Almerto - Самец

В дверь постучали, и я передумал задавать Игорю другие вопросы. Вообще, надо серьезнее отнестись к тому, что он мне говорил, и вообще наблюдать за ним очень пристально. Мне явно что-то не говорят.

Сонька крикнула что-то громко на незнакомом мне языке, и Игорь, как ни странно, откликнулся на таком же. Мы вышли вместе, чуть не под руку держась. Сестра, пытливо посмотрев мне в глаза, кивнула, наверное, большим своим мыслям, чем просто мне.

Так и сели на огромный диван. Игорь хотел меня обнять, но я дернулся от него, как ошпаренный, чем и обидел, видимо, его.

Сестра вновь посмотрела на меня очень серьезно:

– Сав, что-то случилось? То, что мне нужно знать?

Пожимаю плечами, не в силах понять самого себя. С одной стороны, хочется её расспросить обо всем, чем она тут жила, и почему та женщина плохо ко мне относится. Но и слабость перед Игорем не хочется показывать. Сейчас он весь напряженный, смотрит на меня ледяным взглядом.

Наконец, в комнату словно вплыла та самая женщина и, поманив Игоря пальцем, тут же вышла. Сонька, подобравшись всем телом, кинулась ко мне в объятия, затараторив:

– Ты самец, понимаешь? Ты самец!!! Савка!!! Боже, что делать?!!! Как тебя спасти?!!!

Даже оторопь взяла от её слов насчет спасти. Кое-как заставил себя выдавить:

– Ты о чем? Почему спасти? Я умираю? Я болен?

Она лишь мотает головой, не в силах, видимо, сдерживаться от накатившей информации. И тараторит еще быстрее:

– Мы же близнецы, понимаешь? Близнецы!!! – говорит она почему-то горько. А я-то думал, что мы оба этим когда-то гордились. Что же такого страшного в нашем случае?

Она уже более успокоенно откидывается на моей груди и начинает говорить:

– Меня нашел Ариту, когда ты уехал с Валькой. Мы убегали от каких-то итанцев по всему городу и потом просто вошли под мостом в какую-то муть.

Она посмотрела на меня недоуменного и пояснила:

– Ну на Чернецкого, помнишь? Площади, старой ещё площади.

Я кивнул, вспомнив, как мы там с ней играли в войнушку. Через тот мост как раз кладбище.

– Помню, а дальше что?

Она, кивнув успокоенно, продолжила, вновь глядя в потолок, поочередно, видимо, вспоминая:

– Ну, там мы вошли и сюда попали. Мне было очень плохо, Сав, понимаешь?

Она посмотрела на меня, и я тотчас кивнул.

– Я не чувствовала своего тела. Казалось, что меня рвет на части. Та женщина была со мной очень грубой. Она называла меня ниутой всё время. Я не понимала её. Потом она плакала, как и я, и наконец сказала, что я её дочь. Я, конечно, грубила ей, говоря, что у нас есть и мама и папа, и она меня должна отпустить. Ох, Сав… Столько всего было.

Она посмотрела на меня долгим взглядом и, выдохнув, сказала грустно:

– А ещё, наверное, самое страшное, Сав, это то, что я пробыла во временной капсуле.

Она сказала это так, словно я должен был знать об этом с рождения, и сейчас грустно качала головой, словно и я должен был с ней разделить это понимание и, наверное, посокрушаться и пожалеть её.

На всякий случай кивнул и даже погладил её по плечу:

– Конечно, жаль тебя…

Она, посмотрев на меня непонимающим взглядом, рассмеялась, и облегченно улыбнувшись, сама меня хлопнула по плечу:

– Да ты чего, это ведь хорошо.

Поднимаю брови и весело спрашиваю, поддавшись её настроению:

– Думаешь?

Она кивает, поясняя:

– Ну конечно, это ведь капсула, ты что.

Потом охает, зажимая рот ладонью:

– Забыла, как же я могла. Ты ведь не знаешь, ты ведь… самец… Прости, Сав. Прости, дорогой братик.

Вздохнув, зло бросаю:

– И чего это вы все ко мне пристали с этим словом? Что оно означает?

Она, вдруг привстав на цыпочки, шепчет:

– Смотри, сейчас покажу… Иди за мной… Скорее же…

Она торопливо бежит впереди меня, но не к выходу из комнаты, а к маленькой дверце. Там совсем маленькое помещение, и стоит всего один стул. Она откидывает со стены небольшой холст, который сливался с фоном, и взглядом мне показывает, чтобы я посмотрел в то небольшое окошко, что показалось лишь зеркалом на короткий миг. Смотрю туда насмешливо, и ком в горле застывает. Там, на огромной постели, лежит Игорь, обнаженный и… такой возбуждённый. В какой-то неге удовольствия он ласкает промежность красивой женщины, что распласталась под ним, сладко постанывая и лаская свои груди. Вот её подбородок взлетел вверх, и она выгнулась навстречу своему удовольствию, и оргазм, видимо, сейчас сотрясает её тело, конвульсивно сжимая и разжимая её. Он резко отпрянывает от неё и, задрав её ноги себе на плечи, грубо входит в нее.

Смотреть на это уже сил нет. Сестра понимающе кивает и тянет меня уже вновь из комнатки, занавешивая холст обратно. Ноги почти не слушаются. Но я иду за сестрой, сглотнув и выдохнув через силу. Сажусь обратно на диван и сестра, не дав мне и рта открыть, поясняет:

– Он помощник королевы.

Затем тише уже добавляет:

– Она наша мама…

Глухо спрашиваю

– Так это она там?

Соня отрицательно мотает головой, густо покраснев:

– Ты что, нет. Это её фрейлина. У Игоря их много. Он бездетен. И ему можно иногда в награду…

Она вновь густо краснеет, и я неверяще спрашиваю:

– И ты с ним?

Мотает вновь головой, пунцовея на глазах:

– Да ты что?! Он мне даже не нравится. Я не к тому тебя позвала туда смотреть это, а к тому, что ты самец, и ты можешь оплодотворять тех, на кого тебе укажет Асита. Наш с тобой отец уже скончался, как она мне сказала.

Терпеливо киваю:

– А теперь, Сонь, объясни мне правила, и то, что называется самец.

Она, кивнув, вдруг предложила:

– А давай я тебя просто в капсулу посажу?

Пожимаю плечами и киваю:

– А что, давай, пути назад ведь уже нет?

Кивает быстро:

– Конечно, нет. Мы там умерли оба. Но возврат есть, в капсуле узнаешь, если вернуться захочешь оттуда. Там можно сколько угодно жить. Ниутам там и приходится выживать после войн. Там держат воинов. Наша капсула способна переносить нас в такие миры, где…

Она, задохнувшись, отвернулась и вдруг расплакалась:

– Я так боюсь тебя потерять… Этот Игорь… Он просто может воспользоваться тобой ради близости королевы. Понимаешь? Власть тут все решает. Асита властвует уже много тысяч лет. И у неё всего двое детей. Это ты и я. Понимаешь? Мы для всех лакомый кусочек. Игорь хочет управлять всем. Не обольщайся на его счет. Он никогда не будет тебе или мне другом. Нам надо держаться вместе и вместе сесть на трон. Понимаешь? Я сила, ты – ум.

Мысленно перевариваю её слова и задумчиво переспрашиваю:

– А как же другие миры? Игорь говорил, что там всё по-другому, и там другие правители. Мы всего лишь один мир.

Она всплескивает руками и смеется:

– Вот видишь, я же говорила. Сав, наша Асита властвует везде!!!

Её глаза лихорадочно заблестели, и она шепотом начала выговаривать: