Роман Аментиус - Хроники Света. Долина людей. На пороге большой войны. Часть вторая

Стрелу решила потушить, чтобы не выдавать запахом своего присутствия. Двигалась на холод. Поняла, что приближается, когда пальцы окоченели и посинели. Белка не говорила, что может быть так холодно, когда рассказывала о схватке с темным. Ну может у нечисти разной и силы разные. Где-то тут гадина притаилась. Дикая замерла на одном колене. Медленно осматривала лес, всматривалась в каждый сантиметр картины леса. Слушала. Идентифицировала каждый шорох. Вот где-то справа явно лесная мышь шуршит. Чуть дальше журчит вода, родник там бьется или ручей течет. Больше похоже на родник. Чуть выше слева в гнезде попискивали птенцы, которые, ждут, когда родители прилетят с едой. Лес она умела слышать и чувствовать. И все звуки были обычными звуками леса.

Решила было двинуться дальше, но замерла. Перевела взгляд левее, на толстую южную лиственницу. В шуме листвы было что-то не то. Выбивалось что-то из хора листвы. Вроде бы обычный шелест, но другой, не ровный. Шепот. Есть! Вычислила! Так… На листвиннице. Но где? Закрыла глаза. Отдалась поиску на слух. Сложно. Почти не выделялся этот странный шелестящий шепот из общего звука. Так, кажется вот там. Открыла глаза. Сейчас Дикая смотрела на ветку метрах в двух над землей. И ничего не видела. Ну обычная же ветка, обычные лисья. Да что за черт? На слух там точно кто-то был, а не видно никого. Дикая решила доверится слуху, наводя лук в место, где кто-то по ее ощущениям должен быть. Может, чуть дальше кто притаился за листьями?

И вдруг шепот пропал. Черт! Уйдет ведь! Нет времени. Затаила дыхание Дикая и со вторым ударом сердца выстрелила. Есть! Что-то завизжало так, что аж уши заложило. И это что-то завалилось на бок и начало падать с ветки. Голову накрыла резкая пульсирующая боль. Кажется, из ушей что-то у нее потекло. Все, вот сейчас она потеряет сознание. «Нет, уродина, не возьмешь ты меня так просто». Дикая стиснула зубы. Появилось ощущение замедляющегося времени. Она видела, как что-то зелено-коричневое медленно падает с ветки на землю. Успела рассмотреть, что это небольшой человечек. По крайней мере контуры фигуры человеческие. Человечек, покрытый листьями. Конечности же были узловатые словно ветки.

Если окружающая действительность замедлилась, то действия самой Дикой наоборот ускорились. Так было и тогда, когда она убила своего первого волка. Молниеносным движением Дикая выхватила натертую смолой стрелу, чиркнула огневом, подпаливая стрелу, и выстрелила в то место, куда должен был упасть этот уродец. Бросила лук, вытащила кисет с напалмом и метнулась вперед. В шепнувшегося на землю уродца вонзилась горящая стрела. Головная боль чуть стихла. Мелкая погань пыталась встать. Дикая остановилась в метре от нее и сыпанула немного напалма из кисета. Ярким оранжевым цветком вспыхнул напалм. Время вернулось к своему обычному ритму. Визг стих. Ушла головная боль. Пропал страх. Пропал неестественный лютый холод. Было лишь по-осеннему зябко. Все. Дело сделано. Она справилась. Потрогала одно ухо. Болит. На руке была кровь. Не показалось, значит.

Дикая подошла ближе и затоптала огонь. Не хватало только еще одного пожара. В центре опаленной полянки стояла маленькая черная фигурка, которая от пинка рассыпалась в прах. Девушка порыскала ногой в опаленной земле и пепле в надежде на какой трофей. Ничего. Хотя откуда у этой малявки что могло быть. Подумать только. Там росту то сантиметров сорок, а наделал этот уродец столько дел, что чуть целый отряд не погубил. Отряд! Нужно же возвращаться и очень быстро. Неизвестно, сколько там еще могло быть тварей. Только было сделала шаг, и краем глаза уловила какое-то движение в ветках прямо за собой. Дикая, не секунды не сомневаясь, резким движением наотмашь ударила луком в то место. Не ошиблась. Еще один уродец кубарем свалился на землю. Этот вроде не такой и страшный как спаленный мгновением раньше. Такой же сучковатый и покрытый листвой, среди которой угадывалось лицо. Вот только ни нового страха, ни холода Дикая не ощущала. Этот пенек явно был обычным, не нечистым. Экая странность. Ладно, командиры разберутся. Взяла уродца за ногу и направилась к отряду. Лук пришлось засунуть за спину. Толку то от него с одной рукой? Вооружилась клинком. Но как-то спокойно было. Было четкое ощущение, что все закончилось, бой уже позади и новой атаки не будет. Почти уже вышла к отряду, как заметила Рису. Та стояла на коленях, непонимающе озиралась и держалась за голову. Видно, что отпустило ее от ворожбы. Дикая убрала клинок и помогла встать Рисе. Вместе они вышли к отряду.

Белка хотела что-то сказать, но раздался пронзительный визг, который волной боли разрывал голову. Благо, что визг почти сразу же стих, а вместе с ним пропала и резкая головная боль, которая уступила место своему тупому пульсирующему собрату. Такую вялотекущую боль терпеть было гораздо проще. Вернулись зрение и обоняние. Бойцы отряда приобрели осмысленные взгляды, вставали на ноги, утирали слюну и непонимающе осматривались.

– Да, ты права Хмурая, Дикая справилась, – сказала Белка. И пошла приводить в чувство тех, кого вырубила Дикая. Похлопала по щекам Писарку. Та открыла глаза. В глазах был боль. Ну ничего, пройдет. – Терпи, Писарка, жить будешь.

– Аааа… Жесть. Что за хрень? – буквально зарычал Голубой. – Голова-то как болит. Что случилось то? Почему я тут валяюсь.

Да и остальные бойцы жаловались на головную боль. Хмурая быстро ввела всех в курс дела. Лица у всех были напуганные. И было чего бояться. Как с таким воевать? Да, нужна какая-то защита от магических атак. Или колдовских? Скорее уж колдовских, тут вероятнее всего энергия смерти поработала.

– Ага, ясно-понятно. Почему башка трещит внутри понятно. А почему она трещит снаружи ни черта не понятно, – не унимался Голубой. Еще и Писарка с Ножом подтвердили, что болит у них и внутри, и снаружи. – Нет, определенно, меня явно по башке шандарахнули. И, кажется, не один раз.

– Ну извини, здоровяк, – донесся со стороны деревьев голос Дикой. – Пришлось тебя вырубить, чтобы не уполз ты в лес на растерзанье жутким тварям. Да вот беда: башка у тебя крепкая. Так что вырубился ты только с четвертого удара. Можешь собой гордиться.

И она весело рассмеялась. Вот так так. Дикая смеется. Белка была удивлена. Да и не только Белка была удивлена, казалось, весь отряд смотрит с интересом на эту обновленную Дикую. Она вернулась какой-то другой, видимо, что-то себе доказав, и стала более открытой что ли, не такой зажатой.

– Этим-то двоим по одному удару хватило, – дополнила Дикая и обратилась к Хмурой. – Командир, смотри, что я притащила.

– Святой Клис! – удивилась Хмурая. – Это что еще за невидаль такая. Дичайшая дичь! Живая ветка. Во дела! Доклад!