Олег Никитин - Инженер – повелитель гномов

– Подойти ко мне, подумаем, как побыстрее проход вырубить.

Эрикбарт тревожно посмотрел по сторонам, ожесточенно потеребил несуществующую бороду и доложил, что подготовка к работе идет крайне удачно и скоро все будет готово.

Ранбарт вместе с младшим братом немедленно сделали вид, что заняты таким важным делом, как подсчет лежащих на полу кирок, и мелкими шажками незаметно зашли за спину к королю. И теперь юноши с большим любопытством прислушивались к беседе старших.

Эрикбарт закончил отчет о достигнутых успехах и плавно перешел к производственным проблемам.

– Государь. Тут дело такое. Ближайшая штроба всего-то в пятидесяти шагах от нас находится. Но идет она не параллельно нашей, а уходит вниз по горизонту. Боюсь, промахнемся, ведь ни одного штейгера среди нас нет.

– Как ты сказал? – пораженно воскликнул Осипов и схватил за грудки собеседника. – Кого нет?

Эрикбарт прикусил губу, явно сердясь на себя за то, что употребил простонародное словечко в присутствии короля, и почтительно пробормотал:

– Государь! Прошу простить меня за невежество. Впредь такого больше не повторится.

Осипов опустил руки и недовольно покачал головой:

– При чем тут это? Я спрашиваю, откуда ты знаешь слово «штейгер»?

Эрикбарт, явно не понимающий, к чему клонит король, почесал в затылке и взволнованно произнес:

– Ну, так это… Того… Именно так рудокопы называют опытного проходчика, умеющего точно прокладывать штробы.

– Мастер. Горный мастер. Вот что означает этот термин. Вернее, раньше обозначал, – пробормотал Николай, ненадолго задумался и внезапно спросил: – А как называется штроба, соединяющая две ближайшие выработки?

Глава столичной артели рудокопов наморщил лоб, сосредоточенно засопел, а потом чистосердечно признался:

– Забыл, Государь. В шахту уже лет семьдесят как не спускался.

Стоящий рядом Ранбарт смущенно убрал кирку за спину и сделал шаг вперед. На его лице отчетливо читалось, что парень прекрасно знает ответ.

– Говори, – разрешил Осипов.

– Государь! Такая штроба называется юберзихбрехен! – радостно выпалил юноша и залился густым румянцем.

Николай усмехнулся и одобрительно посмотрел на паренька:

– Верно. Только сейчас это слово устарело, и вместо него говорят: «Сбойка».

– А где говорят? – с неподдельным интересом спросил Ранбарт.

– Как где? Конечно, в небесных Чертогах Владыки, – наставительно произнес инженер и требовательно протянул руку. – Ну-ка дай мне кирку, проверю кое-что. А вы пока обсудите, как сбойку вырубать будем.

Осипов закинул инструмент на плечо и направился к злополучной двери. Чем мрак не шутит, а вдруг вместо Рудной подойдет и самая обычная кирка. Не дойдя до двери пять шагов, Осипов остановился и прислушался. Ему почудилось, что из-за пропитанного магией гранита донеслись тихие скрежещущие звуки. Николай прислушался, но потом понял, что ошибся. Да и какие звуки могут доноситься из королевской штробы, где охранное заклинание, сплетенное, между прочим, из трех очень сильных эльфийских магов, с легкостью уничтожит любого, кто незаконно вторгнется на неприкосновенную территорию правителей Рудного.

Николай вспомнил, с какой ненавистью смотрело на него заклинание, когда он дрожащими от волнения руками переставлял местами руны на специальном постаменте. А потом мальчишка рассмеялся и показал заклятию кукиш.

И тут Осипов наконец понял, что Шлюксбарт знает, как отключить магические чары, а вот как включать – не имеет ни малейшего понятия. А это означает только одно. Никакой охраны в штробе уже давно нет, и…

Дверные руны налились густой синевой, дверь со скрежетом отворилась, а из стенных ниш выплеснулись ослепительно белые лучи света. В следующую секунду из королевской штробы, щурясь от ярких огней, вышли два воина, оглянулись по сторонам и увидели короля. Один из них, не веря своим глазам, уставился на Осипова и оглушительно заорал:

– Это же Шлюкс! Ребята, это же Шлюкс!

Второй воин не стал ничего кричать, высоко поднял топор и побежал на короля.

Осиповым овладела никогда раньше не испытываемая ярость. Сознание подернулось кровавой пеленой, звуки размылись, тело до отказа наполнилось адреналином, а к мышцам могучей волной прилила кровь.

Из горла Николая вырвался дикий рев, он поднял кирку над головой и со всей силы ударил набегающего врага по шлему. Кайло почти до половины вошло внутрь, воин выпустил из рук оружие и, заливая все вокруг кровью, упал на пол. Осипов попытался выдернуть кирку из головы врага, но она прочно засела в его черепе.

Второй мятежник быстро оглянулся назад, что-то отчаянно прокричал и, прикрывшись щитом, стал медленно приближаться к королю. Инженер в два прыжка подскочил к нему и с силой дернул за край щита. Не ожидавший от вялого толстяка такой прыти, бунтовщик покачнулся, отпустил щит и как-то неуклюже, от бедра попытался ударить Осипова молотом. Николай левой рукой перехватил направленное в него оружие, а правой страшно ударил бунтовщика в лицо. Что-то громко хрустнуло, враг захрипел и, словно вымаливая у короля прощение, опустился на колени. Постоял так пару мгновений и безжизненно завалился на бок.

Из королевской штробы донесся протяжный крик, и Осипов увидел мчащуюся на него стену щитов, безумные глаза мятежников и ослепительный блеск топоров.

Нечто огромное обхватило его сзади за плечи и, словно пустую торбу, отшвырнуло в сторону. Осипов два раза перекатился и упал на живот. Подняв взгляд вверх, Николай увидел перед собой широченную спину Хелфбарта. Гигант с оттягом, страшно хэкая, орудовал молотом. Вражеские воины, принимая чудовищные удары на щиты, безуспешно пытались достать великана своим оружием. А через секунду, перепрыгнув через короля, на помощь к Хелфбарту прибежал десяток Фестбарта. Обошел великана с двух сторон и врезался в толпу мятежников. Зал наполнился лязгом оружия, неистовыми выкриками и свирепой бранью.

Осипов попытался вскочить на ноги, чтобы подобрать кирку с пола и немедленно присоединиться к яростной схватке. Но у него ничего не получилось. Приступ неистового гнева практически завершился, силы покинули инженера, и он, ругаясь и проклиная дряблое тело Шлюксбарта, не приспособленное к мало-мальским физическим нагрузкам, пополз к выходу.

Сзади раздался бешеный рев, глухой стук щитов и дробный топот. Николай обернулся и с радостью увидел, что мятежники не выдержали натиска его воинов и, топча друг друга, в панике забегают обратно в штробу. Осипов собрал остатки сил, поднялся на ноги, вскинул руки вверх и радостно заорал.

Трое мятежников наглухо застряли в проходе и теперь, крича от страха, безуспешно пытались прорваться внутрь. Окровавленный десятник хрипло засмеялся, отбросил изрубленный щит в сторону, крутанул топором над головой и подбежал к врагам. За ним устремились великан и пара охранников.