Юрий Никитин - Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник)

Страх медленно уходил из тела, мышцы расслабились, она почти начала ощущать удовольствие от комфорта, как самолет уже начал снижаться. Едва стюардесса объявила, что самолет заходит на посадку, Олег проснулся, огляделся дикими глазами:

– Что, уже?.. Велик Аллах, какие гурии меня встречали в джанне!

– Бесстыдник, – сказала Юлия с достоинством.

Через окно видно было, как подают трапы. Обычный придержали, а второй, понаряднее и шире, подогнали к выходу пассажиров первого класса. Дверь распахнулась, Юлия отшатнулась, словно перед ней распахнули заслонку доменной печи. Воздух обжигал кожу, а когда она начала спускаться по трапу, видела, что весь необъятный аэродром залит беспощадными солнечными лучами, юркнуть в тень некуда, а отполированные до зеркального блеска бетонные плиты отражают солнце.

Она соступила с последней ступеньки, щурилась так, что нос собрался в гармошку: солнце не только жгло голову и плечи, но даже снизу острыми лучиками кололо глаза под приопущенными веками.

Когда уже сидели в автобусе с открытым верхом, Юлия заметила, как с параллельного трапа, по которому выходит народ попроще, в их сторону бросали злобные и одновременно удивленные взгляды какие-то бородатые мужчины.

На огромной стоянке возле аэропорта Олег спокойно подошел к одному элегантному автомобилю, открыл дверцу своим ключом, распахнул перед Юлией:

– Садись!

Когда он вырулил на широкую дорогу, где автомашин было совсем мало, она прошептала:

– А как насчет кражи автомобилей?

– Сурово, – ответил он.

– А тебя это не пугает? Здесь наверняка построже, чем в Москве!

– Намного, – согласился он. – Потому здесь почти не воруют.

– А у тебя даже отмычки наготове!

Он удивился:

– Какие отмычки? Я тебе что, уголовник? Это ключ. И автомобиль это мой.

– Как? – не поняла она. – Как?

– Да так. Позвонил, его подогнали и поставили здесь. Сейчас мы едем в порт. Там нас ждет катер. Мой катер!

– Здорово, – прошептала она. – Круто все-таки, гады, живете. А нам из-за вас, чертовых шпионов, зарплату по три месяца задерживают!

– Круто, – согласился он. – Только недолго.

Она смерила его взглядом:

– С этим можно поспорить… Хотя, наверное, и не всем так везет. Кстати, что там было? В самолете.

Он сказал небрежно:

– Террористы.

– Что?

– Трое идиотов решили угнать самолет, – объяснил он. – У одного был пистолет, я его и забрал, у другого – что-то вроде взрывчатки. Третий вообще только с кулаками. Правда, хорошими… Я их заметил еще при посадке. Волновались слишком. Ума не приложу, как ухитрились пронести оружие? Не иначе кто-то из служащих посодействовал. Словом, пистолет я забрал…

– Как? – удивилась она. – Никто ничего не заметил?

– Меня старались не замечать, – усмехнулся он. – Как дыхну чесноком, так прямо шеи сворачивают, только бы не видеть… Уронил я ему на грудь полотенце, сам вытащил пистолет, в том же полотенце и взял, завернутым. А ему на ухо шепнул, чтобы сидел и не рыпался. Мол, у группы, что летит в этом же самолете, задание поважнее, чтобы дать им сорвать. Ну, он даже в туалет боялся после этого выйти.

Юлия посмотрела в зеркальце заднего вида. Позади двигался огромный красивый грузовик. Из высокой трубы попыхивал сизый дымок.

– Надо бы сообщить в полицию, – сказала она серьезно.

Он отмахнулся:

– Нам эти мелочи важны?

– Конечно, – удивилась она. – Они ж преступники!

– Да ладно тебе, – буркнул он. – Неужели все женщины такие мелочные? На вот, потри харю.

– Ты сама вежливость!

– Я такой, – сказал он довольно. – Поверишь ли, два дня правила этикета учил, хотя любую математическую формулу запоминаю за пару секунд!

Жидкость пахла отвратительно, но в зеркальце с каждым взмахом появлялось ее настоящее лицо. Когда провела по зубам, золото исчезло, фальшивые нашлепки растворились, зубы снова встали ровным рядком, жемчужно-белые, просто великолепные.

– А как с носом?

Вместо ответа он срулил на обочину. Юлия задержала дыхание, однако Олег действовал как хирург, умело и спокойно. Нос принял прежнюю форму, пластмассовую распорку Олег выбросил в окно, содрал нашлепки на скулах, сам провел остро пахнущей жидкостью по ее лицу, потрогал подбородок:

– Да, линия Гедимингов… Слушай, я бы тебя не назвал уродиной. Правда, вот эти бородавки…

– Мотор остынет, – напомнила она сухо.

Однако он сперва почистил лицо и себе. Она невольно залюбовалась, когда из широкоскулого азиата появился нордический красавец, белокурый, с белыми бровями, холеный и надменный. Пока он ехал, она поглядывала на свое преобразившееся лицо, растягивала губы в улыбке, чтобы снова и снова убедиться в белизне зубов.

– Там в бардачке твой паспорт, – сказал он. – Нас вряд ли кто остановит, но на всякий случай посмотри, запомни свое новое имя.

В бардачке оказался целый ворох пластмассовых карточек на ее новое имя. От прав на управление автомобилями, вертолетами и самолетами, а также катерами и яхтами до множества кредитных карточек с серебряными и золотыми полосками.

– Стефания Алонза, – произнесла она вслух. – Это что же, я – гречанка?

– Курдка, – обронил он. – А среди курдов будешь баскиней. Или ирландкой, неважно. Держись, здесь поворот.

Тормоза взвизгнули. Машину занесло, всего на миллиметр не ударилась бортом о бетонный столб, но выровнялась и понеслась с той же скоростью по направлению к пирсу.

– А кто ты? – поинтересовалась она.

– Здесь Греция? – ответил он. – Значит, я – грек.

– А в Ирландии?

– Ирландец, ессно, – ответил он.

Она наморщила лобик, поискала, чем уесть, предложила:

– А скажи что-нибудь… по-хеттски?

– По-хеттски? – удивился Олег. – Почему по-хеттски?

– Ну, просто так.

Он пожал плечами:

– Я жил среди хеттов, но почему должен помнить их язык?.. Ага, понимаю… А ты помнишь все телефоны школьных подруг, с которыми раньше лялякала часами?

Она наморщила лоб, подвигала кожей на лбу, рассмеялась:

– Сдаюсь!.. Действительно, забыла. А прошло каких-то несколько лет…

Дорога пошла вниз, открылся захватывающий вид на широченную бухту. Настолько синюю, чистую, радостную, что Юлия заверещала от восторга. А Олег поглядывал на молодую женщину искоса. Случайно ли о мечах или что-то чувствует? Ведь для женщин головной мозг не главное, зато у спинного та-а-акие возможности…

На причале он с полнейшим равнодушием поставил машину на стоянку. Юлия подумала, что больше за этой машиной он не придет. Что по чужому паспорту и что эти гады меняют их чаще, чем она колготки. Все-таки шпионы входят в ту же категорию, что и фотомодели, манекенщицы, поп-звезды, – жизнь их коротка, зато какая!

Был прилив, волны почти заливали пирс. Ее каблучки стучали по мокрым бетонным плитам, на их стук оборачивались, но никто не задавал вопросов. Лишь в одном месте Олег кому-то помахал, Юлия оглянулась, но никого не увидела, кроме будки охранника и нацеленного в их сторону объектива портативной камеры слежения.