Роман Аментиус - Хроники Света. Долина людей. На пороге большой войны. Часть вторая

Вакансии… Как же цинично это звучит. Три жизни погасли. Три сестры погибли. Никогда уже их не будет. А сколько всего хорошего было у них в Клисе. Как вместе жили в казармах, вместе тренировались, вместе отдыхали и делились планами. И все. Как отрезало. Конец. Планам не суждено уже сбыться. Очень грустно и печально. Аж слезы выступили… Бойцов даже не похоронили. Хмурая лично ночью сожгла тела. Прощание же с прахом будет в скорбном зале Внутреннего форта.

А еще Белка подумала, что ее планы тоже могут не сбыться, она выбрала такой жизненный путь, при котором каждый прожитый день может быть последним. Но это не грустно. Угрюм подарил ей каждый этот новый день. «Хочу домой, к названному отцу», – эта мысль отбивала в ней ритм с каждым ударом сердца.

Между тем начало смеркаться. Как раз бойцы вышли на выжженную поляну, где несколькими днями ранее они уничтожили гнездо мерзопакостных змеек. Эту часть пути Белка даже и не заметила за всеми своими размышлениями. Бойцы очень внимательно осмотрели поляну и деревья у ее границ. Ни следа от змеек. Туда вам и дорога, твари проклятые! Заночевать решили все же в лесу, чтобы не извазюкаться в грязи. Дичи никто не добыл. Оно и понятно, зверье панически боялось огня и пока запах не развеется, они и близко к этой прогалине не подойдут. Хорошо, что рыбы заготовили чуть ли не в промышленных масштабах. Ею и отужинали. В лесу сделали одну большую платку. Змеек может и нет, да лучше перестраховаться. Идея была Белки, которая не просто перестраховывалась, но и позаботилась о теплом ночлеге ввиду того, что своего плаща она по доброте душевной лишилась. Военная смекалка так сказать. В дозор Хмурая назначила себя и еще двух бойцов, в том числе Рису. Белке повезло, в эту ночь на ее долю наряда не выпало.

Засыпая, подумалось, что, если тут построить дорогу, путь из Клиса до озера займет всего два дня пути. Пол работы то практически сделал пожар, оставалось лишь выложить бревнами уже проделанную прогалину. Выжечь или вырубить подход к озеру и к Клису. На змеиной поляне поставить сторожевой форт. Об этой дороге никто не знает. Нора то выходит далеко за стенами Клиса. Тут тебе и хороший источник продовольствия: рыба с озера. И отличный источник хорошей строительной древесины. Дорога будет торговым путем к водникам. Да хоть бы те салатные водоросли – хороший товар. И эти озерные дары можно продавать за пределы Клиса. Казну нужно пополнять, раз уж лишись основного источника доходов от наемничества. К тому же, если уж так сложится, эвакуироваться в новый поселок на острове будет проще и быстрее. Кстати, в том поселке уже сейчас можно основать общину рыболовецкую. Эти интересные мысли не давали Белке заснуть. Девушка вышла из палатки.

– Что, опять до ветру собралась? – улыбнулась Хмурая. И удивила Белку просьбой: – Давай сегодня без приключений, лады?

Странно как-то. Хватило бы приказа. А тут просьба. Отношения у девушек были хорошие, но близкими друзьями они не были. С Хмурой сложно сойтись. Да и Белка не отличалась открытостью. Она помнила, как легко в один день все потерять. И вот гляди ты, Хмурая пошла на контакт?

– Нет, что ты? Устала я как собака. Как собака в яму и схожу. Я поговорить хотела. Точнее поделиться идеей. Не знаю, насколько она хорошая и актуальная, – весело сообщила Белка. И поделилась соображениями.

– А ты молодец, Вина. – обратилась по имени Хмурая. Во дела. Оттаяла что ли в ее обществе Хмурая. Вот что боевой выход с людьми делает. Интересно, какая у нее история? – Я тоже о чем-то таком думала, как узнала о запасном поселении. Но твоя мысль более обоснованная. Думаю, на доклад пойдем вместе. Изложишь.

