Иар Эльтеррус - Только мы

Воцарилось потрясенное молчание. Собравшиеся переглядывались, пытаясь осознать услышанное. За исключением Назгула, для которого это была не новость.

– К счастью, пока это воздействие держится недолго, – поспешил успокоить остальных Халед. – Но что будет, если они вырастут? Или научатся действовать сообща? Ученые на эти вопросы ответа не дают.

Он помолчал и продолжил:

– Потому-то я и созвал это совещание. Нам нужно разработать комплексные меры защиты от новой угрозы. И действовать скоординированно, поскольку угроза общая.

Все согласно кивнули, даже Назгул вынужден был сделать это, иначе сразу бы себя выдал. Но он пребывал в ужасе, понимая, что остановить нарождающегося монстра новой международной спецслужбы, предназначенной для уничтожения ясноглазых, единственной надежды мира, не в состоянии. Говорил же детям, что нельзя светиться, пока не вошли в силу! Но они, хоть и гениальные, всего лишь дети, не имеющие жизненного опыта, не сталкивавшиеся со страшной машиной государства, безжалостно давящей все, выходящее за общепринятые рамки. Но раз не может остановить, то нужно хотя бы задержать и предупредить детей.

– Можно вопрос, мистер Халед? – повернулся он к американцу.

– Спрашивайте, – кивнул тот.

– Разрешите быть откровенным, говорить без экивоков?

– Конечно.

– Как вы знаете, – продолжил Назгул, – в мире постоянно появляются новые очаги заражения, причем в местах, никак внешне не связанных друг с другом, по крайней мере, вы сами говорили, что взаимосвязь не обнаружена.

– К сожалению, это так, – помрачнел Халед.

– Мы также не знаем всех нынешних очагов. Возможно, Парагвай. Возможно, еще какая-нибудь страна. У нас, в России, ясноглазые появились уже в нескольких городах. И это только известные факты! А сколько может быть еще? Полагаю, множество. Вы согласны, господа?

Остальные подтвердили.

– Но позвольте дополнить, – заговорил принц Фейсал. – На то и существуют государственные структуры безопасности, чтобы ограждать государство и, скажем прямо, тех, кто обладают властью. Мы, например, до сих пор не проводили тщательного поиска ясноглазых. Но за этим дело не станет, мы немедленно займемся этим вопросом. И даю слово, что в течение недели все мутанты будут обнаружены. По крайней мере, в нашей стране, да и во всем мусульманском мире.

– Ничуть не сомневаюсь, – заверил Назгул. – У нас, конечно, территория побольше, поэтому поиск может затянуться, но мы тоже найдем всех. Однако, даже если мы зачистим их поголовно, кто может дать гарантию, что завтра не возникнут новые очаги? Что где-нибудь в джунглях Амазонки или на тихоокеанских островах не возникнут опять группы ясноглазых?

– Понимаю вашу озабоченность, мистер Солнцефф, – благосклонно кивнул Халед. – И полностью ее разделяю. Но считаю, что выход найти можно, на то Бог дал нам разум. Возможно, нам придется создать особую структуру, имеющую особые полномочия от правительств всех заинтересованных стран и собственные вооруженные силы, которая будет отслеживать все аномалии и искать мутантов, где бы те ни скрывались.

– Может быть, – не стал спорить Назгул. – Но есть еще один вопрос. Ясноглазые пока не скрываются и не маскируются. А что, если они научатся этому? Как тогда их определять?

– Давайте решать проблемы по мере их поступления, – резонно заметил американец. – Думаю, что мы в любом случае что-нибудь сумеем придумать. Но сейчас я предлагаю обсудить, какой может являться предложенная мною структура и какие ей можно придать полномочия.

– Согласен, – сказал израильтянин. Остальные молча наклонили головы. Пришлось это сделать и Назгулу.

Он слушал высказывания лощеных господ и с трудом удерживался, чтобы не кусать губы. Идиоты! Они же хотят убить надежду! Последнюю надежду этого несчастного мира, который они превратили в помойку в угоду своим сиюминутным, ничтожным желаниям…

Что ж, раз так, то они более недостойны ни жалости, ни сочувствия. Против них можно и нужно применять любые меры, они потеряли право на существование своей цивилизации, как таковой.

«Ты прав, Назгул… – внезапно раздался у него в голове шелестящий голос. – Мы надеялись, что они опомнятся, мы давали им шанс. Они этим шансом не воспользовались. Что ж, это их выбор – Создатель дал разумному право на выбор. Но и ответят за свой выбор они тоже сами. Однако будь предельно осторожен. Вскоре мы с тобой встретимся – тебе пора в путь…»

Тихо потрескивал, стреляя искрами, бездымный костер, ветер покачивал ветви чахлых деревец, каким-то чудом выросших на камнях, едва прикрытых грунтом. Тени от языков пламени причудливо плясали на скале позади, также на ней отображалась тень человека, сидящего очень прямо.

Никто из племени не рискнул бы пойти за старым шаманом, ушедшим в горы – даже те, кто взял себе имена бледнолицых. Впрочем, такие в резервации не задерживались, они уходили в большой мир и вскоре бесследно растворялись в нем. Оставались те, кто не мог и не хотел принимать чуждые законы, кто не считал, что деньги оправдывают все. А также те немногие, кто хотел жить по обычаям предков.

Полная луна огромным красноватым диском нависала над ущельем, в котором готовился говорить с духами старый шаман. Он молча вглядывался в огонь, протянув к нему руки ладонями вверх и, казалось, он не ощущает никакого жара. Морщинистое красноватое лицо с резкими чертами было непроницаемым, глаза спокойными. Две седые косы спадали по плечам, и ветер играл вплетенными в них лентами. На голове шамана была украшенная бисером и изображениями тотема племени кожаная повязка. На шее висело ожерелье из когтей пещерного медведя, поколениями передавшееся от одного шамана к другому. Непросто было заслужить это ожерелье. Однако Белое Перо заслужил его по праву.

Старик начал гортанно произносить слова песни Духов, по щепотке бросая в костер что-то из висящих на поясе мешочков. Пламя на каждую щепотку реагировало разноцветными вспышками и клубами дыма. Ничего не понимающие бледнолицые решили бы, что он наркоман, но Белому Перу не было до их мнения никакого дела – да и откуда бы они взялись в этих пустынных местах, ведь сюда даже его соплеменники избегали заходить, боясь прогневать духов? И правильно, не раз случалось так, что незваного гостя погребало под внезапно сошедшей лавиной, или он срывался в пропасть. А иногда просто исчезал.

Последняя щепотка, резкий вскрик, клуб желтого дыма – и шаман резко встал, замер, протянув руки к огню. Его восприятие скачком расширилось, охватив собой весь мир. Давно Белое Перо не решался на этот тяжелый обряд, отбирающий по нескольку лет жизни за раз. Поэтому шаманы шли на него только в случае крайней необходимости.