Андрей Довгань - Крыса солнце жрёт. Книга 1

– С детьми же мне, как видно, не повезло, – сказал сам себе барон, продолжая смотреть на мертвого сына. – Похоже слабоумие Хэрета передалось через поколения. Впрочем, он был болен кровожадностью, сумасшедшим он стал только под конец своего правления. А Джон, Аластор и Родрик еще молодые, а уже такие глупцы, коих еще поискать надо. Что сделали вы с Мейнхардом?

Вдруг, в ярости, Вук подскочил к лежащему телу, схватил за ворот и, притянув к себе, прошипел:

– Что молчишь? Что сделали с Мейнхардом?

Джон лишь продолжал усмехаться. «Что ты хочешь? Я уже не в твоем мире. Что ты хочешь, подлый отец? Можешь делать со мной что угодно, я уже не отвечу ничего и не почувствую ничего. Я там, где ты бессилен». Со страхом барон Вук разжал пальцы, и мертвая голова с противным звуком шмякнулась об камень. Безобразное лицо все смеялось и смеялось. Не по себе стало Аластору. Ком подкатил к горлу. Но старый охотник подавил в себе страх и вдруг ясно и четко проговорил:

– Каждый сам виноват в своем горе. Ты виноват в своем, сын! Закончил ты так, как вел себя. А Мейнхарда я найду. Таким как вы не править здесь. Иначе все, что с таким трудом выстраивали наши отцы, рухнет прахом. Я этого не допущу. А ты… Ты сам выбрал судьбу, что постигла тебя. Видит Всемогущий, я хотел для тебя б о льшего. Мне жаль, что так получилось. Но вышло как вышло. Ты ответил за свои ошибки, я отвечу за свои.

Глаза Аластора на мгновение увлажнились. Он наклонился к своему первенцу, поцеловал покойника в лоб и прошептал:

– Покойся с миром, сынок. Прости меня, и… Покойся с миром.

Потом барон Вук быстро развернулся и побрел к выходу. Были слышны лишь звонкие удары его трости об булыжники пола. Мертвый Джон зловеще улыбался. Ему были ни к чему извинения отца.

– Закрывайте гроб, я с ним окончил. Больше мне там делать нечего, – устало бросил Аластор Вук-старший и прислонился к стене. Вернувшись из крипты, он стал вновь похож на человека. Генерал Оукман отметил этот факт, и на душе стало легче. Впрочем, барон-человек выглядел устало, и ненависть продолжала читаться в его взгляде.

– Я отдам все необходимые распоряжения, – и Логан нырнул в небольшую дверцу, располагавшуюся рядом. Там ждали слуги и пару солдат Особой гвардии. После короткого разговора с генералом, они тихо направились в крипту, чтобы навсегда огородить каменной плитой первого наследника баронства Вуков от мира живых.

– Что теперь, ваша светлость? – спросил мессир Оукман.

Ответить правитель земель Вуков не успел. С другого конца коридора к ним, прихрамывая, спешил мессир Гауке-Босак. В его лице явно читалось беспокойство. «Вот и началось», – подумал барон. Старший капитан быстро поклонился Аластору, затем Логану.

– Что случилось, Витольд? – генерал Особой гвардии тоже увидел, что с его подчиненным творится что-то неладное. «Если что-то произошло с Аластором-младшим, то все! Можно рассылать всем родственникам письма о том, чтобы готовились к тяжбам за мое наследство», – живот Оукмана стянул неприятный болезненный спазм.

Видно мессир Гауке-Босак понял генерала без всяких слов. По привычке он погладил свою бороду-лопату и заговорил низким басом:

– Со вторым сыном его светлости все в порядке. Он ведет себя смирно, происшествий нет. Во всяком случае с ним. А вот баронет Шульц атаковал солдат Особой гвардии и Основной армии. Генерал Аксельрод уже там и командует операцией по подавлению мятежников.