– Хорошо. Вместе так вместе. Хмурая, а ты сама как? Как плечо? – спросила Белка, решившись-таки пойти на контакт.

– Ты знаешь… Плечо-то уже в норме, спасибо Коновалке, – ответила Хмурая, потом немного помолчала и добавила: – А сама? Не знаю даже. Все меня Хмурой называют, а я и рада. Да не всегда я такая. Часто бывает внутри пусто и сложно. Маленькой когда была, жила в отдаленном хуторе. Отец охотой промышлял, мать держала постоялый двор для охотников. Как-то пришли мужики, представились охотниками и попросили переночевать, а оказались бандитами. Всех перерезали. Меня тоже хотели, но сперва хотели ссильничать. Ну ты понимаешь. Ребенка! Да Святой Клис миловал. Что-то они замешкались, а я схватила серп, одного по хозяйству, второго по горлу. Долго стояла и смотрела как орал, умолял, подыхая тот, которого оскопила. А чтобы он не сбежал, сухожилия ахилловы рассекла. Отец об охоте много рассказывал, так что знала я, что делать. И ни капли жалости во мне не было.

– С тех пор решила быть сильной, чтобы никто и никогда со мной так не смог поступить. И с другими хорошими людьми, – продолжила Хмурая после долгой паузы: – Скиталась по деревням, перебиваясь подачками. Узнала о Клисе и поняла, что мне туда. Пришла, попросилась в отряд. Ржали надо мной дико. Но я каждый день приходила. К Хрычу. Через месяц он сдался. Сам тренировал несколько лет. А потом отдал в казармы. Как раз когда и ты появилась. Видела я, как ты из кабинета Хрыча стреляла. Я там была, за дверью, есть там еще одна комнатка, где Хрыч спит. Знаю и твою историю. Тогда вот и подумала, что нужно такой женский отряд сделать. Чтобы за добро, за свободу. Хрыч поддержал идею и отстоял перед Генералом. Я же сама девчонок подбирала. Все дела поизучала. У всех непростые истории, почти у всех. Дикая вон так вообще реально из леса. Да, все же, у всех была своя беда, своя мотивация рвать за эту жизнь, да за жизни и свободу других зубами. Вот я всех и собрала. А сейчас так пусто стало. Трех девчонок потеряла. Сомнение какое-то зародилось – справлюсь ли я с этой работой? Не за себя страшно, за девчонок. Тревожно. Ты знаешь, я же умею немного в будущее смотреть. Нет, не так. Будущее я не вижу, а жаль. Я как-то могу продумывать чуть не до мелочей варианты своих действий наперед, и варианты стратегий и тактик на случай всяких опасностей. Да проглядела, троих проглядела. И сейчас вот не могу продумать, как дорога домой пройдет. Вроде и есть варианты, а что-то покоя не дает, но не могу понять что. Ой, Белка, ты прости, что это я? Вывалила на тебя все. Прости, не хотела. Я же командир. Проявила слабину. Командир… Зулая меня зовут. Вот, – и даже всхлипнула.

– Да нормально все, Зулая! Ты не железная, никто не железный! А свалилось на нас будь здоров. Не всякий мужик выдюжит, а мы выдюжили! И знаешь, мне кажется, то, что уже было, это так, легкая прелюдия. Уж очень поганый пазл складывается. И мы, Клис, и твой отряд, в частности, в самом центре этой заваривающейся пахнущей фекалиями каши. Ты, главное, не опускай руки, командир. Все смотрят на тебя, на твою стойкость и берут пример. Ты твердо ведешь нас через все эти трудности и невзгоды, и ничего тебя сломить не может. Это очень вдохновляет! Вселяет уверенность в нас. Сама говоришь, все девчонки с историей. Мы дерьма уже нахлебались. Сейчас же мы, ну я так точно, чувствую, что никому не позволю себя сломить и растоптать. Сдохну, но заберу с собой с десяток вражин! Надо будет, зубами и ногтями буду рвать вражин за себя, за тебя, за отряд, за Клис, за свободу! Я этот путь выбрала, —тут Белка замолчала, отхлебнув воды из фляги, и с еще большим жаром продолжила.