Андрей Буторин - Сильнее боли

А наверху и впрямь происходило нечто непонятное. Снова грохало что-то по полу, что-то падало, слышались гневные выкрики и злобное рычание.

– Может, собака? – в никуда спросил Тарас. Но тотчас услышал и голоса – явно два голоса, хоть слов и нельзя было разобрать. Один – монотонный, он-то порой и переходил в рычание, а второй – полный гнева и ненависти.

Вот раздался грохот, словно один из неизвестных упал на груду ящиков, которая, в свою очередь, рухнула на пол. Потом противно заскрипел металл, будто что-то железное тащили по полу. И – снова рычание, вновь – удары, топот и ругань.

– Галя, – позвал Тарас странно дрогнувшим голосом. – Давай еще попробуем. Мне показалось, что холодильник с люка убрали.

На этот раз Галя не стала спорить. Ей тоже послышалось, что скрежетало над самым люком.

– Костичек, постой, маленький, – сказала она и стала нащупывать ногой ступеньку.

– Я не маленький, – ответил Костя и снова закашлялся.

Стала кашлять и Галя. Здесь, под самым люком, дыму оказалось гораздо больше, чем внизу. Стараясь дышать не очень глубоко, она уперлась в крышку и, приготовившись к сопротивлению давящего веса, чуть не упала, когда дощатый квадрат легко пошел вверх. Как раз подоспел Тарас, и вдвоем они быстро распахнули люк полностью.

Вверху ничего не было видно, кроме густо-сизых, подсвеченных пламенем клубов дыма.

– Как мы… выберемся? – ахнула Галя, захлебнувшись кашлем. – Нам не найти… выход!..

– Осталась еще «Фанта»? – с трудом сдерживая кашель, спросил Тарас, когда они вновь спустились в погреб.

– Почти полбутылки… – не сразу ответила Галя. – Может, потом освежишься? – В голосе ее послышалась злость. – Надо спасать…

– Погоди! – прикрикнул вдруг на нее Тарас и, расстегнув пиджак, стал раздирать на себе рубаху. Один кусок ткани дал Гале, другой, побольше, разорвал надвое. Галя сразу все поняла и обрадовалась, что в полутьме и дыму не видно, как залила ее лицо краска. Она быстро схватила пластиковую бутылку и протянула Тарасу, открутив перед этим крышечку. Тарас смочил лоскуты, бывшие только что рубахой, и отдал «Фанту» Гале. – Костя, иди ко мне, – позвал он мальчика. – Я тебе закрою тряпочкой нос и ротик, чтобы дым в них не попадал. А ты не бойся ничего, зажмурься и постарайся не очень глубоко дышать.

Но Костик уже не мог отвечать, он только судорожно кашлял, и кашель вот-вот грозился перейти в рвоту. Тарас быстро схватил мальчика и прижал к его лицу мокрую тряпку. Понял, что свободной руки, чтобы зажать нос себе, у него не осталось, и, мотнув головой, двинулся к лестнице. Но Галя скорее догадалась, чем увидела, что он остался без защиты, и дернула Тараса за полу пиджака. Тот обернулся, и она жестом показала, что повяжет ему тряпку. Тарас снова раздраженно мотнул головой, но, сообразив, что рискует не только собой, но и Костей, процедил:

– Побыстрее!..

Галя повязала ему маску и легонько подтолкнула к выходу. Говорить она уже не могла. Голова отчаянно кружилась. Дым раздирал легкие. Прилетела незваная мысль: «Как глупо будет отрубиться именно сейчас, когда так реально спастись!» Но, увидев, что Тарас с Костей уже поднялись наверх, она беззвучно взмолилась: «Господи! Хрен с ней со мной, пусть только выберутся они!» Впрочем, совсем уж на себя она все-таки не наплевала и, прижав к лицу пахнувшую апельсином тряпку, побрела к лестнице.

Дальше все было словно во сне. Вспышки огня, неясные тени… Совершенно непонятно, куда идти! Мало того что не видно совсем ничего, так еще и дико защипало глаза. Она зажмурилась и пошагала наугад, то и дело спотыкаясь о разбросанные по полу ящики.

Когда ей стало почти очевидно, что дверь не найти, сильная рука схватила вдруг ее за предплечье и потащила за собой. Галя почему-то поняла сразу, что это не Тарас. «Вот и все, – мелькнуло в голове, – он своего добился. Лишь бы Костя…» Но додумать она не успела. Сильный толчок в спину, и она, кубарем вылетев в сенцы, больно ударилась головой о валявшееся на полу ведро, которое, загремев, отскочило к стене. Быстро, несмотря на боль, Галя поднялась на ноги и завертелась на месте, зайдясь отчаянным кашлем. Тряпки в руке уже не оказалось, да она была и не нужна – здесь почти отсутствовал дым. Впрочем, он густыми клубами, словно темно-сизый кисель, вываливался из дверного проема. А вместе с дымом в сенцы вылетели вдруг и два вцепившихся друг в друга человека. Было слишком темно, чтобы рассмотреть, кто эти двое, но одно Галя поняла точно – Тараса среди них нет. И она снова завертела головой, чтобы понять, успел ли тот выбежать из горящего дома.

Как раз в этот момент распахнулась дверь с улицы. На фоне густо-синего вечернего неба виднелся лишь силуэт. Галя невольно вздрогнула. Ей вдруг почудилось, что это Роман. «Неужели? Неужели все-таки он?» – панически забилось в мозгу. Но стоящий в проеме мужчина позвал встревоженным голосом Тараса:

– Галя, ты где?

Не в состоянии ответить, Галя рванулась к нему. И вдруг услышала сзади захлебывающийся кашлем полухрип-полурык:

– Уезжайте! Быстро!.. Подальше! Тарас!.. Быстро!!! – И тут уже настоящее рычание перекрыло этот голос. Клубок из двух тел рухнул на пол и загремел ведрами и лопатами.

Галя буквально выпала из двери прямо в руки Тарасу. Последние силы оставили ее.

У Тараса слезы лились сплошным потоком, к тому же он потерял очки, поэтому скорее почувствовал, чем увидел, что обнимает именно Галю. Впрочем, кто еще мог упасть из горящего дома в его протянутые руки? Не поджигатель же! И не тот, кто назвал его по имени… Или ему это только послышалось?

Но эти вопросы пронеслись в голове беспорядочным вихрем. Главная мысль была сейчас одна: надо уводить отсюда Галю и Костю. И чем быстрее – тем лучше! В погребе – уйма бензина, и Тарас даже представить себе не мог, к каким последствиям это может привести. Рванет ли так, что мало не покажется и находящимся возле дома, или всего лишь станет жарче?

В любом случае надо искать медицинскую помощь – особенно для Костика. Когда Тарас положил его на траву возле забора, мальчик не шевелился и даже, как показалось Тарасу, не дышал. Галя тоже была без сознания, но хотя бы точно дышала, хоть и судорожно, с хриплым страшным клекотом.

Да и сам Тарас чувствовал себя не лучшим образом. Ладно слезящиеся глаза, так и голова кружилась очень неприятно, и кашель постоянно рвался наружу.

Но как? Как уводить двух бесчувственных людей, пусть один из них и был всего лишь ребенком?

Тарас вспомнил об автомобиле. В замке оставались ключи. Но сам Тарас никогда не водил машину. Даже теоретически он лишь очень приблизительно знал, как это делается. Обидней всего – словно в жаркой пустыне найти колодец, но не иметь под рукой посуды и веревки, чтобы достать желанную воду с глубины.