Алексей Егоров - Навклер Виал 4: Негостеприимные воды

Так просто пленники лишились не только свободы, но и возможности апеллировать к гражданам города, к толпе. Судьба чужестранцев их бы не особенно волновала, но все же это свободные люди. А беглые рабы – презреннейшие из созданий. Сбежав с рудников, они не просто нарушили закон, но покусились на благосостояние граждан Тритогении. Этого ни один горожанин не потерпит.

Серебро с рудников до сих пор обеспечивает горожан ежегодными подачками. Несколько монет, мешок зерна и амфора масла, а так же монетка для похода в театр – оплачивается трудом бесправных в Липсидрах.

Мустиф подивился, как хитро поступили люди, пленившие их.

У Виала и его спутников были кольца, указывающие на их статус свободных. У Хенельги и Мустифа ничего такого нет. Все-таки навклер был прав, искать справедливости у данаев не стоит. Они не станут слушать рабов, женщин, отпущенников и чужестранцев.

Пленников вели на север, но не в Тритогению. Для таких гостей в порту были прекрасные гостиницы. Расположенные в северной стене казармы стояли заброшенными. Разрушать их не стали, сохранили после войны. На гарнизон для северной стены не хватало денег, да и воевать на собственной территории Тритогения больше не собиралась.

Так что эти казармы теперь использовались как темницы. Туда бросали должников, для которых следующей ступенью станет рабство и путь на международные рынки. Преступников, ожидающих отсечения какой-нибудь конечности или иной казни. Не зря же в Парнесте столько калек. В темницы приглашались рабы перед их отправкой на север в горы, где они будут трудиться на благо всей общины.

Женщинам везло чуть больше, этот товар не тратили попусту. Ведь их всегда можно использовать по прямому, задуманному богами назначению. Впрочем, свои функции они могли исполнять даже лишившись какой-нибудь малозначительной конечности или обретя «украшение» в виде татуировки на лице. Все, лишь бы не сбежали.

Хенельгу и Мустифа разделили. Женщину бросили в одно помещение, а парня отправили в другое. Необычно то, что их держали не в общем загоне, а в отдельном стойле. Подобный комфорт пленникам обычно не положен.

Камеры были небольшими, едва можно развернуться. Зато никого рядом нет, кроме крыс и клопов.

Хенельгу освободили от пут, бросили на земляной пол и закрыли за ней дверь. Женщина долго не могла отдышаться, шея горела от объятий злой веревки, но в уме пульсировала мысль, что надо подняться. Надо искать выход.

Боль все равно останется, а сбежать надо. Прямо сейчас надо!

Хенельга поднялась на четвереньки, быстро ощупала себя. Кроме туники на ней ничего не осталось, ни пояса, ни сандалий, ни – было бы смешно, – ножей. Она даже не заметила, когда с нее сорвали все это.

Небольшая камера, земляной пол, темно. Никаких оконцев для пленников. Судя по запаху, раньше это был склад боеприпасов. Ужасно пахло земляным маслом. Потому помещение небольшое, каменные стены, без деревянных перекрытий; если зелье взорвется, так хоть не пострадают соседние комнаты.

Дверь новая, из непрочных досок. Судя по запаху – маслина. Не удивительно, это самое распространенное дерево в округе. Доски были усилены свинцовыми пластинами, тоже материал, которым богат полуостров.

Из щелей в двери пробивались робкие лучики света. Доносились звуки подземелья: капала вода, кричали люди, слышался смех и звон бронзовых доспехов. Как не похоже на все те звуки, что Хенельга слышала раньше. Особенно она не могла привыкнуть к звону бронзы.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.