Вся усталость немедленно покинула барона. Чувствовалось как неведомая энергия, подогреваемая злобой и жаждой мщения, сильными потоками устремилась на тех, кто сейчас был рядом со своим законным сюзереном.

– Как это произошло? Говорите кратко и по сути, – приказал Аластор Вук-старший.

– Я выполнял распоряжения мессира Оукмана и отправился лично проверить отряды, взявшие в кольцо резиденцию баронета. Им было приказано не светиться и вроде бы было все тихо, но в какой-то момент ко мне подошли трое солдат баронета. Видать, старый хитрец все-таки заметил нас. Да и не удивительно. Нас же не пара человек было. Они поинтересовались, что происходит. Я ответил, что мы выполняем распоряжения барона Вука. А ваша светлость приказали поставить под охрану Особой гвардии несколько объектов в городе. Сначала они как будто дар речи потеряли. Сказали, что, мол, барон же в болезни лежит. Я поставил их в известность, что ваша светлость изволили выздороветь. Напомнил им, как и инструктировал меня генерал, что мы подчиняемся исключительно правителю государства, а стало быть без вашего приказа здесь оказаться не могли. Они в задумчивости вернулись в резиденцию. Я сразу почуял неладное. Нашел людей генерала Аксельрода и попросил немедленно известить его об этой ситуации. Как выяснилось позже, не зря.

Через некоторое время ворота распахнулись и из резиденции появился сам баронет во главе своего небольшого войска. Они даже фальконет один выкатили. Тут я уже понял, что дело плохо. Если зарядят картечью, то многих положат. Тем не менее я отдал условный сигнал, чтобы все были готовы, а сам двинулся к восседавшему на своем жеребце баронету. Он меня повелительно спросил, что за балаган мы устроили. Я ему ответил ровно то же, что и его людям. Он усмехнулся и сказал, что ложь он за километр чует. Это меня оскорбило, и я ему заявил, что уж где-где, а как раз в Особой гвардии лжецов встретить можно с наименьшей вероятностью. А он как и вовсе не слушал меня. А потом пафосно так продекларировал, что получил информацию о готовящемся мятеже и ему необходимо срочно покинуть Вукоград и отправиться в Суботицу, городок недалеко от столицы. Говорил, что там и находится гнездо зреющего мятежа.

Естественно, я ему пояснил на это, что город закрыт для въезда и выезда. И что его вообще-то генерал Аксельрод все равно за ворота не пустит. Да и мне приказано максимально поддерживать порядок и следить за обстановкой в этом районе Вукограда. Так что идея плохая, и я ему порекомендовал дождаться официального разрешения вашей светлости. А вот тут он неожиданно словно с цепи сорвался. Крикнул: «Бей, убивай узурпаторов! Они и есть мятежники». И пустил в меня пулю из своей пистоли, потом вторую. Вторая, кстати, по шлему проскользила. Будь он более метким, мог бы и пробить шлем. Вот тогда бы мы уже не разговаривали, ваша светлость.

Барона похоже это нисколько не волновало.

– Это все лирические отступления. Ты дальше давай. По делу.

– Завязался бой. Подключились и солдаты Аксельрода. Да только столь яростно люди баронета сражались, что не так просто с ними совладать было. Я, признаться, в бою ничего вокруг не замечал. Слышал, как фальконет пару раз грохнул. Гражданских тоже задело. Видел трупы, десятки тел. Спасло то, что сам генерал Аксельрод прибыл с подкреплением. Вот тут мы паршивцев и прижали. Фальконет люди генерала в миг отбили и обезвредили. В итоге заползли негодяи обратно в резиденцию и забаррикадировались там. С генералом порешили так, что он берет на себя командование, а я мчусь в Главный замок и сообщаю вам всю ситуацию. Я отдал наших оставшихся людей в распоряжение Аксельрода. Когда вскочил на коня и поскакал к вам, он как раз послал солдат за своей артиллерией. Сказал, что или заставит их сдаться, или в землю втопчет. Я, если честно, абсолютно согласен.