Александр Мазин - Возвращение ярла

И пестрое торговое скопище, и дома за ним насквозь прорезала идеально прямая, посыпанная гравием дорога, в конце которой поблескивала синяя водная гладь.

Отвесные скалы – с трех сторон и великолепное озеро – с четвертой. А между ними – город, больше похожий на старинную часть какой-нибудь Малаги, чем на современный поселок.

Впечатляющее зрелище.

Не менее впечатляющими были три могучих лба в одинаковой черной форме, с одинаковыми черными круглыми шлемами, надвинутыми по самые брови. Туловища трех местных чудо-богатырей были охвачены блескучими ремнями поясов и портупеями. На шевронах серебром горел мосластый кулак, сцапавший стилизованную молнию, а на выразительных лицах столь же ярко горела суровая решимость вышибать зубы и сворачивать скулы всем, кто покусится.

На пряжке пояса у главного, то есть самого крупного и надменного скуловорота красовался прозрачный камень, ограненный наподобие бриллианта. Только вряд ли это был бриллиант, потому что драгоценности такого размера место в музее или на короне серьезного монарха, а не на пузе смахивающего на рассерженного ротвейлера представителя силовых структур. Последнее – наверняка. Только у представляющих Закон могут быть такие специфические лица, отлично вписывающиеся и в прикид российского мента, и в обмундирование американского копа, и в черно-серебряную упаковку могучей троицы.

Главный «Закон» остановился напротив (троица только что была) вновь прибывших, безошибочно выбрав лидера. То есть Гучко.

Ростом «Закон» не уступал Юрию Игоревичу. Весом, пожалуй, даже превосходил.

Из большой черной кобуры большого черного человека торчала большая черная рукоять здоровенного пистолета неизвестной Фёдрычу модели.

– Новенькие! – безошибочно определил «Закон». – Ты – старший! – Лапа в перчатке легла на плечо Гучко.

– Руку убрал, – недовольно буркнул тот.

– Новенький… – Человек в форме ухмыльнулся. – На первый раз прощается. Впредь ко мне обращаться: «Господин старший контролер». Здесь у нас – порядок. И порядок здесь – это я. Усвоено?

– Вполне, – вместо Гучко ответил Фёдрыч. – Вполне, господин старший контролер.

– Служивый? – Взгляд большого человека переместился на майора. – Это радует. У нас здесь – строго по уставу. Воровать – нельзя. Драться – нельзя. Убивать, понятно, тоже нельзя. За это у нас вешают! – «Закон» сделал паузу, поочередно оглядев всех троих и убедившись, что простые понятия, только что им озвученные, уяснены правильно. – Вам там, – палец в кожаной перчатке ткнул в сторону тоннеля, – сказали, что новичков убивать нельзя… – Еще одна многозначительная пауза. – И это правда. Вешать не положено, но… – Палец уперся в солнечное сплетение Гучко. – С ослушника я лично плеткой шкуру спущу от загривка до жопы. Не подохнете, но мертвым позавидуете.

Гучко молчал. Пыхтел. Злился…

Но помалкивал. Бывают случаи, когда характер лучше придержать. Тем более он знал, сколько стоит вход на эту, как было сказано, Свободную территорию. Надо полагать, этот, типа, контролер тоже это знал.

– Мы не собираемся никого убивать, – заметил Фёдрыч.

– Ну разве что в порядке самозащиты, – сострил Санёк, который воспринимал происходящее не очень-то всерьез. Примерно как ролевую игру.

Надзиратель поглядел на Санька с интересом. Примерно как на вдруг заговорившего комара. Но ответа удостоил:

– Порядок самозащиты здесь – я. Или другой господин контролер. Если у вас что-то украдут – сообщите мне. Или другому господину контролеру. Однако… – Еще одна пауза. – Если какой-нить жучара, а таких тут – как мух на дерьме, обжулит кого-нить по его собственной дурости… Значит, так тому и быть. И запомните вот что: в озеро не лезть! Категорически. Порву!

Еще немного покачался с носков на пятки, буравя взглядом каждого по очереди, решил: урок усвоен и поинтересовался, снизив градус с антарктического холода до зимней сибирской стужи:

– Вопросы есть? Нет? Тогда – добро пожаловать в Игру!

Гыгыкнул, будто изрек нечто очень остроумное, развернулся на сто восемьдесят, четко, как на параде, и зашагал с перрона. Пристяжь повторила строевой прием и двинула за вожаком.

– Сурово, – констатировал Фёдрыч. – Но мне понравилось.

– Пошли они в жопу, – проворчал Гучко.

– Куда пойдем? Налево, направо? – Санёк похлопал по стойке указателя, сообщавшего о том, что направо Игровые зоны «Умирающая Земля» и «Техномир», налево – «Мидгард», а прямо – «Свободная территория».

Гучко огляделся. Слева и справа тянулась довольно однообразная гранитная стена. Вдоль стены – тропинки. На одной – россыпь лошадиных «яблок», на другой свернулась клубком желтая дворняга.

– Прямо, – решил Гучко. – Сначала по жизни определимся.

Базар начинался чуть ли не от самого перрона. Первые торговцы сидели на травке или на раскладных стульчиках уже в трех метрах от маленькой платформы. И непохоже, что он был организован ради прибывающих с «большой земли». Складывалось ощущение, что народ собрался, чтобы пообщаться, а барахло на продажу – лишь повод.

Торговали всякой всячиной. На первый взгляд, на подстилочках и ящиках был разложен, главным образом, бесполезный помоечный «антиквариат». Какие-то железки, посуда, тряпки, зачитанные книжки… Но это – только на первый взгляд.

– Это что? – Санёк показал на прикольный девайс, похожий на овальные часы, циферблат которых переливался всеми оттенками радуги и одновременно прогонял по экранчику строчки цифрового кода.

– Затылочный глаз ноадрона, – торговка, тощая девица в пятнистой робе, на Санька даже не взглянула – играла на незнакомого вида планшетке.

– А для чего он?

– Чтоб смотреть, – девица оторвалась от планшетки, глянула на Санька и процедила с сомнением: – Тебе, новичок, не по карману. Даже и не приценивайся.

– А если чисто теоретически: какая от него может быть польза?

– Наклонись, – предложила девица и поднесла «часики» к Санькиному глазу.

Изнутри девайс напоминал черный, с зеркальным отливом окуляр. Санёк глянул в него на девицу… И охре нел. Вместо лица, головы – что-то чудовищное. Он видел одновременно и собственно лицо, и мышцы под кожей, лицевые кости и мозг внутри черепной коробки. Он видел, как пульсирует кровь в сосудах, и как она растекается по капиллярам. А еще по поверхности «экрана» непрерывно шел текст, дикое количество информации, из которой Санёк мог уцепить только самое понятное: кровяное давление девицы, к примеру, оказалось в норме.

– Хорош с тебя, – тощая забрала «глаз» и вернула его на место: между чем-то похожим на позеленевшую от времени паяльную лампу и надетым на чушку платиновым париком. – И так заряда почти не осталось.