Всеволод Мартыненко - Пойнтер: Собачий глаз. Белое солнце Пойнтера. Пойнтер в гору не пойдет

Силен Мекан, да отходчив. Будто не вчера в овощное рагу с мясным приварком все тут крошили. Не без моего участия, кстати. А вот же – вход опять свободен. Правда, только если живого в тебе больше, чем мертвого. Кадоргов-то уж не пустит, на них у местной флоры с фауной условный рефлекс выработался. Кроме Харма, конечно. Пес, он и есть пес, хоть из семи металлов, движимых пятью стихиями, сделан. Большей частью, во всяком случае.

Эх, его бы прихватить… Да чего уж теперь жалеть. Высокородную не переупрямишь, а отходчивостью эльфы никогда не страдали. Она у них пропорциональна сроку жизни. То есть через пару сотен лет Леах может сменить гнев на милость. Вот только никто из прочих этого счастливого момента не застанет. Ни мы с Хармом, ни Четвертая Отдельная КадБригада, ни остров этот болотный. Топь его раньше возьмет…

Хотя, возможно, и не прав я. Мекан вечен. Что ему острова и топи, что эльфи сумасбродные с их капризами. Всех переживет, всех перестоит вода стоялая. Болото было, есть и будет… есть. Всех сожрет, без остатка счавкает своим необъятным хлебалом.

Вот ведь как повернул! Негоже с такими мыслями на дело отправляться. Да и правило старое – присесть на дорожку – забывать не следует. Авось настрой переменится, дурь тоскливая в землю уйдет, как заряд «герисской банки».

Помогло. Лесная тень, укрыв от пологих солнечных лучей, спросонья режущих глаза, прояснила голову, или свежесть утренняя, которая и в распоследнем болоте хоть на час дневной жар и ночную хмарь пересиливает. Отпустило.

Тем более что остров песчаный, с извилистыми пляжами и шелестящей пальмовой листвой, – это уже не топи. Куда больше способствует хорошему самочувствию. Тут не заметишь, как втянешься, войдешь в легкий да спокойный местный ритм. Время совсем иначе пойдет – часы за минуты, мгновения за часы. Обо всем забываешь, бесцельно бродя по безопасным в сравнении с прочим Меканом тропам.

Так и пробродил я до полудня, а то и часом-другим дольше, ничуть о том не жалея. Знал бы, что искать, иначе бы шел. А так все правильно, Судьба сама на место приведет. Или не допустит до него, если так вернее по ее разумению.

Здесь ко всему со вниманием подходить надо. Что к Судьбе и знакам ее, что к сугубо местным приметам. Мекан умения их читать и самому не слишком уж выставляться наперекор местным порядкам завсегда требует.

Конечно, житель я городской, и до рейнджера под заклятием растворения в «зеленке» мне по-любому далековато. Только спесью записного аборигена улиц я никогда не страдал. Пусть за своего здесь не сойду, но и чужаком высокомерным да брезгливым никогда выглядеть не буду.

Такие обычно напуганы до полусмерти, вот и кривят лицо на меканское буйство жизни. Как Леах нынче. Ей-то, Лесной Сестре, чего здесь бояться? Не пойму я все-таки этих эльфов. Или женщин. А то и вовсе тех и других разом.

Нет, у меня самого отношения с любым лесом другие. Чуть со стороны, без панибратства и попыток казаться своим. Но уважительные. Да и как иначе, когда в меканских топях все по справедливости, по фронтовому закону. «Каждому – свое», как исстари на воротах казарм пишут. К примеру, те же термиты мертвый сухостой понемногу стачивают, на грибницу в своих громадных башнях переводят, а муравьи на живых деревьях тлей пасут да нектар сосут.

Так и обе эльфийских расы. Что Ночные, мастера с неживым обходиться, что Дневные, повелители всего живущего. Одни, как термиты, что угодно сделать могут с камнем, металлом и нежитью, отданной во власть Лунной богини. Другие, наоборот, силой самого Солнечного Бога по-муравьиному способны вылепить все, что нужно, из живой материи. На одно только и те, и другие мастера – громоздить общественные институты наподобие насекомьих гнезд. Один Концерн Тринадцати чего стоит…

А вот Леах, похоже, из совсем уж неправильных муравьев. Вроде каждому в Мекане и Тесайре крепко памятных «красных легионеров», которым живое, неживое – все едино. Что попадется по дороге колонне легиона, то и сожрут. Или хоть перемелют в труху, если совсем несъедобный предмет подвернется. Причем к последнему действию у светлоэльфийской стервы просто исключительные способности!

Ну вот, накликал… Легка на помине. Сквозь папоротник ломится так, будто вовсе не эльфь лесная, а кадавр разлаженный. Теперь хоть ясно, отчего так. «Легионерам» стесняться некого, их самих все живое и неживое страшиться должно.

Жутко захотелось присесть, пригнуться пониже под особенно большим перистым листом. Переждать, пока эту напасть мимо пронесет. Да только не поможет. Не так уж я ростом мал, всего лишь на полтора фута ниже Инорожденной. К тому же не пристало бывалому парню из Меканских Бригад от светлоэльфийской дурищи по кустам прятаться. И самое главное, поздно. Заметила уже – вон как целенаправленно рассекает в мою сторону. Умудрилась, однако, на след встать, наверняка без заклятия не обошлось.

Делать нечего, я выпрямился во весь свой невеликий рост, как какой-нибудь плакатный герой на бруствере под частым дождем стрел. Приметив меня, высокородная залыбилась довольно, замахала ручкой и рванула навстречу с удвоенной скоростью.

Достигнув своей цели, она, правда, не стала особо разоряться на предмет того, что ее, видите ли, оставили одну с целым лагерем кадавризированных недоброжелателей и злокозненным псом. Только амулетик некрупный из-за пазухи вытащила, помахала им почти перед моим носом и бросила снисходительно:

– Думал, от меня так просто отделаться?

Так и знал, что без магии дело не обошлось. Специальную снасть для того не поленилась заклясть, хотя могла бы обойтись стандартными функциями магического жезла, как Хирра когда-то. Видно, всерьез у светлой эльфи нужда в моем обществе засвербила.

В остальном, напротив, все было тихо и чинно. Когда я двинулся дальше, Леах пристроилась рядом без словечка, словно чуть опоздала к назначенной встрече и теперь радуется, все-таки успев к крайнему сроку. Я и не знал, что сказать, что сделать. Она, видно, тоже. Так и зашагали, словно парочка в полном согласии, разве что не под руку.

С эльфийской дивой прогулка, понятно, совсем иначе пошла. Словно прикрылся малость лес, доселе распахнутый, на формальный тон разговор перевел. Даром что по прозванию Лесная эта сестра Победивших Богов, суть-то от Жизни местной не утаишь.

Впрочем, даже на Леах местная размеренность и отсутствие напряга, похоже, подействовали облагораживающе. Почитай, целый час уже вместе бродим, а все никаких пакостей. Разве что притомились оба слегка от пешего хода, и на одной из полянок, пересыпанной желтой россыпью ягод, подольше задержались, не сговариваясь – какой между нами может быть сговор?

Хотя чем Судьба не шутит, может, и вразумила природа местная взбалмошную эльфь. Основания так думать имелись: Высокородная держалась, словно сама не своя. Тихая стала какая-то, задумчивая. На лес как бы любуется, на сплетение ветвей и лиан, а ко мне все больше спиной. Только оглядывается то и дело через плечо, как рогачья кобылка в упряжи, остатками гривы встряхивает и молчит загадочно.