Олег Говда - Рыцарь

А Весняна тем временем легко вскочила в седло и пришпорила кобылицу. Благородное животное от такого посыла взяло с места в карьер. Звонко застучали подковы мощеным двориком, и всадница вынеслась за ворота.

– Следом! – приказал я. – Гладила, охранять виконтессу!

Десятник повторил приказ и во главе отряда понесся следом за взбалмошной девицей.

– Глянь, какие мы резвые, – буркнул я.

– Застоялась в стойле! – добавил кто-то сзади.

Я оглянулся и увидел улыбающееся лицо наставника Вавулы.

– Кобылица, говорю, застоялась, вот и понесла. Разомнется, подустанет и поостынет. Но норовиста, факт. Ох, и намается с ней… всадник.

– Вам виднее, господин наставник… – ответил я с такой же светской улыбкой. – Сразу видно, умеете разбираться в характере… божьих созданий. И позвольте откланяться.

– Одну минутку, господин сотник. Вот, возьмите, – хранитель протянул мне небольшой подсумок. – Мастер велел передать.

– А что там?

– Самострел.

– Такой маленький? – удивился я, припоминая когда-то виденные в музее боевые арбалеты.

– Это оружие изготовлено еще в те годы, когда не запрещалось пользоваться магией. Но, вы правы, насколько я помню, создавался он для охоты. Десять выстрелов, и все… Может, Мастер, решил подарить вам его как сувенир? Я не знаю…

– Спасибо. Передайте ему мою благодарность. Если, при случае, выберусь на охоту, непременно воспользуюсь.

Известный и обратный путь всегда короче. Особенно, если сам никуда не торопишься. Вот он эдаким извилистым серпом лег по длинному склону, хорошо видимый аж до самого подножья, где, чуть пропетляв между деревьями, выходит на дорогу, ведущую к королевскому тракту. С высоты и сам тракт, наверно, можно было бы разглядеть, если б не густые кроны столетних исполинов, вздымающиеся на несколько десятков метров и закрывающие обзор. Я не торопился… Вряд ли виконтесса намеревалась гнать вскачь до самого Зеленца, да и не смогла бы, а значит, как тонко заметил наставник, застоявшаяся кобылица разомнется и успокоится. Да и охрана рядом. Десять ратников при здешнем безлюдье – что рота спецназа в моем мире…

Где он, этот мой мир? Уже почти и не верится в его реальность… Помнится, слышал где-то похожую философскую подначку. Кто более реален: мудрец, видящий во сне бабочку, или бабочка, снящаяся мудрецу? В общем, как-то так. Но даже если реален только мудрец, я искренне благодарен ему за столь интересный сон. Скучать не приходится… А главное – в сравнении с темпами третьего тысячелетия все события происходят с такой плавной неспешностью, что успеваешь и мечом помахать, и на окружающие красоты полюбоваться. Именно та фишка, которая всегда привлекала меня в «рубалках», в отличие от сумасшедшего драйва «стрелялок». А собственно, чему удивляться: темп жизни задается скоростью передвижения и мобильностью средств связи. Это когда время подлета баллистической ракеты лежит в пределах тридцати минут, приходится поторопиться, если жить хочешь, и за эти полчаса успеть рядами и колоннами покинуть зону поражения. А здесь? С момента обнаружения вероятного противника до прибытия основных сил сутки пройдут, а то и более. Куда спешить?

Ну, спешить не спешить, а догнать виконтессу стоило. Это ж все-таки я состою на службе у Вепрей, а не они у меня. Как там еще сложится с героическим спасением мира, пока не ясно, зато нынешний кусок хлеба с маслом мне за звание сотника полагается, а не за грядущие заслуги. А мы, как ни крути, все ж не в семейной библиотеке.

В общем, то ли почувствовал что-то или подсознательно заметил какую-то несуразность в общем пейзаже, но привычка доверять инстинкту всегда меня выручала. Не стал я пренебрегать ею и в этот раз, а послал коня легкой рысью вдогонку. И почти не удивился, когда услышал громкий разбойничий свист, а вслед за ним – леденящий душу волчий вой.

Вот и накаркал! Вряд ли люди научились охотиться вместе с волками или волки свистеть, но использовать вой зверя, чтоб испугать лошадей и внести замешательство в ряды кавалерии, – уловка древняя, как мир. Как все миры…

Кони хрипели, поднимались на дыбы, пытались броситься наутек, не в силах противостоять ужасу перед своим исконным смертельным врагом. И, занятые усмирением животных, всадники оказались практически беззащитными перед посыпавшимися на них стрелами. Раненых среди воинов, одетых в добротные тегиляи, оказалось не так уж и много, как можно было ждать от внезапного нападения. Зато острые наконечники причиняли боль и без того взбелененным коням, внося дополнительную суматоху.

– Целиться точнее! Стражу уничтожить! Девку схватить! И чтоб целехонька была!

Громкая команда, прозвучавшая в лесной чащобе, все объяснила предельно ясно. Неизвестные охотились за виконтессой: то есть за вверенным моему попечению объектом. Тот, кто организовывал засаду, знал примерное время нашего возвращения. Но если с этим вопросом еще только предстояло разбираться, то исходящую от разбойников угрозу надо было ликвидировать немедленно. Кстати, очень хорошо, просто замечательно, что Весняна нужна им живая и невредимая: не придется отвлекаться на ее защиту. «Ну-ка, кто еще хочет комиссарского тела?! Выходи строиться с табуретками на подоконнике!»

Вылетев на небольшую полянку, с которой начиналась (или заканчивалась) дорога в Оплот, я понял, что поспел почти вовремя. Из дружинников только Гладила и еще один воин, став спина к спине, отмахивались от десятка наседавших на них, как псы на затравленных медведей, разбойников. Еще трое, больше интересующихся вознаграждением, нежели ратными подвигами, споро вязали виконтессу, совершенно не куртуазно стащив ее с лошади. Не страшно, с этими разберемся чуть попозже, сначала подмогнем десятнику. Тем более что напарник его уже еле держался… Я уже почти привычным движением нахлобучил шлем…

– Берегись! Рыцарь! – предупредил кто-то глазастый и опытный.

Поскольку кавалерийской рубке я не был обучен, пришлось спешиться. От такого маневра даже разбойники опешили. Еще бы, по здешним понятиям, я походил на танкиста, снимающего с танка пулемет и становящегося в пехотный строй. Ведь вся ударная мощь и маневренность закованного в тяжелый доспех рыцаря как раз и состоит в его боевом коне. А ступив на землю, витязь превращался хоть и в почти неуязвимое, так зато и не вредное, из-за своей неуклюжести, существо. Взять, к примеру, тех же латников, набиравшихся из отборных молодцов, задача которых была кое-как прошагать под ливнем стрел шагов триста и уничтожить препятствие для атаки конницей или легкой пехотой. Самый простой способ победы над пешим рыцарем состоял в том, чтоб сбить его с ног. Тяжелым камнем или бревном. А с придавленным к земле грузом своих же доспехов с бедолагой можно было расправиться как угодно и когда угодно.