Сергей Волчок - Адашев. Северские земли

Такими словами приветствовал старый Оксаков своего сына, вернувшегося к отцу после пятилетней учебы.

В последнее время что среди литовских, что среди московских дворян наблюдался настоящий образовательный бум. Даже сыну боярскому – не говоря уже про боярские и тем более княжеские роды – не то что при приёме на службу, но даже при сватании невесты могли дать от ворот поворот. Просто оттого, что тот не отучился хотя бы пару лет в какой-нибудь академии или университете – «а нам невможно с неграмотным быдлом родниться». При этом ты еще не везде и попадешь, даже если деньги водятся. В какие-нибудь Славяно-греко-латинскую академию в Москве или Академию и университет Виленский в столице Царства Литовского набирали практически одних столбовых дворян, едва ли не только Рюриковичей и Гедиминовичей 6 6 Рюриковичи – потомки первого властителя русской земли Рюрика. Гедиминовичи – потомки первого нелегендарного князя Литвы Гедемина. И в Московском царстве, и в Великом княжестве Литовском представители обоих фамилий считались «царской кровью» и оценивались одинаково высоко. Кстати, и тех, и других хватало среди подданных обеих государств – и в Москве гедиминовичей было изрядно, и в Литве – рюриковичей. .

Но и для худородных дворян, вроде Оксаковых, предложений хватало – училища, созданные на манер иезуитских коллегиумов, в последние десятилетия открылись едва не в каждом крупном городе. В Гродненское училище пять лет назад старый управляющий князя Белёвского и отправил учиться своего единственного, да к тому же ещё и позднего сыночка. Далековато, конечно, но тамошний директор 7 7 Не примите за просочившееся современное слово. На самом деле главы учебных заведений в России изначально именовались именно «директорами». В Московском университете, к примеру, директора сократили до «ректора» только в XIX веке, в 1803 году. что-то крупно задолжал старику Оксакову, поэтому в счёт погашения долга кровиночка училась там с половинной скидкой.

Сынок ещё раз повернулся, и ядовитым тоном спросил:

– Ну что – насмотрелись, батюшка?

– Да уж насмотрелся… – не менее язвительно ответил лежащий в постели старикашка. – Глаза б мои не смотрели, если честно. Ну и рожа у тебя, Антипа!

Сынок явно что-то хотел ответить что-то колкое, но благоразумно проглотил замечание.

Молодой 17-летний Оксаков, которого, как вы уже поняли, звали Антипой, и впрямь ничем не походил на Коула Спрауса. Скорее он напоминал Фернанделя, если его, конечно, ещё кто-нибудь помнит – очень худой, очень долговязый, и с предельно лошадиным лицом. Кстати, с папашей они и впрямь были донельзя похожи. Вот только старик, отдавший свою жизнь двум пламенным страстям – деньгам и женщинам, считал себя писанным красавцем, и узнавать себя в этом отражении категорически не желал.

– Как твоя учёба? – тем временем поинтересовался тиун. – Ваш директор писал мне, что у тебя было что-то вроде припадка месяца три назад – ты никого не узнавал, дичился и говорил всякие глупости?

– Да так… – неопределённо повёл рукой сын. – Один муж не вовремя домой вернулся, пришлось с окна прыгать, а спальня у купчихи на втором этаже была. Нога подвернулась, и я башкой неудачно приложился. Сейчас уже всё прошло, мозги на место встали.

Старик недоверчиво посмотрел на сына. По его мнению, отпрыск больше всего напоминал расхаживающий по комнате скелет в дворянском платье и с саблей на боку. Разве что купчиха некромантией одержима была.

– А Дар твой как поживает? Он же у тебя тот же, что у меня – Планирование ты от меня в наследство получил.

– С Даром всё хорошо, папенька. Я его постоянно тренирую, и развивается он весьма активно. У меня уже третий уровень.

Старик вскинулся:

– А не врёшь? Больно уж быстро. У меня самого – четвёртый только.

Сынок пожал плечами:

– Могу открыть.

– А и открой, милый, – не стал противиться родитель. – В нашем ведь деле как – доверяй, но проверяй.

Сынок сделал быстрый жест, и папаша всмотрелся во что-то, одному ему видимое.

– Не соврал. – старик удовлетворённо откинулся на подушки. – Положим, третий ты максимум пару недель назад получил, но не соврал. Это хорошо, потому что скоро Дар тебе пригодится.

Старик поёрзал на кровати, и вперился глазами в сына. Похоже, наконец-то начался серьёзный разговор. Это почувствовал и сынок, который перестал метаться по комнате, бухая сапогами по половицам, и замер в углу, пожирая отца глазами.

– Я скоро помру, сынуля. – сразу зашёл с козырей отец. – В этом году у меня был удар крови 8 8 Удар крови или апоплексический удар – инсульт, что, собственно, и переводится с латыни как «удар». , а потом – ещё один. Поэтому хожу с клюкой, оправдывая фамилию 9 9 Род Оксаковых (позже – Аксаковых) – татарского происхождения. Фамилия происходит от слова «оксак», что в тюркских языках означает «хромой». , а чаще всего – лежу пластом. Княжий лекарь сказал, что третий удар может случится в любой момент, и его я уже совершенно точно не переживу. Я поэтому и вызвал тебя из Гродно, оторвав от риторики, грамматики и попоек.

Сынок обозначил сочувствие покачиванием бровей, но не произнёс ни слова. Отец хмыкнул, и продолжил.

– Ты не стал рассыпаться в дурацком сочувствии из цикла: «Как вы можете так говорить, вы непременно поправитесь и проживёте сто пятьдесят лет…», и это радует. Есть шанс, что ты умён и чувствуешь собеседника. Да и директор мне писал, что ты весьма неглуп.

Начну издалека. Как тебе наверняка известно, наш род Оксаковых достаточно древний – наш предок мурза Оксак выехал из Орды в Литву ещё при князе Ольгерде и по сроку своего дворянства мы немногим уступаем гедиминовичам. Но при этом мы бедны, как библиотечные мыши. Поэтому ни в один приличный клан Оксаковых не взяли, а в дерьмовые мы сами не пошли – мы хоть и бедны, но дураками никогда не были. Так и скитаемся между кланами, продавая свои сабли и головы. Часть Оксаковых служит Литве, часть – Москве, есть, говорят, наши и у польского круля, и даже обратно в Орду парочка подалась, обесерменились 10 10 Обесермениться – сменить веру. От слова «бусурман» – «иноверец». родственнички. Кстати, сын мой, а что ты предпочитаешь продавать – саблю или голову?

– Руки и ноги у меня на месте и учителя фехтования в училище неумёхой меня не называли. За себя я постоять сумею, и смею заверить – эти длинные руки становятся только длиннее, когда в них сабля, но остаются такими же умелыми. Но зарабатывать саблей на жизнь– слуга покорный. Если у благородного человека всё в порядке с головой, ему нет нужды ежедневно ставить голову на кон.

– Хороший ответ, сын мой. Но, кстати, о благородстве. А как ты относишься к дворянской чести? Ты уж прости, что выспрашиваю, сам понимаешь, я тебя давненько не видел.