Андрей Буторин - Сильнее боли

«О боже, при чем тут Роман?» – поморщилась Галя и уловила вдруг слабый стон, сорвавшийся с губ сидящего рядом Тараса. Она полностью очнулась и подвинулась к нему.

Лоб Тараса блестел от пота, хотя ночной воздух был довольно прохладен, и Галя даже немного озябла в легкой кофточке. Глаза учителя под слегка запотевшими стеклами очков были закрыты, но веки болезненно подрагивали под сведенными у переносицы бровями.

– Что? Что с тобой? – заговорила Галя, непроизвольно взяв вялую ладонь Тараса обеими руками.

Тарас медленно разлепил веки, обвел вокруг обескураженным взглядом. Остановил его наконец на Гале и процедил, почти не раскрывая губ:

– Опять… голова…

– Посиди, – вымолвила Галя, понимая, что говорит глупости, ведь Тарас и так сидел. Но ничего более осмысленного на ум не шло – ее заполнили тревога и сопереживание. Головные боли пока не беспокоили, и Галя обрадовалась было, что хотя бы эта напасть их миновала. Выходит, радовалась рано. Ничего еще не кончилось. Хуже того, все самое страшное еще впереди. Сейчас она осознала это отчетливо.

Вместе с этим страшным убеждением неожиданно пришло и спокойствие. Не пофигистское «будь что будет», а хладнокровная собранность, отсекающая переживания и страхи как чужеродное, лишнее, мешающее делу. Сразу нашлись и нужные слова.

– Откинься на спинку, – тоном лечащего врача сказала Галя. – Дыши глубже. Ты взял с собой таблетки?

– Таблетки тут не помогут, – тихо, но уже довольно внятно ответил Тарас.

– Я принесу воды, – сказала Галя. – Посиди.

Она придвинула вплотную к Тарасу рюкзак и, постоянно оглядываясь, направилась к ближайшему ларьку. Купила полуторалитровую бутылку минералки и быстро вернулась, отвинтив по дороге пробку.

Тарас жадно прильнул к горлышку. Выпив почти треть, снова откинулся на спинку скамейки.

– Легче? – спросила Галя, не отрывая взгляда от лица Тараса.

Тот коснулся пальцами дужек очков и неуверенно кивнул:

– Вроде да… – и через пару мгновений облегченно выдохнул: – Отпустило!..

Он снял очки, протер их полой ветровки, но надевать не стал, поднял близорукие, кажущиеся такими детскими и наивными глаза на Галю.

– Ты меня прос… – начал он, но Галя решительно накрыла ему рот ладонью:

– Не надо. Не сейчас. Прошу… Лучше скажи, о чем ты думал, когда заболела голова?

– Я заметил одного странного человека и подумал, что за нами могут следить.

– Конечно, могут, – нахмурилась Галя. – Но это и так понятно. Наверное, ты ненароком начал что-то вспоминать. С этим связанное.

– Наверное.

– А ведь я надеялась, что хотя бы с болями покончено.

Тарас помотал головой:

– Нет. Ведь он жив. И не отступится от нас, пока… не убьет. Или пока мы его не остановим.

– Но голова не болела давно. Ни у тебя, ни у меня. И непонятных желаний вроде бы не возникало… – Галя вдруг вспомнила, как чуть было не призналась в любви Тарасу, и со страхом подумала: а что, если и это тоже?.. Но уже в следующую секунду решительно ответила себе: нет, вот уж чего-чего, а этого не могут никакие колдуны и маги. Потому что это им неподвластно. Иначе вообще лучше не рождаться на свет.

За размышлениями она едва не прослушала ответ Тараса:

– Все потому, что ты уже выполнила прошлое «задание», а я свое тоже сейчас выполняю. Мы ничему не противимся, ничего не пытаемся вспомнить. И мы с прошлой ночи не спали, чтобы получить новые «поручения». Возможно, что и сила воздействия колдуна без еженощной подпитки ослабевает. Поэтому я еще более уверен теперь, что нам лучше не спать. Хотя бы эту ночь.

– Это так, – кивнула Галя. – Хреново лишь, что мы явимся к нему сонными курицами. Ему и напрягаться особо не придется, чтобы нас прихлопнуть.

– Посмотрим, – нахмурился Тарас и снова надел очки. Похоже, что эта же мысль не давала покоя и ему.

Галя побаивалась плацкартных вагонов, они представлялись ей чем-то бомжеватым, грязным и вонючим. Но устроились весьма неплохо. В вагоне оказалось даже уютно – горел приглушенный свет, пахло, на удивление, не носками и потом, а чистым бельем и почему-то кофе. Как выяснилось позже, проводница везла целый мешок кофейных зерен, молола их, заваривала крутым кипятком и вполне успешно продавала. Места Гали с Тарасом были напротив второго отсека от купе проводников, видимо, еще и поэтому запах кофе чувствовался столь отчетливо.

Заспанная проводница, проверив билеты и выдав пакеты с бельем, смерила их недовольным взглядом и буркнула:

– Спиртное не распивать. Ссажу!

– Мы не будем, – вежливо улыбнулась Галя, удивившись невольно, чем же они вызвали у проводницы столь неприглядное подозрение. Может, не прошедшими до сих пор на лице Тараса следами от ее туфли? А еще она подумала, до чего же похожа эта хмурая тетка в форменной тужурке на ту, вчерашнюю. Ну просто родные сестры! Хотя вчерашняя внешне напоминала палку, а эта, скорее, черствую булочку.

Галя села по ходу поезда, Тарас устроился напротив. Сначала они смотрели в окно, на убегающие в ночь огни пригорода. Потом стало видно лишь небо – чуть более светлое, чем ночь, укрывшая землю. Галя почувствовала, что ей неприятна чернота, и задернула занавеску. Тарас машинально сделал то же самое.

Сидеть, уставившись в занавеску, и вовсе глупо, и Галя, скользнув взглядом по Тарасу, посмотрела в проход. Там, через отсек от них, застилал бельем верхнюю полку мужчина. Он был без пиджака, но в светлой рубахе и съехавшем набок галстуке. Насколько помнила Галя, садился он вместе с ними. Мужчина перехватил ее взгляд и вежливо кивнул, словно старой знакомой. Галя улыбнулась в ответ.

– С кем ты там перемигиваешься? – удивленно шепнул Тарас.

– Да вон, дяденька смешной, в галстуке, – прошептала Галя, – вместе с нами садился, помнишь?

– Н-не помню… – отчего-то нахмурился Тарас и медленно повернул голову. Увидев мужчину, он дернулся обратно и зашипел: – Не с-смотри!..

– Что с тобой? – удивилась Галя.

– Это он.

– Кто?

– Он едет с нами.

– Ну да, тут все едут с нами, – повела ладонью Галя.

– Ты не понимаеш-шь!.. – вновь зашипел Тарас. – Он едет не просто с нами, он здесь из-за нас. Еще один. Из тех…

– Да с чего ты взял? – Галя наконец-то поняла, что хочет сказать Тарас. – Просто сел на той же станции. Не он один. Что теперь, всех подозревать, что ли?

Тарас подался вперед, показав Гале зн а ком, чтобы и она сделала так же. Когда они почти соприкоснулись лбами, Тарас очень тихо сказал:

– Он примчался на дорогой машине. В дикой спешке. Без вещей. Одет тоже не бедно. Такие люди в плацкартных вагонах не ездят.

– Ага. Наши люди в булочную на такси… – попыталась сострить Галя, но Тарас оборвал ее: