ОЛ - Первые боги

К вечеру небо заволокло мутной пеленой. На горизонте появилась стремительно разрастающаяся туча. Как только до кораблей долетел порыв колючего ветра, разразилась буря. Матросы едва успели закрепить паруса на реях, собрать навесы и спрятать их в трюме. Сверху людей секли струи дождя, снизу к ним тянулись щупальца волн. Аузахет велел всем привязаться к мачтам и бортам и помалкивать, чтобы в тот момент, когда он отдаст приказ, его мог услышать каждый. Мал и Лия, прижавшиеся друг к другу, защищаясь от почти сплошных потоков воды тонким и потому бесполезным плащом, беспрекословно дали себя привязать и вовремя: ветер стал яростно раскачивать корабли из стороны в сторону. Прямо у них на глазах «Гера» наскочила на «Гефест» и разбила ему корабельные весла по левому борту в щепы. Два человека упали за борт. Чтобы избежать еще одного столкновения, Аузахет приказал отгрести как можно дальше от других кораблей. Гребцы, что было сил, вонзили в клокочущую воду лопасти весел.

– Но так мы потеряем из виду наши корабли! – возмутились нибурцы.

– Это будет меньшее из зол, что нам суждены сегодня, – осадил их Аузахет, – еще немного и корабль будет нестись по волнам сам по себе.

Буря стихла только ночью. Качка прекратилась, и капитан приказал зажечь фонарь, чтобы дать разглядеть месторасположение «Сетха» всем остальным судам. Всю ночь вокруг корабля, управляемого Аузахетом, собирался нибурский флот, а если кто-либо вдруг терялся из виду, то капитан великодушно приказывал остановиться и подождать отстающего.

На рассвете выяснилось, что по пустыне серой воды бредут только девять из двенадцати кораблей. «Сетх» и его команда, благодаря искусству капитана Аузахета, остались целы и невредимы. «Зевс» и «Гера» лишились мачт. Корабль «Миндия» затонул, а его экипаж перебрался на борт «Бастет». «Гор» и «Осирис» бесследно исчезли. Мал взобрался на верхнюю палубу и в тревожном ожидании вглядывался в море в поисках их останков.

Царицы Гатара и Матара с проходящего мимо «Бастет» обратились к верховному жрецу и попросили перебраться на время к ним на борт, чтобы возблагодарить богиню навигации Хатор за спасение – настолько велика была радость богобоязненных матросов. Жрец исполнил их просьбу и пропел молитву на верхней палубе «Бастет»:

– Слава вам, боги и богини, владыки неба, земли и воды! Сердце Ра ликует, когда он видит ваше совершенство, изливающееся счастьем на страну Та-Кемет. Он радуется вашему величию и могуществу. Он становится юным, как в начале времен, когда вы на его глазах привносите воздух в пути, что прежде были лишены дыхания…

Египтяне на «Сетхе» во главе с Аузахетом присоединились к молитве жреца, и голос Сейт-Акха слился с другими голосами. Мал прочел молитву во славу Иисуса Христа, а стоящая рядом с ним Лия неожиданно достала спрятанную у нее под одеждой икону девы Марии и поцеловала ее.

– Откуда она у тебя? – спросил Мал.

– Елена отдала мне ее перед смертью.

– Это хорошо, что ты сохранила ее.

– Скорее всего, я – христианка, – робко предположила Лия. – Когда Елена молилась, я слушала ее слова так, как будто знала их раньше. Раз я не из Артемидоса, значит, она не зря отдала мне свою деву Марию.

– Даже если это так, вера без молитвы пуста, а молитва без веры слепа.

– Я так и не выучила слов ни одной из них.

– Слушай и повторяй: премудрый Господь, да будет воля твоя во мне!

Лия послушно трижды повторила молитву, после чего Мал пояснил:

– Произноси ее всегда: в смятении и в твердости. Нет ничего важнее, чем слышать и понимать волю Господню. Ради этого я готов тысячу лет прожить в яме, наполненной гадами и грызунами. Только тот, кто знает волю Божью, поистине счастлив, потому как каждому из нас Бог уготовил благо, и он ведет нас к нему, не ведая усталости. Тот же, кто глух к воле Господа, следует в ад, ведомый своей гордыней.

Мал краем глаза заметил, что кто-то еще на нижней палубе «Бастет» перекрестился. Мал всмотрелся в лица людей, которых он почти наверняка не встречал в замке Матары и Гатары. Он встретился взглядом с высоким седовласым человеком с крупными чертами лица. Мал кивнул, и тот кивнул ему в ответ.

За завтраком Аузахет объяснял ему, почему Гор должен был непременно вывести корабль из шторма. Он выискивал один довод за другим, убеждая не столько Мала, сколько самого себя. Аузахет утверждал, что Гор самый прилежный его ученик, а, кроме того, рядом с ним – опытный Сехмен.

– Ты думаешь, что Гор не справился с рекой и утонул? – спросила Лия, строго глядя в глаза Малу.

Мал и в самом деле полагал, что Гор не вернется, но по обыкновению не проявлял даже намека на горечь утраты. При этом Мал не верил в крушение «Осириса» – разве для такой бесславной гибели присоединился к нибурскому флоту посланец богов?

– Губит людей не море и не река, а ветер! – вскрикнул Аузахет так, словно бы его ужалила пчела.

Мысль о том, что Гор погиб, и в этом есть часть его вины, уже разъедала Аузахета изнутри, но слышать, как кто-то рассуждает о смерти юного и неопытного капитана, было выше его сил.

Пока матросы сливали с кораблей воду, сушили паруса и чинили мачты, женщина с «Бастет», взобравшаяся на рею, потеряла равновесие и свалилась в воду. С трудом удерживаясь на поверхности, она стала кричать и просить о помощи. Двое матросов немедленно кинулись за ней. Еще несколько мужчин и женщин прыгнули в воду, но лишь затем, чтобы искупаться.

– Вот дура! – недовольно проворчал Аузахет – Сначала научись плавать, а потом лезь наверх.

Мал видел, что капитан готов сорваться на ком угодно. Он сам тут же представил себе, как во время шторма корабль Гора переворачивается, юный капитан идет на дно и через некоторое время оказывается в щупальцах гигантского Кракена. Страшная картина, воссозданная его собственным воображением, проявилась столь ярко, что Мал не удержался и описал ее Лие.

– Нет ничего хуже, чем умирать в пасти морского чудовища оттого, что оно медленно пережевывает тебя, как водоросли, – отозвалась Лия.

– Вздор! – пробормотал Аузахет, но так, чтобы Мал и Лия смогли его расслышать, – никаких чудовищ в Ниле не водится, да и если бы водились, то во время шторма эти твари уходят на дно.

Люди, все еще плескающиеся в воде, неожиданно, один за другим издали крики ужаса. Поверхность воды сначала приподнялась, а затем из-под нее показалась огромная пестрая рыба с толстыми губами и темно-коричневыми плавниками. Она неуклюже держалась возле людей, не собираясь ни на кого нападать. Рядом вынырнули несколько человек и разом, беспомощно раскинув руки, пошли на дно. Другие, успев прийти в себя, подхватили их и потянули на корабль. Тем временем рыба стала медленно уходить на глубину. Мал и Лия так и не поняли, что произошло. Аузахет разразился потоком брани: