Денис Новожилов - Тридевятое царство. Война за трон

Василиса подошла к огромному, во весь рост, зеркалу и посмотрела на свое отражение. «Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи, я ль на свете всех милее, всех румяней и белее? – Василиса ткнула в зеркало указательным пальцем и ответила сама себе: – Ты, конечно, всех милее, всех румяней и белее, а еще ты всех умнее, всех разумней и хитрее». И она довольно улыбнулась своему отражению.

Пустыню эту бескрайнюю да бесконечную воевода Федор ненавидел всей душой. Кажется, все бы отдал, чтобы снова оказаться среди снегов и лесов, в местах родных. Вроде и в царстве берендеев мало что росло – скалы, камни да болота, – а если с пустыней этой сравнивать, так там просто оазис был цветущий. Доведется ли еще увидеть родные края, ощутить лицом падающие снежинки – Федор уже не был уверен. Сколько лет все войско берендеев – а если уж честно говорить, то все, что осталось от войска, – засыпало и просыпалось с одной лишь мыслью – о возвращении домой. Теперь ему уже шестой десяток миновал, борода поседела, да кости ломит под вечер. Хоть рука и крепко еще держит копье, а все же вряд ли долго ему осталось. Вечно никто не живет, один Кощей, говорят, бессмертный, чтоб ему провалиться, проклятому. Да и то – мало ли что люди бают? Видел кто-нибудь, как он с головой отрубленной живет, сжигал его кто на костре без остатка, кидал ли в пучину морскую с камнем на шее? То-то и оно, что нет. Это он сам себя бессмертным объявил, а уж ему доверять у Федора оснований никаких не имеется. Воевода он, конечно, знатный, да Тугарину тому же не чета, а Тугарин уж давно как в земле сырой лежит, червей кормит. Пощупать бы копьем Кощея этого, да как добраться-то? Он в своем Черном замке сидит, носа наружу не кажет.

Дозор берендеев миновал очередной бархан, солнце только начало всходить и еще не пекло жарко. Пока солнышко в зените не застынет, надобно сыскать караван пропавший, иначе вся сталь, что на воинах надета, из спасительной защиты в мучителя превратится.

– Тут где-то караван должен быть… – Дмитрий, единственный из них, кто не был седым, привстал на стременах и осмотрелся.

– Может, просто задержались где? – без особой надежды спросил Федор.

– Не нравится мне эта задержка, – Дмитрий, прикрыв глаза от восходящего солнца рукой, осматривал окрестности, – караван еще вчера должен был прибыть.

Что могло задержать караван в большой пустыне? Да много чего могло. Караваны пропадали не то чтобы прямо уж часто, но и редкостью великой это не было. Их нередко заносило песчаными бурями, а уж набег на караван у местных племен почитался делом священным и горячо любимым. Вот и лазутчик, что позавчера вернулся с дальнего порубежья, сообщил, что большая ватага магогов пошла в набег в сторону земель шамаханских. Позавчера сюда магоги прошли, а сегодня караван ожидаемый не пришел – тут семи пядей во лбу иметь не нужно, чтобы связь уловить.

– Смотрите, дым! – Один из всадников указал куда-то в сторону. Если хорошо присмотреться – и правда видно было, что над одним из барханов вился едва заметный черный дымок.

Берендеи, не сговариваясь, направили туда своих коней, и когда взобрались на вершину бархана, стало понятно, что караван они наконец нашли, – вернее, то, что от него осталось.

Караван без боя не сдался, это было видно сразу. Некоторые телеги были сдвинуты и плотно утыканы стрелами, трупы стражи и практически голых дикарей валялись вперемешку; рослый караванщик лежал, привалившись к камню, с расколотой головой, вокруг него валялось семь дикарей с рублеными ранами.

– Недавно совсем дело было, еще даже кровь не везде застыла, – отметил Федор.

– Магоги, – первый разведчик войска Егор перевернул на спину мертвого дикаря, – даже хоронить никого не стали; ну да в пустыне уже до ночи все песком занесет.

Недовольные стервятники, каркая, отступали от конных людей, – им не нравилось, что их оторвали от пиршества, некоторые грозно шипели. Федор наотмашь ударил кованым сапогом одного стервятника, особенно не желавшего уступать дорогу, тот отлетел в сторону. Его сородичи, поняв, что лучше не спорить с людьми, сразу разлетелись.

– На глаз тут десятка два мертвых караванщиков, а в караване вряд ли меньше сотни было… – Дмитрий задумчиво осматривал окрестности.

– Двадцать четыре караванщика, – подтвердил Егор, – если, конечно, вон то туловище в сломанной кибитке при жизни обладало теми ногами, что сейчас клюют стервятники возле убитого мула. Магогов убитых явно больше, да больно много чести их считать.

– Еще один обычный день на порубежье, – буркнул под нос Федор. Дмитрий сделал вид, что не слышит ворчания пожилого ветерана.

– Остальных в полон взяли. А поскольку магоги слишком глупы даже для того, чтобы просто товарами торговать, а не то что рабами, – взяли они их с собой, чтобы съесть.

– Угу, – подтвердил Егор, – они их к идолам своих богов приведут и спросят – не запретят ли те им пленников скушать, ну и боги промолчат в знак согласия.

– Удобные боги, – невесело усмехнувшись, кивнул головой Дмитрий.

– Ага, у магогов вообще с богами отношения чудные, не то что у их соседей гогов. Гог, он к богам приходит и спрашивает: можно мне соседа ограбить, убить и съесть? – а бог-то молчит. Стало быть, нет одобрения божественного. А вот магог – он, когда спрашивает, вопрошает по-иному: нету ли запрета мне от вас, боги, скушать соседа своего, ибо не люб он мне? – Егор поднял вверх указательный палец. – И, веришь или нет, но пока магогам от богов ни в чем отказу нет.

Берендеи посмеялись.

– Это что, – отсмеявшись, сказал Дмитрий, – в Белом королевстве еще лучше бог, того даже спрашивать не надо ни о чем. Убил ты, скажем, человека – попроси прощения у него: так, мол, и так – убил, нехорошо получилось, ты уж не серчай. И тот прощает.

– Всех? – с интересом переспросил Егор.

– Пока никому отказа не было, он добрый и людей любит, его так и зовут – Милостивый бог.

Сами берендеи чтили Световита, у которого правила были простыми: что делаешь на пользу своему роду – то и хорошо, а что творишь супротив – то плохо. Световит никого не прощал, и у него не надо было спрашивать ничего, достаточно было просто чтить.

– Ладно, – Дмитрий привстал на стременах, – шутки шутками, а магогов, я думаю, еще догнать можно, а раз можно, значит, догнать их нам нужно.

Направление, куда ушли магоги, определить было нетрудно – все же не один человек, а толпа в несколько сотен, ее следы не спрячешь, не заметешь.

Время уже шло к полудню, когда наконец отряд берендеев настиг магогов. Те двигались шумной толпой на своих странных горбатых животных, горланя во все глотки, и гнали группу связанных людей и несколько нагруженных телег. Увидев приближающихся всадников, магоги заголосили еще громче. Их было более двух сотен, приближающийся отряд в двадцать пять человек казался им незначительной помехой. «Вот сейчас и увидим, кто тут незначительный», – злорадно подумал Федор. Руки его изнывали, предчувствуя схватку.