Андрей Буревой - Одержимый. Рыцарь Империи

«Но проверку-то на влюбленность ты завалил!» – уличил меня в обратном бес.

«Это не имеет никакого значения, – буркнул я, весьма уязвленный замечанием рогатого поганца. И максимально убедительно, так что сам почти поверил в это, заявил: – Я вовсе не из-за того стремлюсь исчерпать конфликт союзом и неразрывными узами брака с Кейтлин, что влюбился в нее, а потому, что выхода у меня иного нет. Иначе и близко бы не подошел к этой обольстительной стервозе…»

Решительно кивнув в подтверждение своих слов, я направился к сундуку, дабы достать из него чистые вещи и отправиться в купальню избавляться от тюремного духа.

– Ну как ты, Стайни? – с участием осведомился перехвативший меня по пути тьер Труно. – Люди говорят, засудить тебя решила невеста-то?

– Да вроде того, – не стал я отбрехиваться и что-то выдумывать.

– И что? – жадно поинтересовался Калвин.

– А! – отмахнулся я от него. – К смертной казни приговорила! – И поспешил дальше, проскакивая мимо отвесившего челюсть владельца «Драконьей головы». Сейчас не до досужей болтовни.

Искупался и прямо совершенно иным человеком себя почувствовал! А уж когда еще и хорошо поел да доброго винца тяпнул… Даже жить захотелось!

Правда, насладиться пиршеством желудка в одиночестве мне не дали. За мой столик подсел асс-тарх Рабле. Помолчал немного, глядя на то, как я жадно ем, и несколько смущенно обратился ко мне:

– Надеюсь, вы не питаете на нас обиду, тьер Стайни, за то что мы не помогли вам в столь трудный час?.. После всего того, что вы сделали на благо Империи и ее жителей…

На миг замедлив движение челюстей, я хмыкнул и продолжил жевать, ничего не сказав. Нет, понятно, служащий Охранки низшего звена ничего не мог противопоставить аристократке. Но уж избавить меня от унизительной отсидки в местной каталажке можно было – просто поручившись.

– Поверьте, мы предпринимали все возможные усилия, тьер Стайни, – убедительно заявил асс-тарх. – И дело даже не в том, что устав Охранной управы прямо запрещает вмешательство в межличностные конфликты. Во избежание, так сказать… Да и прибывший с ней человечек категорически не советовал встревать… Нет, я пытался переговорить с леди Кейтлин и разъяснить ей, что вы здесь не пьянствуете да с девками непотребными кувыркаетесь, а заняты борьбой с темными и их приспешниками… Но, кажется, мне не удалось ее переубедить. После того как она своими глазами видела вас с девицами из «Игривой кошечки»…

– Да это что, – не выдержал я. – Скажите лучше, как одним умникам удалось собрать четыре тысячи подписей под петицией о моей позорной казни? Вот уж была подстава так подстава.

– Ну вы же должны понимать, тьер Стайни, что Римхол – город насквозь коррумпированный, – вздохнул служащий Третьей управы. – Да, мы изрядно проредили в последнее время преступную верхушку, но ситуацию-то это не переломило. И сейчас в городе полно воров, грабителей и вымогателей, а то и откровенных разбойников. А также их друзей, приятелей, родных и близких. Ну и тех, кто так или иначе кормится с преступного промысла… Вот эти люди и поддержали с радостью данное прошение.

– Это что же, в Римхоле четыре тысячи злодеев обитает? – не поверил я.

– Нет конечно же, – пошел на попятную асс-тарх, смешавшись. – Просто самые ушлые преступники успели принудить часть добропорядочных горожан подписать данную петицию, прежде чем мы успели это дело пресечь.

– Вот уроды! – возмущенно высказался я.

– Да вы не беспокойтесь так, тьер Стайни, – начал успокаивать меня серомундирник. – Люди у нас не такие глупые – они и под навязанным прошением подписывались, и под тем, которое действительно хотели леди Кейтлин преподнести. Так что на данный момент просьба извести Алого значительно опережает то глупое ходатайство о смертной казни для вас. – Сказав это, тьер Рабле с любопытством спросил: – Чем же все обернулось, тьер Стайни? Судя по тому, что вы сидите здесь как ни в чем не бывало, леди Кейтлин простила вас?

– Почти, – буркнул я, бросив злобный взгляд на безмятежного беса.

– Ну и ладно, – с явным облегчением вздохнул асс-тарх и поделился: – Ее ведь и сам отец предстоятель ходил увещевать, да и у него не вышло ничего. Говорит, и слушать не стала отеческого наставления… Язвила и дерзила… А на его замечание о том, что девушке не подобает носить мужскую одежду, так и вовсе заявила, что хотела бы посмотреть на то, как он будет сражаться в платье. Ну а напоследок сунула отцу Мортису бумагу с грозным предостережением патриарха предать анафеме любого священнослужителя, кроме ее исповедника, который только посмеет что-то леди Кейтлин предъявить… Так что пришлось ему, как и мне, убраться несолоно хлебавши, – огорченно подытожил тьер Рабле.

– Н-да… – почесав в затылке, озадаченно вымолвил я и махнул рукой: – Ладно, замяли.

– Замяли, – улыбнувшись, согласился серомундирник и расслабленно откинулся на спинку стула. – А какие у леди Кейтлин планы касательно Римхола? Она изведет Алого?

– Пока ничего не могу относительно этого сказать, – напустив на себя глубокомысленный вид, сообщил я. – Мы этот вопрос еще не обсуждали.

– Жаль, – откровенно огорчился асс-тарх.

– Я проясню у нее дальнейшую судьбу города, – пообещал я, поднимаясь. – Вот прямо сейчас.

Ну а что тянуть? Помылся, в чистое переоделся, покушал хорошо да выпил вина – можно и на тот свет. Ибо невозможно предположить, как отреагирует Кейтлин на появление меня без ее воздушных колец-браслетов. Может и прибить сгоряча.

Дорога до особняка градоначальника заняла совсем немного времени, хоть я и не торопился особо. Недалеко ведь идти… Вскоре я стучался в здоровенную дверь, подбитую по низу полосой листовой бронзы, что была натерта прямо-таки до ослепительного блеска.

Открыл дворецкий. Важный такой щуплый старичок… В сюртуке да с бакенбардами.

– Доложите леди Кейтлин, что к ней тьер Стайни пришел, – уведомил я слугу, не дав ему даже раскрыть рта.

Неодобрительно поджав губы, старый дворецкий посторонился, слегка поклонился и повел рукой, приглашая войти. Ну а я, само собой, отказываться не стал и проскользнул мимо него в холл. Где мне пришлось поскучать, разглядывая растрескавшуюся лепнину на потолках, облупившуюся краску на стенах и истертые линялые ковры на полу. Лишь через полчаса появился какой-то слуга, который предложил мне пройти за ним.

По пути к нам пристроились два здоровяка-воина в черненой кожаной броне. Почти под конвоем меня препроводили на второй этаж особняка, где в кабинете за большим письменным столом заседала за ворохом бумаг несравненная Кейтлин ди Мэнс. Она уже успела сменить судейскую мантию на свой возмутительный мужской наряд.