение от короля и…, – начал было Казимир, но Кирилл перебил его.

– Ничего не желаю слышать! Куратор сказал, что вы отлично выполняете приказы. Вы не должны ударить в грязь лицом передо мной. Это приказ короля. Успеете выполнить до вечера свои дела. Если нет, я помогу вам завтра сам. Я понимаю в военном деле, хоть мои руки и изнежены на вид. А сегодня будет пир, и второй отказ будет уже перебором, граф Астур.

– Как прикажете, – ответил майор, ненавидевший пиры коронованных и титулованных влиятельных особ. Он, если и устраивал масштабные попойки в своем графстве, то только по необходимости. А потом они были настолько скучны, что никто и не стремился оказаться в числе их участников, к радости самого графа Астура.

Вечером великий князь, Казимир, его капитаны, оруженосец и знаменосец, Витос, Рональд и Пауло, а также Никитка сидели на большой веранде, располагавшейся на втором этаже поместья, предоставленного куратором во временное пользование дорогому гостю. Обслуживали их Мейнхард, другие рабы, в числе которых был Йурген (парень что ехал с Мейнхардом в одной телеге), любивший больше спать, нежели бодрствовать, а также слуги самого куратора.

На первом этаже пьянствовали и объедались всадники великого князя, солдаты Казимира, и местные важные люди, не из бедноты, имеющие какой-то вес в городе. Пьяные драки были строго запрещены майором Астуром. Княжеские воины получили аналогичное распоряжение, и, к удивлению майора, периодически отлучавшегося проведать все посты дежурящих, которые он, как аккуратный солдат, расставлял по городу, велийсские кавалеристы, даже изрядно выпив, вели себя очень дисциплинированно.

Для солдатских утех, в пристройке к дворовому фасаду здания, была организована подобающая обстановка, куда согнали лучших шлюх города. Самых же красивых и умелых оставили в специальном помещении для тех, кто был на веранде. Причем никто не осмеливался и не мог пойти и воспользоваться этой привилегией, пока сам великий князь не выберет себе девок на ночь. Он же ел, словно медведь, пил как кит, не пьянел, хохотал и был крайне разговорчив. Создавалось впечатление, что он может провести в такой праздности несколько дней и только потом, вероятно, отойдет ко сну, выбрав себе девушек для компании.

– Ну как, граф? Все тихо? – смеясь спросил Кирилл майора Астура, когда тот в очередной раз вернулся с обхода.

– Слава Всемогущему, да, – без тени улыбки ответил Казимир и сел. Обход был для него отдыхом. Это гуляние уже порядком утомило майора, и он был готов все поручить Питеру де ла Крю, а сам уйти спать.

– Вы, кажется, утомлены? Я бы на вашем месте отдохнул от военных забот и предался праздности, – заметил великий князь.

– Служба всегда идет. Настоящие солдаты это понимают.

– Не соглашусь. Я уже говорил: я кое-что смыслю в военном деле. У вас есть офицеры, вы можете отправить кого-либо из них. Или вы им не доверяете? Если так, то грош цена вашему отряду.

– Я доверю любому из них свою жизнь, ваше императорское высочество, – сказал Казимир, может быть, слишком резко. Куратор Витос с опаской посмотрел на него.

– Полноте, – Кирилл лишь улыбнулся, – я не хотел вас обидеть. Но мне кажется, вы слишком серьезны. Когда человек напряжен даже тогда, когда этого не нужно, в конечном счете он срывается. И именно это губит его. А если он ведет отряд или полк, или армию, то это губит и их. Армия, как стадо овец… О, прошу прощения, стадо воинствующих баранов. Если не будет хорошего пса, их разорвут на части.

– Любопытные сравнения. Но я иного мнения. Может вы и относитесь к солдатам, как к воинствующим баранам, но я отношусь к ним, как к волкам. Есть стая, у нее есть вожак. Он ведет стаю, но он не должен забывать, что он просто сильный волк, первый среди равных. Обязанности всех одинаково важны, и волки не отдыхают просто так, иначе им грозит смерть.

– У нас разные традиции и верования, мой друг, но я получил свои титулы не за красивые слова. Я верю лишь в то, что вижу, и использую практику, которую испытал сам на себе и моих людях.

– Неужели? – язвительно спросил майор Астур. Великий князь стал серьезен и спокойно посмотрел на Казимира.

– Именно, граф. Земли Трытики и Венты подчинились моему мечу. Княжество Стародубское всегда было в зависимости от нашей империи, еще до провозглашения ее. Но подданные князя Игоря пошли у него на поводу и захотели больше власти, больше независимости. Я рассеял войско Игоря, а его голову снес в честном бою и насадил на кол. Им было мало. Княжество ясно узрело лучший путь только после того, как я вырезал половину населения, граф. Княжество Полесское держалось дольше. У них были мощные крепости. Я сравнял их с землей. Хан Темной Длани Бату решил испить своего перебродившего помойного напитка из чаши, которую смастерили из черепа одного моего генерала. Я оценил шутку. Я положил хана и его старейшин с верными генералами под доски, и уселся сверху пировать со своей дружиной. Ханы любят так делать, они почитают такую смерть привлекательной для их жертв. Думаю, Бату посмеялся и над моей шуткой, благо я и мои ребята люди рослые, крепкие и достаточно тяжелые. И я рад, что это было последнее пиршество для Бату. Я не буду говорить в скольких войнах отца я участвовал, они не интересны, так как я просто выполнял свой долг. Но ни один титул я не получил незаслуженно. Это мой старший братец – любитель политики и интриг. Я же предпочитаю бой. Впрочем, не забываю и про хитрость. Победителей не судят. И хоть мои руки и изнежены, но они не бабьи, – Кирилл рода Громова осушил залпом свой кубок и смял его в ладони словно тот был сделан из пластилина. – Дайте-ка мне ту кочергу.