Эдуард Катлас - Акренор: Девятая крепость. Честь твоего врага. Право на поражение (сборник)

Облако заструилось вверх по деревцу и окутало его вершину.

– У меня нет имени, как ты его понимаешь, Денис, сын короля. А то, что заменяет мне имя, ты не сможешь произнести. Зови меня Старшим, это будет верно.

– Уважаемый Старший, готов ли ты разговаривать о мире на границе леса?

– Почему ты думаешь, Денис, сын короля, что нам это интересно?

– По многим причинам. Все хроники говорят, что вы мирный народ и никогда не нападаете сами. Вы не убиваете тех, кто не входит в ваш лес. Народу леса нечего делить с людьми. Я могу назвать очень много причин.

– Только это описание нельзя применить к людям. Вы убиваете просто из забавы. Вас гложет жадность и ненависть. И люди всегда хотят что-то отнять у народа леса.

– Я знаю, что наше соседство было кровавым. Но считай, что мы поумнели. Я пришел прекратить нашу вражду, пришел разрушить ненависть друг к другу.

– Ненависть, воспитанную веками, нельзя разрушить разговорами.

– Тогда давай начнем с перемирия. Лучше так, чем погубленные люди и сожженные деревья. Мы многое сможем получить друг от друга, если не будем воевать. И если необходимы столетия, чтобы ненависть ушла, то значит, мои правнуки все-таки дождутся.

– Ты мудр для человека.

– Пришло время для мудрых решений.

– Мы пойдем в лес прямо на рассвете. Какие бы бумаги ни написал принц, король не простит, если на моей земле пропадет его сын.

Барон нервно прохаживался вдоль границы леса, пытаясь рассмотреть хоть какое-нибудь движение среди деревьев, несмотря на опустившуюся ночь. Кавалеристы барона и охрана принца спешились и разожгли костры, пытаясь разогнать окружающую их темень.

– Как мы могли отпустить принца одного, – в который раз повторил барон ходящему за ним по пятам капитану охраны.

– Принц уже большой мальчик и может ходить один, – раздался голос из-за деревьев.

Из леса появились два силуэта, и свет костра осветил усталое, но улыбающееся лицо Дениса.

– Границы леса остаются неизменными. Лес не выходит за эти границы, люди и домашние животные не заходят в лес и не трогают деревья. Люди не строят плотины на реке выше по течению. Люди строят плотину ниже по течению сразу за границей леса. В засушливые сезоны люди перекрывают плотину, чтобы лесу хватало воды. В обмен лес сплавляет по воде отборную строевую древесину.

Лес оставляет на границе лекарственные травы и коренья от разных хворей, список у прелата. Люди ищут и привозят к границе новые растения, которые лес еще не знает. Растения должны быть пригодны для посадки. В общем, полный список договоренностей у прелата. И наконец, – принц разулыбался еще больше, – люди имеют возможность плыть по Страте в обе стороны без права выхода на берег. За это они платят лесу пошлину… – Улыбка принца не могла быть шире. – Каждый караван должен посадить дерево на границе леса.

– Так что это значит? Мир? – неуверенно спросил барон.

– Пока скорее перемирие. Но я надеюсь еще встретиться со Старшим и договориться о многом. – Денис обернулся к своему спутнику. – Кстати, ты так и не сказал, что за существо это было?

– Это был баньши. А я не умею рисовать, представляете?

Мечи и свитки

– Весь взвод убит!

Громоподобный крик второго сержанта заставил Рема вскочить с лежанки. Вокруг была полная темень, и он не понимал, где находится. Попытавшись двинуться, наткнулся на что-то твердое. Окончательно потеряв голову, Рем рванул вперед и наконец-то, ценой полностью разрушенной палатки, оказался на открытом пространстве. Вокруг него в слабом свете костров метался весь его новый взвод.

В лагере царил хаос. Рем был не единственным, кто вырвал из земли палатку. Кто-то попал в костер и сейчас метался, пытаясь сбить с себя пламя.

