Максим Виноградов - Проводник в ад

Серые глаза пробежались по товару, затормозив на хозяине. Зрачки стрельнули желтым огнем, и Квентин, приподнявшийся было для приветствия, с шлепком плюхнулся на место. Рот захлопнулся, так и не издав ни звука. Стефенсон будто встретился взором с самой смертью во плоти, безжалостной, беспощадной и неизбежной. Захотелось стать незаметным, маленьким; внезапно выступил обильный пот; руки сами собой потянулись к пачке сигарет.

Посетитель подошел к прилавку, раздался голос, такой же мрачный и скупой на эмоции.

– Нож выкидной, с гардой, – незнакомец указал на витрину, – Пулевик, девятимиллиметровый, кольт. Две пачки патронов.

Квентин доставал требуемое, стараясь не поднимать взгляд. Давненько он не испытывал подобного неудобства, можно даже сказать – страха. А потому совершенно не знал, как же себя вести. Хвататься за оружие вроде бы рано, посетитель не выказывает никакой агрессии. И все же…

– Есть двузарядные маузеры… – начал было он, но незнакомец остановил жестом.

– Мне второй выстрел не требуется, – мрачно улыбнулся гость.

Сжав всю оставшуюся волю в кулак, Стефенсон едва слышно пробормотал.

– Держите нож. А прежде, чем продать огнестрел, я хотел бы взглянуть на ваши документы…

Рука метнулась вперед так быстро, что Квентин не успел даже моргнуть. Ладонь незнакомца рванула затылок; последнее, что осознал продавец – быстро приближающаяся ко лбу столешница. В следующий момент раздался громкий «бум», и мужчина вырубился.

Очнулся Квентин довольно скоро, руки обшарили голову, обнаружив на лбу громадную шишку. На столе красовалась солидная трещина и не менее внушительная пачка денег. Страшный гость забрал оружие, оплатив минимум вдвое от указанной стоимости, а значит, вчетверо от реальной.

Стефенсон потер разболевшуюся голову. «Пожалуй, на сегодня можно закрываться, – решил он, – Недельную выручку я уже сделал!»

Лучший ресторан города, расположенный на главной площади, мог похвастаться и богатым убранством, и вышколенным персоналом, и отличным выбором блюд. Сюда не пускали абы кого, лишь уважаемых и состоятельных граждан. Здесь частенько обедал мэр, захаживал на ужин начальник порта, даже у Сандерса, теневого лидера Штеттина, был свой, зарезервированный за ним лично столик.

Сегодня распорядитель Джон Солсбери находился в некотором раздрае. И все из-за одного посетителя, высокого статного мужчины в элегантном костюме с иголочки. Джон готов был поклясться, что видит этого человека первый раз в жизни. Следовательно, в Штеттине незнакомец раньше не бывал. И в то же время, чутье подсказывало, что это, возможно, самый важный гость в карьере Солсбери.

Мужчина не воспользовался гардеробом, прошел напрямую в зал. Плащ упал на спинку соседнего кресла, шляпа легла рядом, обнажив лысую татуированную голову. Незнакомец выбрал столик у окна, усевшись лицом ко входу. И все бы ничего, если бы именно этот столик не предпочитал всем прочим мэр, как раз сегодня известивший Джона о намерении отужинать.

Официантка Джудит вернулась от столика посетителя в расстроенных чувствах. Распорядитель глянул вопросительно, но она лишь мотнула головой.

– Он страшный до жути, – прошептала девушка, – Я не осмелилась…

Что ж, такое бывает. Для того и нужен распорядитель: решать те вопросы, что не в состоянии исправить обычные служащие. Солсбери чинно прошествовал к занятому столику, тело само по себе отвесило вежливый поклон. Он хотел было заговорить, но глянув в глаза незнакомцу, внезапно осекся.

Свет несколько померк; день, клонящийся к закату, показался необычайно насыщенным и интересным; а обязанности Джона, напротив, представились в перспективе не особо важными. Действительно, что такого в том, если мэр посидит за другим столиком? В конце концов, он такой же посетитель, как и все прочие! Да, будет недоволен; да, возможно даже, не оставит чаевых. Но… Репутация, деньги, даже ресторан целиком – дело наживное. А вот жизнь… Жизнь одна-единственная, и второго шанса не предвидится, что бы не говорили там жрецы Единого. А потому лучше держаться за нее покрепче.

– Сэр. Надеюсь, вас все устраивает? – Солсбери удачно выкрутился из напряженной ситуации.

Мужчина лишь сдержанно кивнул. Джон отошел подальше, лишь тогда позволив себе немного расслабиться. Он скосил глаза, пальцы сложились в условный знак, Джудит сосредоточенно кивнула. Особые посетители требуют особого обращения, Солсбери не поленился лично забежать на кухню, отдав необходимые указания шеф-повару.

Нергал наслаждался ужином. После двух месяцев тюремной стряпни, ресторанная еда казалась пищей богов. Официантка попалась на редкость обходительная, пару раз подходил лично распорядитель, осведомляясь, не нужно ли чего еще, блюда соперничали между собой по великолепному вкусу и не менее аппетитному внешнему виду. Рихтер остался доволен. А потому, уходя, заплатил не скупясь.

Вокзал в Штеттине не отличался особым размахом. Не удивительно, учитывая, что обслуживать приходилось всего четыре поезда в сутки, и из них двое – проходящие. Тем не менее, ночной рейс до Берлина пользовался популярностью, зал ожидания, как и обычно, забился под завязку.

Нергал испытывал чувство некоторого дежавю. Казалось, совсем недавно он точно также ждал рейса из Берлина, где его и повязали. Только на этот раз убийца в полном рассудке и отличном здравии, настороже, и не позволит произойти никаким неожиданностям.

Купить билет оказалось непросто, пришлось заплатить вдвое, чтобы клерк закрыл глаза на вольности оформления документов. Рихтер не стал заходить в зал ожидания, предпочтя прогуляться по безлюдному перрону, тем более, что до отправления оставалось всего чуть больше часа.

Зайдя в вагон, Нергал первым делом обследовал купе на наличие скрытых сюрпризов, но не обнаружил ничего необычного. Молодая смешливая проводница принесла чай; свежее постельное белье пахло чистотой; суета пассажиров на мрачном перроне казалась мелочной и далекой.

Нергал захлопнул дверь на защелку, чтобы никто не смог войти незамеченным. Заряженный пулевик расположился на столе, вместе с недопитым чаем. Путник разделся, застеленная постель манила в свои объятия.

Поезд тронулся, плавно покачиваясь. За окном мелькали редкие огоньки станций, кое-где тускло отсвечивали захолустные деревушки. Рихтер притушил свет, темнота проникла через окно, с легкостью захватив тесное помещение. Раздался робкий стук в дверь, Нергал никак не отреагировал, и больше его не беспокоили. Скорый поезд мчался на всех парах, впереди всего лишь пара ночных остановок, а ранним утром он прибывает в конечный пункт – Берлин.

Улегшись в постель, Нергал прикрыл глаза, мысли тут же улетели далеко, возвращаясь к событиям последних дней. Неожиданные посетители, побег, гонка через снежную пустыню, убежище на хуторе…