Денис Новожилов - Тридевятое царство. Удар Святогора

– Бей! Руби! Вальгалла! – гремело отвсюду. Синеус разрубил одним ударом четверых рыбоподобных существ, Трувор вздел самого крупного на копье и бросил в кучу его сородичей. Остальные варяги неистово били и кромсали чудовищное воинство.

Рерик поднял топор выско над головой и крикнул так громко, чтобы все слышали:

– За ермунганда!

На Смоленск опустился вечер, следы битвы оставались лежать по всему берегу: многочисленные тела непонятных рыболюдей и огромная туша чуда-юда.

Рерик стоял на берегу, устало глядя куда-то вдаль. Трувор не спеша подошел к предводителю.

– Ты же понимаешь, Садко это так не оставит.

– Понимаю, – вздохнул Рерик, – такое не прощают.

– Я думаю так: бежать нам надо, пока не поздно. Наши не выдадут.

– Бежать – это не по мне. – Рерик тяжело вздохнул. – Не для того мы здесь обживались, чтобы так легко все потерять. Без боя нас не возьмут, Смоленск – настоящая крепость.

– Я знал, что ты так скажешь, хотя бежать в такой ситуации самое правильное. У меня есть для тебя хорошая новость. Письмо пришло из Киева.

– Вот как, из Киева? – удивился Рерик. – Это интересно; и что пишут?

– Сам я читать не умею, но Йован твой говорит, что послание от имени великой княгини Тридевятого царства писано галицким князем Даниилом.

– А это кто такой?

– Понятия не имею. Мало ли этих князей на Руси…

– И чего хочет?

– Хочет, чтобы мы признали великую княжну как верховную правительницу.

– Это с чего вдруг?

– Смоленское княжество, которое мы захватили, оказывается, входило в Тридевятое царство.

– Ничего себе…

– Да, а взамен предлагает защиту и дружбу.

– Защиту? – Рерик громко рассмеялся. – Это нам сейчас не помешает.

– Вот и я думаю: одно дело со слабым княжеством воевать, и совсем другое – со всем Тридевятым царством. Отважится ли Садко?

– Это просто подарок судьбы какой-то. Пусть Йован напишет ему, что мы согласны.

– Хорошо, передам. И еще, я тут подумал… а вот это чудо-юдо – оно съедобное вообще?

– Я пробовать не стану.

– Я тоже, но у нас же найдется какой-нибудь приговоренный к смерти? Почему бы ему не дать на пробу? Если выживет, ты представь, сколько еды мы на город заготовим.

– И правда, почему бы не попробовать. А Садко теперь пусть приходит, еще посмотрим, кто кого.

– Отпустишь меня на несколько дней?

– Это зачем еще?

– Помнишь, свистун в окрестностях водился, банду собрал, бояр грабил.

– Помню. Вы же перерезали всю его банду.

– Точно. Веселое было дело. Вот только сам свистун выжил. Теперь он один ходит, нападает, свистит и убегает. Жалуются люди. Да и мне обидно, что дело не закончил.

– А как ты его сейчас искать будешь? Нет, свистун много бед не наделает, потом поймаем. У нас сейчас тут такое начнется, когда Садко узнает, что мы сделали… Ты мне здесь нужен.

Приговоренный к смерти попробовал жареного чудо-юдо рыбы-кита. Весь вечер жители города внимательно смотрели на осужденного в клетке, ожидая, умрет ли подопытный. Утром он проснулся, бодрый и веселый, и попросил добавки.

Галицкий князь сидел на стуле в своем шатре и читал книгу. Книги на Руси по-прежнему были большой редкостью, раньше они писались сплошь на греческом, но две сотни лет назад монахи острова Буяна создали русский письменный язык, взяв за основу греческий, но привнеся множественные изменения. Переводили на него исключительно святые книги, но так уж вышло, что торговцам этот язык пришелся по нраву. Так, через торговлю из варяг в греки и обратно, письменный язык стал распространяться по всей Руси, вытеснив и руны, и клинопись, и другие вариации письма. При царе Иване его утвердили на государственном уровне, издав на русском языке первый закон. Грамотных людей было немного, даже не все князья и бояре были грамотными, не говоря уже о простых людях, но язык потихоньку распространялся все шире и шире.

Ворвавшийся в шатер Микула прервал чтение Даниила.

– Ты чего, князь… там… – Богатырь резко жестикулировал, он явно был взволнован.

– Прекрасное утро, вы не находите? – Даниил говорил будничным тоном, казалось, что он не замечал волнения богатыря.

– Какое «прекрасное», – выдохнул Микула, – это же ни в какие ворота не лезет…

– Утро нашей победы, конечно, – продолжил Даниил спокойно, – я говорю, что нахожу его прекрасным. Сегодня все должно кончиться, у наших соперников остался всего один боец.

– Ты что, не в курсе? – удивился Микула. – На лагерь черниговцев напали, сам Чернигов в осаде. Там настоящая резня, тысячи убиты. Черниговцев наемники атаковали, а когда их атака захлебнулась, в бой пошли уже регулярные войска твоего княжества. Я не поверю, что это все делалось без твоего одобрения.

– Ах вы про это… – равнодушно заметил Даниил и перевернул страницу.

Микула ждал продолжения, но князь читал, не выказывая желания продолжать эту тему.

– Да, я про это, – рассердился Микула, – это же измена!

Даниил вздохнул и отложил книгу, он повернулся к богатырю и уставился на него своими холодными глазами.

– Уважаемый Микула, нам сообщили, что в лагере черниговцев находится бочка мертвой воды, которую они намерены вылить в реку. Я думаю, не надо объяснять, что произойдет с окрестными городами, если это случится. Даже Киев вымрет подчистую. Игнорировать столь серьезную угрозу войска Тридевятого царства не могли. Мы организовали мероприятия по пресечению возможной угрозы.

– Что за бред, – опешил Микула, – какая бочка, какой мертвой воды? Мертвой воды уже столетия нет, Святогор завалил источник. Если у кого-то и оставался пузырек с несколькими каплями, то это редкость огромная. Откуда бочке взяться. Ее и раньше-то было мало.

– Я не могу взять в толк, – начал наступление Даниил, – вы намерены все наши решения контролировать? Может, еще и поимку каждого преступника мы должны с вами согласовывать? При всем моем к вам уважении, Микула, все, что происходит вне этого турнира, – не ваша забота.

– Так как же это не моя? Здесь проходит турнир, по два полка каждая сторона выставляет для обеспечения безопасности. Так что это мое дело.

– Уважаемый, – это слово Даниил произнес так холодно, что даже Микула немного опешил, – я дал вам свое слово, что на турнире мы признаем ваше верховенство в вопросах судейства и обеспечения безопасности. И мое слово крепче небесного металла.

– Так как же это…

– Вспомните наш первый разговор: я задал вопрос, что и кто относится к турниру. Что вы мне ответили?

Микула задумался, пытаясь вспомнить.

– Вы ответили, – продолжал спокойным голосом Даниил, – что к турниру относятся его участники и вот это поле. Я согласился. Потом подумали немного и добавили зрителей и тех, кто сопровождает участников. Я и здесь не стал спорить. Лагерь войск не был назван. Так что выходит, что лагерь войск сопровождения к турниру не относится.