Михаил Радуга - Тайна Элизабет

Сначала селяне услышали, как из кухни все вышли, и воцарилась спасительная тишина, давшая надежду, маленький шанс на выживание. Но уже через минуту эти тщетные ожидания растворились в небытии, словно лопнувший мыльный пузырь. Послышались не предвещающие ничего хорошего быстрые и тяжелые шаги двух мутантов, которые все ближе и ближе неумолимо приближались к их головам. Они остановились возле дверцы, после чего последовали несколько адских мгновений тишины, тихой паники и смертельной неопределенности.

Вдруг с громким рванулась дверца, и опущенный вниз светильник в нижней руке мутанта осветил погреб, предательски выдавая всех его жильцов с искривленными от ужаса лицами. Меткая стрела из отцовского арбалета вонзилась точно в центр массивного лба мутанта, а брошенный наточенный топор плотника глубоко вонзился в его бронированный нарост на левой груди. Издав дикий звериный вопль, но, не сделав даже шагу назад, он вместо этого вытащил топор из груди свободной нижней рукой и смело спустился по ступенькам в погреб, держа в верхних руках сверкающие смертью кинжалы. За ним следом кинулся точно также вооруженный сообщник, наполняя помещение исходящей от них вонью. Потерявшие рассудок отец Томаса и плотник с ножами в руках с отчаянными криками бросились на огромных воинов, но длинные и натренированные руки мутантов, облаченные в толстый слой мышц и наросты брони, молниеносно расправились с мужчинами на глазах истошно кричащих детей и женщин, прижимающихся к углу.

С торчащей из головы сломанной стрелой, согнувшись почти по пояс из-за низкого потолка, обозленный арогдорец снова и снова наносил чудовищные мощные удары кинжалами в бездыханное тело отца Томаса до тех пор, пока оно не превратилось в обезглавленную и расчлененную кровавую массу. Весь погреб и все находившиеся в нем были с ног до головы обрызганы теплой кровью и склизкими ошметками человеческой ткани. Женщины продолжали орать во все горло и прижимать к себе рыдающих детей. Хотя они и пытались закрыть им глаза своим телом, сраженный Томас видел все произошедшее от страшного начала и до тошнотворного конца, не веря в происходящее. Ему казалось, что все это не по-настоящему, что ему это кажется или снится. Его не по возрасту серьезные глаза, пристально следившие за любимым отцом, заливались слезами, а внутри все обломилось и обмякло от невозможности что-то изменить и вернуть назад.

На шум и громкие крики быстро сбежались другие мутанты, включая генерала и его женщин. Обступив вход в смердящий погреб, они внимательно смотрели на представшую перед их равнодушным взором кровавую картину побоища.

– Убить баб! – послышалась команда, заставившая Томаса вцепиться в свою измученную трясущуюся мать изо всех сил.

– Да сколько можно?! Прекратите! – пыталась заступиться брюнетка, но получила гулкий удар в живот и тут же упала под стол, рыдая и от безысходности дергая свои роскошные волосы на голове. – За что? Уроды вы все!

Раненый старший воин и его помощник молча и с чудовищной силой отдернули за шеи беспомощно скулящих детей от матери и ткачихи, кинув их об стену. Затем они нанесли ошеломленным женщинам, отчаянно тянущим руки к детям, несколько глубоких ударов кинжалами в грудь и голову, вонзив лезвия по самые рукояти, после чего вдруг стало резко тише и спокойнее. Лишь тихие и охрипшие крики выживших мальчика и девочки нарушали безмятежность сельского утра.

Но на этом генерал не успокоился.

Все мутанты замерли, когда он вытащил из ножен свой широкий меч и спустился в и без того тесный, залитый кровью погреб. Дрожащие Томас и Ирэн прижались друг к другу, будучи полностью уверенными в том, что пришел их черед. Однако хладнокровный Джавер молча подошел к впавшему в ступор старшему воину и с хрустом вонзил ему меч под нижнюю челюсть, пробив голову насквозь и прибив ее к низкому потолку. Воин выронил светильник, выпучил удивленные глаза, быстро обмяк и с глухим ударом свалился на колени, повиснув массивным подбородком на крестовине меча, утопающего в пульсирующем потоке стекающей густой бордовой крови.

– Тупорылый предатель, – грубо и зло прокомментировал свое безжалостное действие Джавер и тут же дал приказ другим мутантам: – Недоносков – в ресурсный обоз и уходим на север. Доложите обстановку по пути.

Вскоре бесчувственный генерал вместе со своей молчаливой свитой покинул обугленные останки родного села Томаса на резвых челоконях. А к единственно уцелевшему дому кузнеца подоспели гремящие награбленным богатством старые поскрипывающие телеги из ресурсного обоза, запряженные обычными лошадьми. Большая их часть была отдана под бесконечные мешки с продуктами, металлолом, а также различные полезные инструменты и домашнюю утварь. Одна из телег, построенная в виде вместительной клетки из прочных прутьев, была битком набита совсем маленькими детьми, сидящими буквально друг на друге, в грязных, оборванных и окровавленных туниках, многим из которых было не больше года. Все они, зачастую порезанные и избитые, беспрерывно плакали и стонали, отчаянно зовя охрипшими простуженными голосами своих потерянных матерей и умоляя прохожих дать хоть каплю воды и крошку еды.

Тошнотворно пахнущий смесью пота и какой-то отвратной кислятины мутант подвел обреченно молчавших Томаса и Ирэн к скулящей деревянной клетке и уже собирался погрузить их в нее, но ответственный за ресурсы воин с красными повязками на плечах, рыжими дредами и такой же густой бородой вдруг остановил его:

– Так, а это что такое?

– Что еще не так?

– С девкой все понятно. Она пока еще подходит, – сказал старший воин, переводя раздраженный взгляд на Томаса, – а вот его я не возьму. Не видишь, безмозглый, что он уже слишком взрослый?

– Мне приказали – я выполняю.

– Хорошо. Вот тебе новый приказ: девку – в клетку, а пацану перерезать глотку.

Рыжий монстр произнес это настолько хладнокровно, что сразу почувствовалось, насколько часто ему приходилось отдавать такие безжалостные и бессмысленные приказы. Поскольку рядовой воин впал в ступор, он сам лично оторвал завизжавшую Ирэн от отчаянно вцепившегося в нее брата и грубо закинул ее в телегу поверх других стонущих детей. После этого обоз сразу же двинулся в сторону леса, проезжая обугленные останки села в сопровождении истошно лающего пузатого щенка, откуда ни возьмись выбежавшего на шум. Девочка высунула свои пухленькие ручонки из клетки и, отчаянно крича, тянула их в сторону тихо рыдающего брата, которого за волосы крепко держал мутант, медленно и неуверенно вытаскивая кинжал из ножен на ремне.

Было видно, что держащий Томаса воин очень молод и неопытен. В отличие от многих других мутантов, его нижние руки были несколько недоразвиты, худы и коротки, будто еще не успели до конца отрасти. В непосредственных боях, видимо, он пока еще никогда не участвовал, а лишь помогал собирать ресурсы на захваченных территориях. Судя по всему, убить человека, а уж тем более ребенка, ему было явно сложно. Оглядываясь по сторонам и будто ожидая чьей-то поддержки, он долго не мог решиться на выполнение приказа, боясь даже взглянуть на измученного и невинного юного селянина.