Степан Кирнос - Дорогой скорби: падение, огонь и покаяние

– Я Заводной Апостол. Слежу за тем, чтобы все механизмы этого подуровня были в порядке и работали в соответствии с утверждённой им целью.

– А я…

– Исследователь с поверхностного мира, – внезапно высказал служитель Заводного города, закончив фразу Арано. – Вы желаете познать тайны нашего общества и мира, как и сотни, приходивших сюда до вас обителей поднебесного края.

– Да.

– Что ж, не всегда удаётся поговорить с представителями поверхности. Хотя раньше, во время, которое вы называете, Эпоха Междуцарствия, вас было довольно много для нашего тайного города.

– И вы все века провели только на этом подуровне?

– Да, вся моя цель прошла в этом месте, о котором не помнят даже в самом Заводном Городе.

– «Цель»? – с недоумением переспросил Арано. – Может «жизнь»?

– То, что вы называете жизнью, для многих Апостолов есть цель. По факту наша цель и жизнь являются единым. Мы исполняем цели, которые дарованы нам Сота Силом, и они настолько вплетаются в то, что вы зовёте жизнью, что самой целью и во имя неё мы ведём своё существование.

– Это…

– Фанатизм? Фундаментализм? – Словно игриво закончил забытый житель Заводного города.

– Почти.

– Но разве в твоём случае это не так? Ты сначала нашёл некий, неизвестный даже нам, вход сюда, прошёл через него сюда. Ты для всякого исследователя, твоего уровня, зашёл очень далеко. Разве это не фанатизм? Ты пришёл сюда узнать наши тайны, ведомы ли не фанатизмом?

Слова, произнесённые в обезличенном машинном тембре, задели Валса Арано, дав ему понять, что он, учёный с поверхности, имеет определённое сходство с такими фундаменталистами, как Апостолы Заводного города. Но всё же нечто вспылило в душе Арано:

– В отличие от вас я не шестерёнка в обездушенном механизме, которой можно назвать – технократией.

– Да, пожалуй, это единственное отличие между нами. Но ты пришёл сюда за знаниями, а не для того, чтобы разводить полемику, цель, которой – превосходство. Это непрактичная цель, а поэтому скажите, что вы хотите узнать. Я отвечу на любые вопросы, на которые можно и которые в моей компетенции. Тайны нашей технократии в вашем распоряжении, – на секунду полумеханический житель остановился и переходит к вопросу. – Скажите, а по какому пути вы сюда пришли?

На губах тёмного эльфа расцвела лёгкая еле заметная улыбка и тут же следует ответ глубоким голосом:

– Путём воровства, пролитой крови, махания мечом, предательства и толики знаний. Таков мой путь сюда.

– Что ж, у жителей верхнего мира таков путь ко всему. Вы – неизменны в этом, что рано или поздно приведёт вас к гибели, ибо это путь зла, а он к хорошему не ведёт.

Спустя месяц. Южный Вварденфелл. Хла Оуд.

– Хах-ха-аха! – грубый жуткий человеческий смех пронёсся на всю таверну. – Ну, ты альтмер даёшь. Я всегда думал, что пай-мальчиков вроде тебя и имперских мажоров ждут Имперский Город и рояль, а блатных корешей – алкоголь, скума, беспредел и всякая шваль.

Для Азариэля эти слова пролетели мимо ушей, звуки утонули в мысли неверия всего того, что случилось. Он осмотрелся и спросил себя – «Как я мог до такого докатиться?». У него есть повод обращать к себе укор, ибо сейчас он пьёт не с самыми лучшими гражданами великой страны, в каком-то захолустье. Покошенные стены, сколоченные из прогнивших досок от которых веет сыростью и плесенью; песок и земля под ногами вместо хорошего настила, источник тепла – открытый костёр, куда можно рухнуть спьяну лицом и сброд из трёх новых «друзей» альтмера. Азариэль трудно различает пляшущие, как и его помутнённое, сознание стулья и старые бочки с ящиками.

Азариэль расположился за старым, порушенным столом, у которого помимо него ещё трое. Через захмелевший взгляд он видит типичного нордлинга в ламеллярной броне, укутанного в плаще из шкур волка, с длинными светлыми волосами, через которые виднеются плетённый косы, густая грязная борода и усталые голубые глаза. Рядом с ним два данмера в костяной броне. Азариэль запомнил их как помощников высокого могучего человека.

– Как тебе наше пристанище?! – услышал Азариэль от тёмного эльфа с распущенными длинными волосами и шрамом через зловещее лицо.

– Адрил, – забасил норд. – Оставь в покое нашего друга.

– Чудесно, – с натужной фальшивой улыбкой ответил Азариэль, прикладываясь к помятой древесине кружки, и отпивает хмельного пива, уже не ощущая, как теплота разливается по горлу от крепкого опьянения.

Азариэль потянулся к тарелке, и его пальцы неуверенно сжались на куске солёного мяса и потянули их ко рту. Вкус соли и мясца показался таким далёким и не ощутимым, что Азариэля не обеспокоило, поскольку пиво в желудке взбунтовалось и захотело вырваться на волю, но надсадой воли было остановлено.

– Врёшь малой! – голосом резким надрывистым сказал другой данмер, лысый и широким лицом, в испачканной броне из кости без наплечников, с перемотанной серым платком шеей. – Тебе явно не по вкусу наше милое местечко!

– Лирил, – обратился норд к тёмному эльфу. – Спокойней. Наш друг знает, что Пункт Толстой Ноги – лучшая и единственная таверна в округе, – металлическая кружка припала к губам норда, после чего он утёр губы бородой и на всё таверну пронеслось. – Эх, лепись оно всё по мастям и катись по областям!

– Скажи, это ведь твой первый раз? – спросил Адрил.

– Да, – немедля ответил Азариэль.

После ответа Азариэль пропал в круговерти воспоминаний, где больнее всего отразились первые дни после того, как Валс его кинул. Бесполезные скитания по южной части Морровинда, и безумная скачка за потерянной дружбой, ради которой он был готов достигнуть края света. Всё это его привело к абсолютному ничего. Даже хуже. С позором Азариэль смотрит на то, кем стал и чем теперь вынужден зарабатывать на выживание.

– Ох, хорошечно мы по рамсили… сколько душонок загубили в том караване, – потирая ладони, проговаривает Лирил.

Караван торговцев под защитой наёмников Восточной Имперской Компании оказался в лапах наёмников, где Азариэль сыграл не последнюю роль. Теперь он обычный грабитель, бандит, которому место в тюрьме.

«Но как?» – ошарашенно спрашивает себя Азариэль.

Голод, жажда, отчаяние и боль от неудач его привели на эту скользкую дорожку. Пару дней назад, когда желудок изводил голод, горло перешило от того, что сухо, а дух разодран болью, его встретили три морровиндца и предложили работу. Теперь его желудок полон, во рту нет сухости, а муки души заглушены литрами дешёвого хмеля, но от этого легче не становится. Он участвовал в ограблении и лично расправился с солдатами Компании, честно выполнявших свой долг.

«Я же был когда-то рыцарем?» – Азариэль берётся за рукоять меча, чтобы пододвинуть его к себе, но тот стал тяжёлым, словно его отлили из чугуна. Мысленно альтмер понимает, что это конец для него как благородного воина и перед ним открываются огромные дали большущего преступного мира, в которые он окунаться не желает.