Анна Виор - Легенда о свободе. Буря над городом

Семь Советников, облаченных в синие мантии, перехваченные золотыми поясами с пряжками работы Мастера Фаэля, и с повязанными д'кажами, стояли у подножия Престола.

У Нихо Торетта, что возвышается над всеми Советниками, кроме разве что долговязого Кодонака, горят глаза, и он явно сожалеет о том, что не прихватил с собою лютни. Но он сейчас Советник, а не Музыкант.

Килей Холд тонко улыбается и, как всегда, напоминает чем-то ящерицу. Ото до сих пор не может понять, как так случилось, что он оказался на стороне восстания, а не Эбонадо Атосааля, которого боялся до дрожи в коленях.

Тайшиль Стойс стоит прямо, прищурив черные пронзительные глаза, его темные, едва начавшие седеть волосы заколоты высоко на макушке. У него прямой нос, тонкие губы, выступающие скулы. Стойс тот человек, что не успокоится, пока не сделает дело до конца и так, как нужно.

Бахиму Маштиме еще не перевалило за сотню. Он тоже темноволос и носит две косы, оканчивающиеся чуть пониже спины, боевые Мастера редко отпускают слишком длинные волосы. У него карие глаза, быстрые и цепкие, а в толпе среди Мастеров Ото видит точно такие же – его сестры-близнеца. К тому же и очертания губ, чуть вздернутые носы и прямые брови у них тоже почти одинаковы, у нее, правда, чуть мягче, женственнее.

На губах Хатина Кодонака легкая, едва заметная улыбка, он выглядит воплощением спокойствия и уверенности, но Ото знает, как он волнуется, – научился читать чувства этого человека в его глазах. То, что бушует внутри него, редко выпускается Кодонаком наружу – в этом весь он. И он считает, что для боевого Мастера – это единственный выход, чтобы не быть сожженным собственным Даром. «Настоящий Мастер – тот, кто повелевает собою и своей Силой», – говорил Хатин, и Ото сегодня полностью с ним согласен.

Элинаэль Кисам немного бледна и смущена. Она никак не может привыкнуть к тому, кем теперь является. Синяя мантия идет ей, оттеняя глаза. Она серьезна, держится хорошо. Но как же она юна… Девочке только семнадцать… Слишком юна… как и Вирд…

Они готовы объявить о своем решении перед тарийскими Мастерами и представить им нового Верховного.

В руках у Ото Эниля сапфирный скипетр, который он вручит избранному. Скипетр Силы – атрибут власти Верховного, того, кто станет правителем всей Тарии и будет в ответе за жизни многих и многих тысяч людей; нелегкий груз в такое время, не каждый способен нести его. Ото надеялся, что они выбрали правильно… очень надеялся…

Вирд Фаэль

Утром Вирду повязали его д'каж с изображением меча и Света, изготовленный для Мастера Путей, повязали торжественно в присутствии всего Малого Совета, сделал это Советник Кодонак, а Советник Кисам улыбалась Вирду так, что от ее улыбки на сердце стало тепло и спокойно, несмотря на далеко не спокойные времена…

Позже Вирда облачили в великолепную синюю мантию, и Советник Стойс доставил его сюда, во Дворец Огней. Ему не позволили быть в зале, где собрались уже все Мастера Силы и оба Совета. И только когда заиграла волшебная музыка, творимая Одаренными, Мастер Лаш, который ожидал с ним в боковой комнате, пригласил его пройти в зал. Вирд стал сбоку, зачарованно глядя на Сияющий Престол.

– Мастера́ Силы! – гремит голос Советника Торетта. – Мы собрались здесь, чтобы объявить о начале новой эпохи в истории Тарии. Начало ее, увы, не так безоблачно, как хотелось бы нам. Древний пробужден и свободен. Но мы уже победили один раз, и если будем едины, как едины были наши предки в первом Городе Огней на севере, то вновь одержим победу. Вновь отправим Атаятана-Сионото-Лоса в небытие! Нас должен возглавить человек, который способен выдержать и не сломиться в эти тяжелые времена – Времена Ужаса, как назвал их пророк Кахиль. Все изменилось: и Город Семи Огней, и Тария – сегодня уже другие, не те, что вчера. Вчера был мир, сегодня – война, вчера – безопасность, но она оказалась лишь иллюзией, вчера мы знали, как должно быть, и строго следовали законам и традициям, но сегодня – следует вспомнить юность Тарии, когда законы только создавались и решения были не данью традициям прошлого, а необходимостью настоящего. Мы узнали, что нас обманывали. Мы узнали, что от нас скрывали правду. Правду о будущем, о сегодняшнем дне и даже о прошлом. Нам внушали, что легенды о Мастере Путей – только сказки, в то время как Эбонадо Атосааль, опорочивший свое имя Верховный, знал, что первым Скипетр Силы держал в руках именно Астри Масэнэсс.

Над головами присутствующих пронесся легкий изумленный вздох, хотя большинству этот факт уже был известен. Вирд старался держаться спокойно, хотя сердце его колотилось, а ладони потели. Все это уже происходило с ним когда-то… Он видел этих людей, этот зал… давно… когда остановил эффа и метался в бреду. То было видение… Вирд посреди огромного зала. С потолком выше, чем Дерево Размышлений, там, у Оргона. Вокруг него стоят люди в длинных синих одеждах, перехваченных золотыми поясами. Это сильные мужчины и красивые женщины: не старые и не юные, в самом расцвете сил. Их глаза искрятся мудростью, на головах кожаные повязки с начертанными символами, такими же, как на скипетре, только разными у всех. Вирд понимает, что означает каждый символ…

Торетт продолжал:

– Единогласным решением после долгих споров и размышлений мы, Совет Семи, избрали человека, который станет новым Верховным и возьмет этот Скипетр. Это человек, без которого мы бы не стояли здесь с вами. Одни бы погибли, а другие, сломившись, позволили бы связать себя из страха перед смертью. Но благодаря ему все замыслы Атосааля рухнули. Разрушились еще в тот момент, когда он побывал на холмах Доржены и спас Золотой Корпус. Первым Верховным в истории Тарии был Мастер Путей, надеюсь, что этот Верховный будет не последним.

Он вдруг обернулся и посмотрел прямо на Вирда:

– Прошу тебя выйти к Престолу, Вирд-А-Нэйс Фаэль!

Мастера зашумели, а Вирд на бесчувственных ногах вышел вперед.

Ото Эниль приблизился к нему и сказал громко:

– Именем Совета Семи провозглашаю новым Верховным, правителем и опорой Тарии, хранителем Мудрости Города Семи Огней, представителем пламени Дара и потоков Силы – Ма́стера Путей. Прими Скипетр Силы, Вирд-А-Нэйс Фаэль!

Вирд изо всех сил держался, чтобы не дрожать, он надеялся, что этого не видно со стороны. Он уже держал этот скипетр в своих руках… в видении… Но достоин ли он его? В силах ли он понести такой груз?

Он принял Скипетр, и едва рука коснулась прозрачной рукояти, как символы на сапфирной поверхности засветились… Зал ахнул. Вирд держал в руке, словно живое существо… держал всю Тарию… с ее Одаренными и неодаренными, с теми, кого он должен был отныне хранить и мог потерять, с теми, перед кем был в ответе, за каждую жизнь, за каждую пролитую каплю крови, за каждое неверное решение!..