Лана Ежова - Тень ее высочества

– Я убил твоего врага. – Густой, бархатный баритон не мог принадлежать этому. – Освободи меня, потерявшаяся девочка.

По его обращению я поняла, кто он. Житель Вискура.

Ненавидя бросивших меня родителей, я с упоением слушала сказки и легенды о меняющихся. И только повзрослев и ощутив проклятие многоликости, возненавидела и весь свой народ.

Мне хватило мгновения, чтобы рассмотреть его. Впервые в жизни я увидела хэмелла, находившегося в боевой ипостаси, которую могут принимать только мужчины. Под сизо-серой, покрытой шипами кожей перекатывались бугры мышц. Звериные глаза, крылья за спиной, как у демона-камийца, заканчивающийся кинжально-острым жалом хвост. Да, боевую форму хэмелла ни с чем не спутаешь. Многоликий до упора натянул цепь, крепящуюся к ошейнику. Настороженный, он был готов к прыжку.

– Почему я должна помогать тебе? – хрипло прошептала я. Кажется, демон повредил голосовые связки. – Я не просила о помощи. Ты оказал ее добровольно.

– Хэмеллы помогают своим, даже если они полукровки.

Может, на мне написано, что я из меняющихся?! Если это так, то нужно эту надпись найти и стереть!

– Ты ошибся, я не принадлежу к твоему народу. – В моем голосе столько искренности, что любой другой в нее бы поверил. – Я – человек.

– В какой-то мере так и есть, – спокойно согласился монстр. – Но ты хэмелл, я вижу тебя сквозь все предыдущие смены облика.

Мое сердце забилось быстрее. Он видит мое настоящее лицо?! Мое истинное лицо? То, которое я успела забыть?

– Значит, маленькая полукровка, ты не собираешься отдавать долг жизни? – прошипел хэмелл.

– Разве ты использовал силу, чтобы убить демона? Поправь, если я ошибаюсь: ты всего-навсего поиграл мышцами и своим чудным хвостиком. – Усмехнувшись, я сделала несколько шагов назад, попасть под горячую руку – или правильно сказать «лапу»? – разъяренного чудовища отнюдь не хотелось.

– Какой глупец учил тебя, младшая? Долг жизни и смерти отдают независимо от способа его воплощения.

«Помоги ему, если сможешь, – шепнул сатуриец, – он спас нас обоих».

«О боги, Грэм! Я боюсь его, закованного в хианит, до дрожи в коленках. Я умру от страха, если он окажется на свободе!»

«Он – меняющийся, представитель твоего народа».

«Вот поэтому-то я его и боюсь. Хэмеллы – страшные, кровожадные существа. И я не чувствую к нему никаких родственных чувств!»

Волна осуждения, идущая от Грэма, в прямом смысле сбивала с ног – я даже пошатнулась. Вот поганец! Нашел способ влиять на меня! Ладно, я когда-нибудь припомню ему произвол…

«Хорошо, Грэм, я постараюсь, но только ради тебя».

Чтобы спасти вискурца, нужно сделать две вещи: сломать защитные заклинания на клетке и разбить цепи. Но прежде всего – преодолеть проклятый щит, что может оказаться самым сложным. Определенно и хэмелл и Грэм спутали меня с радужным магом, которому заклинания любых стихий нипочем.

– Я попытаюсь тебе помочь. Но обещай не проклинать, если ничего не получится.

– Даю слово, что не буду требовать невозможного, – проворчал хэмелл и отступил в глубь клетки. Похоже, понял, как нервировал меня его жуткий вид.

Закрыв глаза, я призвала силу, вернее то, что от нее осталось. Внутренний взор позволял видеть двойное плетение щита. Красная сетка, тонкое витье – работа без пяти минут мастера щитов. Ненавижу работу огневиков! Слишком уж их заклинания болезненны для магов других стихий. М-да, игнисы – настоящие садисты в магии. Внутренне прикоснувшись к алой нити, слегка потянула, распуская первую петлю. Огненная вязь покрылась рябью – я в панике отступила и лишь через несколько минут осмелилась продолжить начатое. Осторожно скручивая нити заклинания в клубок, проделала небольшую брешь и попыталась закрепить промежуточный результат. Переплетение огненных нитей ярко засветилось, ослепляя и обжигая. Я сказала, что это работа без пяти минут мастера? Я ошиблась! Маг, сделавший ее, опытнее и сильнее, и не мне тягаться с ним…

Я открыла глаза и села на землю. Меня трясло и подташнивало. Напрасная трата сил и времени! Мне не по зубам этот проклятущий щит!

– Прости, мне не по силам такая защита.

Подавив вздох, меняющийся проявил благородство:

– Я и не виню, маленькая полукровка. Есть еще один способ… Эй, младшая, что с тобой?!

В который раз за последние сутки я ничего не слышала и не видела.

– Эва! Не смей терять сознание! – Передо мной вдруг мелькнуло взволнованное лицо Юлиана. Парочка бесцеремонных ударов по щекам привела в чувство.

– Ай! Больно же!

Юлиан прекратил экзекуцию и радостно воскликнул:

– Ну, ты даешь, подруга! Я думал, ты сожгла себе всю ауру. Кто ж так надрывается, да еще ради хэмелла?!

Меняющийся оскорбленно зашипел и ударил хвостом по прутьям клетки. Молодой маг засмеялся и ребячливо показал ему язык.

– Не знаю причин, по которым тебя поймали, но там тебе и место. Или сидите в Вискуре, или отправляйтесь в лаборатории магов! Пойдем, Эва.

Юлиан помог подняться и, поддерживая, повел прочь. Испытывая стыд, я не смела бросить на меняющегося прощальный взгляд. А вот хэмелл «попрощаться» не забыл.

– Эй, ты! Спроси свою подружку, насколько человечна ее природа?

Сжавшись в ожидании неприятных вопросов, попыталась отстраниться от мага. Юлиан не позволил и продолжал уводить дальше от стоянки каравана. И только когда повозки остались далеко позади, он спокойно произнес:

– Возможно, я нетерпим к хэмеллам. Но не стану винить за смешанную кровь тех, кто родился сразу после войны с ними.

О боги Семиграда! А ведь я никогда не думала, что могла быть плодом насилия. Когда я появилась на свет, мирный договор с хэмеллами уже подписали. Но вот мое зачатие выпадало как раз на пик противостояния. Получается, мне нужно благодарить мать, кланяться ей в ноги, что она, обесчещенная вражеским воином, выносила позорный плод, хотя могла его вытравить? Да еще и оставила у храма Судьбы, а ведь могла утопить в сточной канаве?!

– Ты давно понял, что я не совсем человек? – мрачно поинтересовалась. – Чем я себя выдала?

– Ничем. Не забыла, что я следопыт? – Голос Юлиана прозвучал безмятежно – жаль, что сейчас не видно выражения его лица. – Давай поспешим, пока есть возможность убраться без лишних разговоров.

– Что ты имеешь в виду?

– Я видел карательный отряд магов, тушивший пожар. Если в трактире продержались до появления помощи, про нас вспомнят, станут разыскивать. Лично мне отвечать на их вопросы не хочется.

– Ох, Юлиан, мне так стыдно! Мы их бросили! – Я до крови закусила губу. – Не понимаю, почему послушалась тебя и удрала, даже не попытавшись предупредить о демонах?

– Если тебе легче, вини одного меня, – насмешливо произнес стихийник. – Я предпочитаю быть бесчестным, но живым, нежели благородным, но мертвым. Впрочем, мне нисколечко не стыдно.