Ближайший от него воин вытащил меч и растерянно оглядывался по сторонам.

– Выходи строиться! – Окрик сержанта начал приводить взвод в чувство. – Итак, сонные мухи, посмотрите теперь на себя. И каждый, кто увидит красный цвет – считайте, что это ваша кровь.

Глядя на окружающих, Рем провел рукой по горлу и посмотрел на ладонь – она была измазана красным.

– Если я не ошибаюсь, все пять десятков тихо умерли во сне? И знаете, что меня больше всего огорчает? Меня огорчает, что для того, чтобы отправить к праотцам весь мой славный взвод, понадобились не целая армия и даже не ублюдочный орочий шаман, а всего лишь два криворуких сержанта, которым почему-то не спалось этой ночью. Надеюсь, урок не пропадет даром. Вы думали, что находитесь в центре королевства, в укрепленном лагере, в котором ни один караульный не спит на посту? Вы так думали – и теперь вы мертвы. Вы умерли во сне и не смогли забрать с собой ни одного врага. Боюсь, ваши предки на том берегу встретят вас с недовольством. А чтобы этот урок лучше запомнился, надо его закрепить. Давайте-ка возьмем вот эти мешки и наполним их вон теми камнями. Я хочу, чтобы вы сбегали и аккуратно сложили эти камни у большого дуба на повороте. Мы с помощником долго трудились, измазывая вас краской, легче было бы взять ножи. Поэтому сейчас мы пойдем спать, а утром проверим, насколько велика куча камней у дуба.

Рем застонал. Злополучный дуб рос в миле от их нового лагеря.

Виктор и придворный маг медленно прогуливались по тропинке, пробивающей себе дорогу сквозь чащу.

– Учитель, мне кажется, что заклинания огня мне неподвластны. Последний раз при попытке зажечь свечу я валялся без сознания больше часа. Свеча, кстати, так и не зажглась.

– К сожалению, изучение заклинаний почти всегда связано с болью. Это одна из причин, почему так мало учеников завершают обучение. Понимаешь ли ты, в чем ты ошибаешься при выполнении заклинания?

– Я делаю все правильно, учитель. В точности, как вы показывали. Я даже использовал ваши свитки для концентрации мыслей. Извините меня, учитель, но я не совершил ни одной ошибки. Но по-прежнему стою на месте.

– Я расскажу тебе маленькую историю. Давай присядем, мои ноги уже не те, что раньше.

З'Вентус уселся на поваленный ствол и приглашающе похлопал по месту рядом с собой.

– Так вот, в далекие-далекие времена я тоже был учеником мага. Тебе, наверное, сложно будет это представить, но это так. Мой учитель, быть может, еще жив и сейчас, но мы давно потеряли друг друга, и где он – мне неведомо. У магов свои пути, и они редко рассказывают о них, даже своим ученикам. Итак, я был учеником у мага. Учили тогда не так, как учат сейчас. Знаний о волшебстве заклинаний почти не было, и обучение походило скорее на гномий обряд совершеннолетия. Знаешь о таком? Очень интересный обряд, но я расскажу тебе о нем в другой раз.

Я был единственным учеником, учитель взял меня после того, как погиб его предыдущий ученик. Кстати, ученик погиб, пытаясь создать огненный шар. Он его создал, но не смог им управлять, и шар сжег его в одно мгновение. Я тогда прислуживал в доме мага. Готовился стать учеником лет на десять позже. Но эти события ускорили начало моего обучения. Учили тогда просто: тебе давали задание, и если оно у тебя не получалось, то маг приказывал выпороть ученика. Книг тоже почти не было, мне приходилось каждый раз экспериментировать. А ты же знаешь, как опасны наши эксперименты. Вот так и проходило обучение – то ли подохнешь от неправильно выполненного заклинания, то ли будешь валяться неделю с кровавыми полосами плетей на спине.