Джон Голд - Хризалида. Путь предвестника

– Полегчало?

– Да, спасибо.

– Что-то случилось? Чего злой такой? – Отец подозвал собак, дал понять, чтобы я их подлечил.

– В моем мире против меня пытались использовать мою… любовь к близким людям, угрожали мне расправой. Убил бы!

– Так чего не убил?

– Последствия будут хуже, лучше сдержаться и потерпеть.

– Ну так прими решение и успокойся. Собаки тут ни при чем.

– Извини, пап.

Получен дебаф: Астральный якорь

Воздействие: Нельзя уйти от текущей точки дальше, чем на 30 метров.

Время: 6 дней, 23 часа, 59 минут, 59 секунд… 58… 57…

Видимо, куратор решил отыграться на мне. Можно и не спрашивать – все равно правды не скажет. Отец, видимо, мог видеть мою панель эффектов.

– А это тебе за что? Ты еще что-то натворил?

– Это последствия моего отказа.

– Хм, ну хоть дома ночевать будешь.

Сидел на земле, лечился от последствий оплеухи отца и думал. Самое поганое – Ваалси узнал, что я говорю. Потом то, что я работал в космопорте. Он ведь теряет деньги от того, что я не работаю в его команде сборщиков. Про камеры и их стандартные точки размещения рассказал Гальбоа. Мы часто ремонтировали электронику корабля, в том числе и проводку системы видеонаблюдения. Значит, проблем со сборщиками не избежать. Если эта Элиза расскажет им, что я могу говорить, они будут доставать еще больше. А ведь она способна навредить Гальбоа!

Сердце сжалось от боли и злости – он мог пострадать из-за меня! Свои маленькие запасы денег с анонимного счета надо перевести ему. В случае проблем это немного сгладит последствия. Официально я эти деньги все равно использовать не смогу.

Дебаф снять не получится – Ваалси постарался. Такое только подопечным можно повесить. Значит, я могу или не играть это время, или использовать то, что имею, максимально эффективно… Эта фраза снова напомнила о Гальбоа… больно.

– Саджи, я понимаю, тебе сейчас больно. – Отец, видимо, читал меня, как открытую книгу. – Но ты уже должен был понять, что ситуация не безнадежна. Мама может обучить тебя кулинарии. При большом умении сможешь варить самые простые зелья. У нас есть еще профессии портного, кузнеца, плотника, мага. А эти тридцать метров… ведь до озера как раз. Будем с берега рыбачить.

– Спасибо.

Гальбоа говорил, что чем больше проблем ты решишь, тем опытнее станешь, и намного легче будут решаться новые проблемы. И наоборот – чем чаще ты от них убегаешь, тем слабее становишься. Почему-то для человека самые ценные уроки – самые болезненные. Боль… а это идея!

– А еще есть собаки. – Теперь уже я улыбался. Отец понял, что я имею в виду.

– Да, а еще есть собаки.

Медитация +1

Скорость восстановления маны + 2 %

А еще есть медитация.

Получен дебаф: Обет молчания

Воздействие: Вы не можете говорить или использовать возможности внутреннего чата.

Время: 6 дней, 23 часа, 59 минут, 59 секунд… 58… 57…

Отец, читая описания дебафа, лишь ухмыльнулся. Значит, он и вправду мог читать мою панель эффектов.

Порой отец внушал ужас, проводя комбинации ударов. Последний удар он останавливал в последний момент, но вот разница чувствовалась во всем. Все то, что я знал о рукопашном бое, сводилось к тому, как победить или как защититься, не убивая. То, что знал отец, можно описать как «искусство убивать». А ведь это один и тот же навык рукопашного боя. Разница заключалась в технике исполнения.

Рейчел… Она приходила дважды в день и подшучивала надо мной, говоря, что я тут корни пустил. Мне нравилось слушать, как она постоянно болтает о жизни города. Нравилось, как она смеется, видя, что отец валяет меня по земле, как младенца. По утрам мы рыбачили, а она с ребятами плавала в озере. Было приятно знать, что Рейчел рядом. Ее рыжая копна волос доставала до лопаток, а платье, которое она купила на ярмарке, было очень к лицу. Она такая красивая.

В реале все сводилось к постоянным дракам. Сборщики обвинили меня в «неуважении» и игнорировании как собеседников.

– Что, мелкий, в космопорте болтал без умолку и зады вылизывал, а с нами поболтать тебя коробит? А может…

Удар в кадык остановил эту чушь. Психолог сдержала слово: они знают, что я ходил в космопорт, что я могу говорить. Надо либо начать сотрудничать, либо дальше гнуть свою линию.

Всю неделю, как только я вылезал из капсулы, мне что-то говорили. Каждый раз звукоподавление срабатывало с большой задержкой. Куратор Ваалси намеренно игнорировал сложившуюся ситуацию. Все тело было одним большим синяком, но я всегда бил в ответ. Так что теперь все обидчики ходили с избитыми мордами. Под конец недели меня оставили в покое. Оставалось еще две недели наказания в виде продленной учебы.

Пять дней в семье для сироты значат очень многое. Утром отец шел на рыбалку, мы с мамой его провожали. До снятия дебафа «Астральный якорь» осталось чуть больше двух дней. Мама научила готовке и шитью. Оказывается, вышивание зачарованными нитками повышает даваемые одеждой бонусы. Таким же способом можно увеличить прочность обычной одежды.

Мама смотрела, как я готовлю, поправляя, если я допускал ошибки. Когда приходил отец, мы тренировали собак или делали ловушки для зверья. Вечерами у камина он демонстрировал свои навыки плотника.

– Саджи, смотри. Это манок для волков. Он издает свист и провоцирует их на атаку. У всех ремесленников есть навык «Ремесло». Он повышает показатели производимого предмета. Такой же манок от мастера-плотника мог бы призвать всю живность в радиусе пятисот метров. Мастер использует материал более тонко. Эффективно, если сказать точнее. Но поскольку сам материал низкого качества, его хватило бы на одно использование.

С удивлением посмотрел на манок в его руках. Отец перевел взгляд с меня на камин. Посмотрев на огонь, отпил из кружки густой отвар из ягод и сказал:

– Есть определенный баланс между запасом прочности предмета и тем, сколько энергии через себя такой предмет может пропустить. Чтобы создать звуковую волну такой мощности, нужно обладать огромной выносливостью. Дунул в манок – и он теряет половину прочности. Впрочем, это вполне понятно. Чего еще можно ожидать от обычного дерева? Манок сделан из тиса. Поэтому мастера используют материалы более высокого качества. Также материал можно укрепить магией, но ремесленники стараются этого не делать, потому что потом на такой материал не наложить чар.

Отец много показывал и рассказывал. Оказывается, лед может таять несколько лет на солнце, кость – гнуться, а дерево – становиться каменным. Показал на примере огромной кости. Смыв с нее специальный раствор, выпрямил, срезал концы и сделал ножку для табурета. Из кости!

– Как просохнет, станет снова твердой, тогда можно вырезать что-нибудь на поверхности.