ЛенаФуксия - В паутине

Взмах! Хлыст легко выписал круг. Сделала больший замах и выписала круг большим диаметром. Потом пробовала сделать змейку. Хлыст легко зазмеился. Вложила силу в удар и хлыст, сделав несколько плавных изгибов, кончиком со свистом рассёк воздух. Повторила движение. Снова свист в воздухе.

Нашла старую пивную банку и выставила её на лавочку. Приноровилась и несколько раз сбила её хлыстом, запуская его змейкой, гребнем и спиралью. Спиралью выходило особенно интересно, потому что удар получался не специально, а как будто бы хлыст сам, заканчивая движение по спирали, сбивал со свистом старую банку.

Я так раззадорилась, что под конец запустила с силой змейку вверх. Хлыст издал протяжный свист, обдавая волной рассекаемого воздуха. Вот он: «Свист ветра» – иероглифы, значение которых я не поняла вчера!

Смотала хлыст и, не убирая в сумку, направилась в гостиницу. Проходя мимо дворовой помойки, услышала неприятный чавкающий звук. Вместо того чтобы ускорить шаг, остановилась и вгляделась в темноту между мусорными баками, откуда раздавалось чавканье. Над одним из баков увидела какое-то бесформенное пятно, отливающее фосфоресцирующим светом. Субстанция прекратила чавкать и, кажется, сосредоточилась на мне, потом медленно сползла с бака и двинулась в мою сторону. Я почувствовала приторный запах помойки и поняла, что от страха примерзла к дорожке. Одновременно ощутила, что рукоятка хлыста нагрелась. Тренированным жестом я встряхнула хлыст змейкой, он послушно рассек воздух, тихо свистнув. Субстанция не прекратила движения в мою сторону, тогда я прицельно, как по жестяной банке, хлестнула по ней, запуская хлыст гребнем. Мгновенно субстанция оказалась рассечённой надвое и вспыхнула снопом мерцающих искр, а кабошон в рукоятке засветился фосфоресцирующим светом.

В следующее мгновение я c воплем: «Зиль! Зи-иль!» бросилась, не разбирая дороги, в сторону ярко светящихся фонарей. Остановилась, только оказавшись на знакомой улице.

Вгляделась в таблички на домах, действительно Светланская! Уф! И что это было? Я что, прямо сейчас вот этим хлыстом разрубила пополам призрака? Посмотрела на свёрнутый в руке хлыст, в кабошоне гасли искорки, камень принимал привычный тёмный цвет.

В голове голос Зиля: «Лена? Лена! Что случилось?»

«Я… Я сейчас призрака разрубила!»

«Круто! Приезжай скорее, у нас тут этих призраков развелось… Может, тоже порубишь… Надоели уже…» – произнёс медленно, растягивая слова. И также медленно спросил: «У тебя всё в порядке?»

«Ну, если не считать призраков, то да…»

«Тогда я спать! Сегодня записывали новый клип. Я без сил! Ссылку скину».

Спать, записывали клип… Это я что, сейчас с Зилем говорила без телефона?

Как-то много событий на моё измученное сознание!

Очень хотелось есть и пить. Оглядела улицу в поисках какого-нибудь заведения общепита.

На противоположной стороне Светланской заметила человека в одежде бродячего монаха, каким его изображали на средневековых японских рисунках. Голова человека замотана то ли платком, то ли покрывалом, но лицо открыто, правая щека обезображена шрамом. Монах слегка улыбнулся мне, сложил ладони в приветственном жесте и глубоко поклонился. Я непроизвольно повторила его жесты. В этот момент по улице проехал автобус и пронеслись несколько машин в разных направлениях. Когда улица опустела, человека на той стороне уже не было.

Зашла в ближайшее бистро, заказала глинтвейн и пиццу, забралась в дальний угол зала и достала книгу. Без труда нашла разворот с картинкой, на которой хлыст рассекал надвое нежно-бирюзовое одеяло. Приписка гласила, что это Дух помоек. Ух ты, тот самый?! О котором говорилось в аниме Миядзаки «Унесённые призраками»! Приписка гласила, что для людей в принципе безвреден, но когда их много в одном месте или один очень откормится, то может вызывать болезни и мор. Вот так! А я-то всё время думала, что болезни вызывают микробы и бактерии, которые мухи и грызуны разносят с помоек. Хотя что-то в этой версии есть… Интересно, почему этот «безвредный» для людей призрак пополз в мою сторону? И чем он там чавкал в помойке до этого? Тут же порадовалась, что в руке у меня был хлыст и что я потренировалась им пользоваться.

Теперь я уже совсем с другой точки зрения стала читать записи в книге. На каждой картинке давалось указание, что именно нужно сделать с призраком при помощи хлыста. Если духа помоек было достаточно просто разрубить надвое, то перед уничтожением «Наездника» – злого духа без ног, питающегося энергией человека и усаживающегося на плечи к жертве, так что у человека портилась осанка, нужно было поставить защиту. Для этого следовало обвести вокруг себя круг хлыстом и только потом сделать круг над призраком, подцепляя его хлыстом и сильно сжимая получившейся петлей. Автор предупреждал, что наездников нужно убивать всегда и опасаться, что они могут перепрыгнуть на охотника, поэтому нужно обязательно сделать защитный круг хлыстом до того, как атаковать этого призрака.

Настолько погрузилась в чтение надписей в книге, что не ощутила вкуса пиццы и глинтвейна. Интересно, как звали автора этого трактата? На первой странице была какая-то надпись из размытых иероглифов или слогов японского письма, которые мне удалось рассмотреть и перевести с помощью интернета как: «записано Нёбё (или Нобу)», все-таки японский я ещё не выучила, а гласные в слоговом письме весьма приблизительно читаются.

Имя Нёбё мне нравится больше, что-то небесное, прозрачное, призрачное… Кем был этот человек? Однозначно образованный, для своего времени выше среднего, потому что умел писать китайскими иероглифами и слоговым японским письмом, умел рисовать и составлять книги. В то же время владел хлыстом и ближним боем. Судя по записям, этот человек видел цель своей жизни в защите людей от духов. Сложилось впечатление, что он уничтожал всех духов, встречающихся на его пути, если те представляли хотя бы малейшую опасность для человека.

Усмехнулась про себя: дух помоек пополз в мою сторону, напугал меня, значит, я правильно его уничтожила! Нёбё был бы мной доволен. Почему-то вспомнила монаха на улице и его улыбку.

Листая книгу, обратила внимание, что в правом нижнем углу каждого разворота стоят небольшие горизонтальные черточки. На картинке с духом помоек я насчитала двадцать четыре таких черточки, на картинке с женщиной-пауком – четыре черточки, а на картинке с безликим духом – всего две.

Наверное, это своеобразные зарубки об уничтоженных духах. Взяла столовый нож и на картинке с духом помоек параллельно зарубкам автора поставила свою чёрточку.

Вернулась к развороту с безликим. По Миядзаки безликого не любили даже в банях у ведьмы и не хотели его туда пускать. Нёбё писал, что это самый страшный дух, потому что может принять форму любых страхов человека. Тем не менее на странице этого духа стояли две зарубки и не было пояснений об особой осторожности при его уничтожении. Хлыст должен был двойной петлей схватить безликого и сдавить посредине, во всяком случае так было нарисовано на картинке.