Алексей Егоров - Навклер Виал 4: Негостеприимные воды

Просто мужчина с женой, идущие на рынок. Они слишком бедны, чтобы купить рабов, потому сами занимаются покупками. С таких и взять нечего.

Попрошайки протягивали к ним руки, но без особой надежды спрашивали монетку.

Кроме нищих, двух чужестранцев не замечал никто. Славно, что Виал не смог найти одежду гирцийцев. Он не хотел больше притворяться местным, но других тряпок не продавалось.

Теперь же это помогло спутникам затеряться в толпе.

Добрались до храма, который наверняка посещал Виал. Тут уж скрыть свое происхождение не удалось. Эгрегий некоторое время побродил по двору, решаясь подойти к писарю. Не хотел он выдавать свое происхождение, но тревога за судьбу товарища пересилила.

Отдать пришлось пять монет. Писарь был другой, но он помнил, что письмо торговца из Гирции в Дирахий вчера было составлено. Куда подевался торговец, писарь не знал, и подсказать не мог.

Покинув храм, Эгрегий сказал Хенельге:

– Потратили пять монет, чтобы узнать, чего так знали.

– Подтвердить необходимо было, – ответила она и заерзала под шерстяным плащом, – Как женщины терпят эти тряпки?!

В этом тряпье она ужасно потела, страдая от жары.

Эгрегий приобнял подругу, но та отстранилась. На такой жаре еще и обниматься?! Нет уж, оставьте это до вечерних холодов.

– Потому данаи в полдень не показываются на улице. Куда теперь? На рынок?

Навклер наверняка направится туда, чтобы поглазеть на товары, краем уха прислушиваясь к разговорам, а затем направится в ближайшую таберну. Что-то привлечет его внимание, а что это будет – неизвестно. Эгрегий надеялся, что на рынке уже сам поймет, куда дальше.

Ближайший рынок находился поблизости, но почти все лотки были пусты. Торговать в это время не решались, все равно ничего реализовать не получится. Общественные рабы сметали мусор, стоя на одном месте. На их шеях были закреплены железные кольца с табличками. Что там написано, Эгрегий догадывался: собственность народа Тринакрии. Рабы были варварами, из восточных царств. Явно не пленники, захваченные в набеге, а купленные на рынке. На востоке процветает торговля людьми, Виал как-то объяснял ее принципы.

Эти рабы дешевы, не знают языка данаев, но способны выполнять только не квалифицированную работу. Как раз то, что нужно. И сбежать они не смогут.

Спрашивать у них о судьбе торговца бессмысленно, рабы плохо знали даже данайский, а уж разговаривать со свободными явно боялись. Других людей найти не удалось.

Зато вокруг рыночной площади находилось несколько строений. Часть из них были общественными постройками, вроде трибуналов в Гирции.

В тени портиков собрались нищие, которых оттуда выгоняли чистые граждане. За портиком располагалось строение, в котором проводились судебные процессы. В отличие от Гирции, здесь суд проходил в закрытом режиме. Если это не какие-то особые случаи, затрагивающие интересы всего народа.

Эгрегий направился было туда, но остановился. Приплюснутое здание суда вызывало у него непонятный испуг. Как любой простолюдин, он боялся подобных заведений, связываться с судами считал безрассудным. Виал тоже предупреждал, что соваться в суды не стоит, если у тебя нет влиятельных заступников.

У них не было заступников. Здесь не было.

Нищие не смогли пролить свет на судьбу торговца. Ближайшие таберны были открыты, но внутри посетителей не было. В это время торговали только тем, что осталось с завтрака, да прохладным из погреба вином.

Эгрегий купил выпивки, спросил про товарища.

Вино было сильно разбавленным, лишь легкой кислинкой и ароматом слив напоминало о божественной жидкости. Ни меда, ни специй, но в жару этот легкий напиток намного лучше.

Отпив пару глотков, Эгрегий передал кувшин Хенельге. Та, не заботясь о приличиях, вмиг выпила весь напиток.

– Легче?

– Немного, – пытаясь отдышаться, ответила женщина.

– Разве у вас на родине не так жарко?

– Жарко, но подобного тряпья нет! Это ужасно, это пытка!

– Вы же вроде кожу и шерсть используете. Разве не жарко в них?

Хенельга объяснила, что в жару они как и жители цивилизованных стран не показываются на улице. А если приспичит, то одеваются как можно легче. Надевают туники, принятые у кочевников Вии – длиннополые, широкие, полностью закрывающие тело, защищающие от тепла, но не сковывающие движения.

– Как хитро придумано, – подивился Эгрегий.

– Вот я удивляюсь, раз местные такие спесивые, такие умные, любители мудростей! Почему не придумали удобную одежду?

Эгрегий пожал плечами, ответа у него не было. Эмоции подруги его удивили, не ясно, как реагировать. Ведь любое слово может быть воспринято не так, а ссориться сейчас нельзя.

– Они словно все делают, чтобы мучить других! – кипятилась Хенельга.

К счастью, на улице кроме рабов не было никого. Так что на бранящуюся женщину не обращали внимание. Достойный муж данаев, за которого себя выдает Эгрегий, не стал бы терпеть подобного от своей жены.

– Пойдем-ка в тень, да поразмыслим, – предложил Эгрегий как можно мягче.

В тень пройти Хенельга не отказалась.

Они спрятались от солнца в проулке за таберной. Тут дурно пахло, от испарений кружилась голова и тошнило, но хоть солнце не пекло. Растянутые между верхними этажами веревки были увешаны сохнущим бельем. Оно как раз закрывало от солнца.

– Мы так не нашли Косса, – сказал Эгрегий.

На ум больше ничего не шло. Оставалось только обшаривать весь город, но сколько это займет времени?

– Не нашли, – согласилась Хенельга. – Он предупреждал.

– Хочешь сказать, что нам следует покинуть город?

Хенельга пожала плечами, не могла она такого сказать, но навклер предупредил, что подобное может случиться. Всегда говорил, что надо быть готовым к худшему.

Сейчас казалось самым разумным вернуться в Циралис, попросить помощи у коллегии. С ресурсами организации удастся что-то выяснить. Человек может пропасть бесследно, это не так уж сложно, но у коллегии больше возможностей повлиять на местных.

В крайнем случае, они могут обратиться к магистрам, что присутствует в Тритогении. Виал говорил, что у государственных служащих не принято бросать граждан на произвол.

Все это потребует времени, которого у Виала, быть может, нет.

– Тогда в гостиницу и на судно? – спросил Эгрегий.

В его голосе не было уверенности. Как бы ни обижался он на Виала, но бросать его не хотел.

– Пожалуй так, – вздохнула Хенельга.

В полуденный час появление людей сразу бросается в глаза. И это были неслучайные прохожие, ведь они появились двумя группами, перекрывая выходы из переулка.

Хенельга и Эгрегий огляделись, тут же оценили обстановку. Сообразили они быстро, что происходит и не тратили времени на болтовню. Хенельга сбросила неудобные, пропотевшие тряпки, оставшись в легкой тунике. С пояса она сняла два ножа, собиралась уже броситься в одну или другую сторону, но Эгрегий потянул ее к стене.