Улугбек Марат - Сквозь сияние мерцающих звезд

Страх сковал мои движения, заставил тело похолодеть, словно температура внезапно упала, хотя такого, разумеется, не могло произойти. Краем глаза, я заметил, как, слева от меня, сгущается тень. Словно ночь становится еще темнее. Сердце дрогнуло, я инстинктивно рванулся к ближайшему валуну и скрылся за ним, дрожа всем своим телом. Я прятался минуту или немногим больше, но, в итоге, решился на то, чтобы высунуться из-за камня и поглядеть, что же я увидел такого. Быть может, мне показалось, быть может, там не было ничего, а моя, чрез меры бурная фантазия, не упустила возможности сыграть очередную злую шутку. Эх, если бы это было так на самом деле.

Я до сих пор не знаю точно, не обманули ли меня мои же собственные глаза. Ибо увидал я тогда нечто такое, что должно было сбежать из кошмарного сна, но никак не быть частью реального мира. Я убедил самого себя потом в том, что в ту ночь не просыпался вовсе, а все, что видел и запомнил, хотя и старался позабыть, лишь сон, дурной кошмар. Ибо видел я громадную черную массу, напоминающую волка, с двумя, горящими таинственным потусторонним красным свечением, узкими глазами. Это нечто прошагало, едва касаясь земли, в нескольких футах от того камня, за которым я укрылся. Мне неслыханно повезло, что валун там был. Я смотрел, а сердце мое провалилось куда-то очень глубоко. Я был безумно напуган тем, что лицезрел собственными глазами.

Как только существо скрылось, а я, более-менее, собрался с духом, я поспешил, мчась, что было моих сил, обратно в наш лагерь. Прибежал очень быстро, ибо не успел отойти слишком далеко. Не от холода, но от страха, закутался я в спальный мешок. Я не знал, что мне делать. То ли будить всех, рассказывать об увиденном и убираться из леса. То ли заснуть, а обо всем рассказать уже завтрашним утром.

Пока я размышлял, сон одолел меня. Не в силах ему противиться, я погрузился в его объятия. Я уснул, а, когда проснулся, то постарался убедить себя в том, что мне приснилась жуткая фигура со светящимися красным глазами. Это был сон, ничего более. Всего лишь сон.

Со временем, конечно, детали моего сна стерлись, поблекли, как старая краска, теряющая свою яркость. Но стоило Хилде и мне, спустя годы, углубиться в пределы Западного леса, или же Леса Дождей, как эти воспоминания вновь нахлынули на меня потоком из прошлого. Мне не было страшно, нет, все-таки, ночью ребенку может привидеться практически все, что угодно. Я не фокусировал мысли на воспоминаниях, но старался наслаждаться тем, что нас окружает. Мы наслаждались. Высокие деревья практически закрыли небосвод, однако между их по-весеннему зеленых ветвей пробивались лучи Солнца, скрывающегося время от времени за облаками. Тут и там в траве распускались яркие цветы, преимущественно нежно-розовые. Лес полнился запахами и звуками. Где-то над нами птицы щебечут, не переставая, словно ведя беседу о чем-то очень важном на своем, птичьем языке, который людям, пока что, понять не дано. Мы шли сквозь чудесный лес, стараясь ступать аккуратно и глядеть под ноги, дабы, по чистой случайности, не ступить в кроличью нору. Или не кроличью, но об этом лично мне не хотелось думать. Лошадям было бы весьма неудобно шагать здесь, хотя я немного скучал по резвой Рее. Я касался груди, дабы убедиться, что подарок от Ирмы все еще на месте и никуда не делся. Я бы себя не простил, коли лишился его.

Временами попадались овраги. Я едва не сверзился в такой, но сестра вовремя схватила меня за плечо и удержала от падения. Овраг неглубокий, около пяти футов, а, учитывая его влажное дно, думаю, я бы вряд ли серьезно пострадал, но вот испачкаться не хотелось, конечно.

– Осторожно, – сказала сестра. – Не витай в облаках. Надо быть начеку.

– Кто бы говорил, – я хмыкнул. – Спасибо. Я бы не пережил падения на такую глубину.

– Я и не сомневаюсь, – ответила Хилда.

Мы пошли по краю оврага, сначала я, потом сестра, я так понимаю, в целях безопасности. И это сработало, ибо обувь моя заскользила, вскоре, по слякоти, и я едва не совершил-таки падение в это миниатюрное ущелье. В ту же секунду, по другую сторону оврага, я заприметил небольшого серенького кролика, который смотрел на нас своими круглыми глазами, внимательно изучал, как мне показалось, прежде, чем пуститься наутек, восвояси. Возможно, назад к своей семье в свою маленькую кроличью нору.

– Быстрый, – сказала Хилда. – Но не быстрее моей стрелы.

– Знаешь, мне было бы жалко его стрелять, – ответил я.

– Поэтому лук со стрелами у меня, – произнесла старшая сестра. – Скоро вечер. Отыщем подходящее место для лагеря.

И, правда, мало-помалу, но надвигались сумерки. Облака заволокли небеса и я мог явственно ощутить приближающийся дождь, который должен грянуть. Я надеялся, что не до того, как мы отыщем место для костра и ночлега.

Вскоре Хилда и я разбили лагерь. В лесу найти топливо для огня оказалось гораздо проще, нежели на холме, как прошлой ночью. И, вновь, уютное желто-красное пламя разлилось приятным светом, а треск ветвей деревьев, медленно превращающихся в черный пепел, наполнил слух сонными мотивами. Я достал медальон, что дала Ирма. Распускающее лучи во все сторону Солнце. Я улыбнулся, по, при этом, грусть кольнула меня где-то в груди. Там, где расположено сердце.

– Ты скучаешь? – спросила вдруг сестра.

– Да.

Свечение огня и треск ветвей заставили меня разоткровенничаться.

– Знаешь, я до сих пор помню ту ночь на ферме, – произнес я, хотя можно ли назвать мои слова откровениями, учитывая, что Хилда и так прекрасно знала многое. – Это произошло так неожиданно. Я…

Мои щеки покрылись румянцем. Хилда рассмеялась тихонько, подтолкнула меня затем в плечо.

– Я поняла, – сказала она. – Ту ночь ты не забудешь.

– Это было волшебно.

– Я уверена. Что ж, надеюсь, эта ночь будет не сильно хуже. Желаю тебе приятных снов. А я спать. У меня таких воспоминаний пока нет, так что, мне можно и вздремнуть.

Хилда улеглась на бок, спиной к костру. Я же продолжил смотреть на медальон и вспоминать. Улыбка, волосы, глаза. Я был, по сути, еще ребенком, как и Ирма, не смотря на то, что она была старше почти на год. Мы были детьми, открывшими для себя мир чего-то нового, чего-то особенного, мир, который мы можем делить друг с другом и сбегать туда время от времени.

Утром я проснулся в одиночестве. Хилды рядом не оказалось. Я поднялся, потягиваясь с наслаждением и чувствуя себя порядком отдохнувшим. Одно лишь было не так, зуд на левом плече. Почесал его, стало немного легче. На плече образовалась маленькая красноватая точка, по этой отметине я догадался, что комар ночью постарался. Дым хорошо защитил от них, но один или два, все же, сумели нанести удар. Наверное, нужно будет устраиваться поближе к огню.