Василий Криптнов - Гром гремит дважды

– Да! Самое лучшее место здесь. Можно есть, сколько влезет. Но я стараюсь не есть много, – тут же спохватилась она.

– Тяжело? – осведомился я. – В смысле, работать, а не стараться не есть.

Опять засмеялась. Да что ты с ней будешь делать…

– Нелегко, но терпимо, – сказала Ниу. – Я сейчас больше слежу за другими. Куан и Мейлин мне доверяют и даже оставляют одну.

Куан и Мейлин – кто-то из администрации, кто отвечает за кухню, – сделал я ещё одну пометку в памяти. Чем скорее проникнусь всеми местными тонкостями – тем лучше. Пока собираешь информацию, трудно что-то планировать. Планы составляются тогда, когда есть возможность посмотреть карту местности и провести на ней линию, ведущую к цели.

Краем глаза я заметил, что ворота открываются. Повернулся. Увидел борцов, идущих на выход в сопровождении пары воспитателей. Их учимтеля – кажется, Тао назвал его Вейжем, – с ними не было.

– Куда они? – спросил я.

– В город, – ответил, опередив Ниу, подошедший справа Тао.

За воротами, перегораживая обзор, стоял жёлтый автобус. Борцы один за другим погрузились внутрь, последними зашли воспитатели.

– А зачем? – спросил я.

– Как «зачем»? – подпрыгнул Тао. – Клан Чжоу владеет клубами, кафе… Да чем только не владеет! Борцам можно раз в неделю посещать любое заведение. Ну почти любое…

Да уж надо полагать, что в фешенебельные рестораны ребят не приглашают.

– А платят чем? Таблетками?

Ниу снова засмеялась, а Тао посмотрел на меня так, будто я стоял и бесстыдно глумился над его религией.

– Они не платят, – пояснила Ниу. – Клан поощряет борцов, чтобы они знали, к чему стремиться.

– К чему же? – пробормотал я, глядя на закрывающиеся ворота.

Ответом я не особо интересовался. Мысли крутились вокруг автобуса. Автобуса, который раз в неделю ездит в город. Просочиться в салон вместе с борцами и надеяться, что они не заметят? Маловероятно. Стать борцом и поехать с ними, а там – сбежать? Ещё менее вероятно. Кабина водителя? Крыша? Н-нет… Но сбрасывать автобус со счетов пока рановато. Слишком уж хорошая возможность, не верю, чтобы нельзя было её использовать. Если подумать, то водитель ведь – человек. А любой человек, когда ему приставляют нож к глотке, предпочтёт сделать, что попросят, чем героически исполнить свой гражданский долг. Раздобыть бы ещё этот нож. Ниу работает на кухне…

– Трое борцов, занявших призовые места на турнире, получат свободу и станут бойцами клана, – сказала Ниу. – Такая возможность даже для свободного человека – большая удача!

– Эх, скорей бы перепрофиль, – вздохнул Тао, когда ворота закрылись. – Пройду испытание, стану борцом…

Ниу опять расхохоталась, на этот раз – как-то злобно.

– Ты? Борцом?! – воскликнула она, заходясь от смеха.

– Да, я! – с вызовом ответил Тао. – Потому что у меня дух борца, и я…

– Не смеши меня, – перебила Ниу; она так быстро успокоилась, что стало ясно – смех был наигранным. – Какой из тебя борец, Тао? Шёл бы лучше в кухню!

– Я не буду выполнять женскую работу, – дёрнулся Тао.

– Ну и глупо, – фыркнула Ниу. – Если хочешь знать, в мире полным-полно прекрасных поваров мужчин.

– Готов спорить, ни один из них даже близко не знает, что такое дух борца!

Ниу закатила глаза и потащила меня в сторону от Тао. Бредовая мысль, но, кажется, она ревновала меня к Тао. Тот крал у неё моё внимание, а значит, автоматически переходил в разряд врагов.

– Лей, а ты хочешь пойти работать в кухню? – спросила Ниу, когда мы остались «одни».

– Не думал об этом, – честно признался я.

– Подумай. Лучше места здесь ты не найдёшь, точно. В кухне можно…

– Да-да, помню: есть, сколько влезет. Но ты стараешься не есть, – улыбнулся я.

Ниу, смутившись, отбросила назад чёлку.

– Постричься не думаешь? – не выдержал я.

– Здесь постричься можно только так, – улыбнулась Ниу и потрепала меня по обритой макушке. – А я так не хо-чу.

К концу рабочего дня я уже еле волочил ноги. Ниу, похоже, действительно в кухне не упахивалась, скакала рядом, что-то щебеча. Я только кивал и мычал что-то невразумительное, не пытаясь вслушиваться. Хотелось упасть хотя бы в этот вот песок и спать, спа-а-а-ать!

Ужин проглотить я себя буквально заставил. Безропотно положил в рот таблетку, выпил стаканчик воды и позволил въедливому санитару с фонариком убедиться, что всё сделал правильно.

На молитве я чуть было не уснул. Держался только на силе воли. Слов молитвы не разбирал, шевелил губами беззвучно и кланялся вместе с остальными. Не понял даже, кому мы молились и о чём. Судя по всему, этот парень молитв либо не слышал, либо все, как один, просили у него долгой и унылой жизни в школе Цюань.

Наконец нас развели по комнатам. Я впервые увидел место, которое должно было стать мне чем-то вроде дома. От тюремной камеры оно мало отличалось. Зарешёченное окно, стены, покрытые надписями, которые я не стал читать, отложил на потом, две койки, привинченные к полу, две тумбочки и, собственно, всё.

Я рухнул на койку, как подкошенный. Тао на свою сел, вынул изо рта таблетку и посмотрел на неё так, будто держал в руке драгоценный камень.

– Не думай, – сказал я. – Просто сделай.

Вздохнув, Тао вышел из комнаты.

Я тоже достал таблетку, как только дверь за Тао закрылась. Долго думать не было сил, поэтому я просто ощупал шов матраса со стороны стены и, найдя слабое место, пальцем проковырял небольшую дырочку. Спрятал туда таблетку, закрыл глаза и уснул моментально.

– Лей, подожди, давай вызовем подкрепление.

Я вижу её лишь краем глаза. Блондинка в знакомой форме – я сам ношу такую же, – в руках пистолет. Такой же, как у меня.

Я молча иду к дому.

– Лей! – громко, яростно шепчет она.

Темнота. Грохочут выстрелы. Парень лет двадцати пяти лежит на полу, прижимая к груди автомат. Из-под тела растекается кровь.

Темнота. Снова выстрелы. Я куда-то бегу. Стены, двери, ступеньки. Человеческий силуэт в дверном проёме. Я что-то выкрикиваю, кажется, имя. Он поворачивается, я вот-вот увижу его лицо.

– Ни с места! – кричит блондинка. – Руки!

Человек смотрит на меня, но вместо лица – белое пятно. Оно светится ярче и ярче, свет слепит, он заполняет весь мир.

Я дёрнулся и открыл глаза в темноте.

Несколько секунд не мог сообразить, где нахожусь. Пальцы судорожно вцепились в простынь, я был весь насквозь мокрым от пота, сердце бешено колотилось.

Цюань. Школа. Лей. Да, вспомнил.

Была глубокая ночь, луна в окно не заглядывала. Тао спал, я слышал его шумное дыхание, перемежающееся стонами. Страдал без своей таблетки, бедолага. Хорошо хоть уснул.

Мне тоже нужно спать. Утром понадобится свежая голова. Утром я продолжу изучать этот убогий притон, я запомню ещё много нового и…