Алексей Верт - Создатель балагана

Заедая вино сыром, Корпс между делом поймал брошенный на себя взгляд служительницы Диониса. Недоверчиво хмыкнув, мошенник присмотрелся и понял, что незнакомка довольно мила и приятна на вид. Её нельзя было назвать красавицей или сравнить с богиней, но это была та непосредственная и домашняя красота, которую каждый настоящий мужчина мечтает иметь под боком. Конечно уже после того, как он вдоволь наобжигается с горячими красотками.

Решив, что он ничего не теряет, Юлиус подхватил остатки вина и направился к столику с незнакомкой. Та мило улыбнулась, когда мошенник подошел, и даже подвинулась на скамейке, будто приглашая сесть сразу рядом. Это было заманчиво, но Юлиус предпочитал, чтобы стол выступал преградой на случай, если собеседник внезапно решит перейти от слов к враждебным действиям. Поэтому Корпс уселся напротив, громко поставив кружку перед собой.

Девушка продолжала за ним наблюдать. Сначала она просто внимательно глядела, подперев кулаком подбородок, потом зажмурила правый глаз и покачала головой из стороны в сторону. Задумчиво хмыкнула. Затем наклонилась вперед, почти легла на стол и уставилась на Юлиуса исподлобья и из-под челки.

– Это какой-то ритуал? – мошенник решил, что выдержал достаточную паузу. В конце концов, его не каждый день разглядывали во всех ракурсах симпатичные незнакомые девушки.

Жрица в ответ улыбнулась, потом быстро протянула руку, ухватила его кружку и воровато заглянула внутрь. Скорчила Юлиусу гримасу – то ли презрительную, то ли извиняющуюся – и, закинув голову, вылила в себя остатки чужого вина.

– Если это принятый в здешних местах способ начинать разговор, то я не смогу тебя поддержать. У тебя в кружке ничего не осталось, – Юлиус был несколько обескуражен. Однако девушка была ничуть не расположена поддерживать беседу в рамках логики и отвечать на заданные вопросы.

– Счастье, – жрица подперла щеку ладонью и воззарилась на мошенника влажными глазами. – Муж, дети, куры. Или собаки. А я сижу тут. В плаще. И пью. А может, надо жить?

– То есть пока ты сидишь тут в плаще и пьешь, это не считается жизнью? – Фраза вылетела до того, как Юлиус спохватился, что в этом разговоре на достойный ответ рассчитывать не приходится. Однако девушка парировала гораздо лучше, чем это делали некоторые гораздо более трезвые собеседники.

– Это считается служением. Дионису. А я вот думаю. Может, пожить, как все? То есть как женщина? А то сейчас никакого смысла. Молюсь. Ем. Сплю. Пью.

– Ты думаешь, появление детей, собак и мужа сразу принесет бездну смыслов?

– Ничего ты не понял. Все говорят, что так надо и положено. Вот я и тоскую. Ну, ты понял.

Юлиус не очень разделял чужую тоску по спокойной и счастливой семейной жизни, особенно когда о ней вещают первому попавшемуся собеседнику, дыша винными парами. Однако из вежливости кивнул. Раз. Другой. Третий раз он кивнул гораздо энергичнее и расплылся в улыбке.

– Хочешь, милейшая, я тебе помогу? – проникновенно вымолвил он и попытался накрыть ладонь девушки своей. Жрица от неожиданности спрятала обе руки под стол, смахнув неосторожным движением винную кружку на пол, потом кивнула. – Тогда никуда не уходи, ладно? Сиди здесь, я все придумал! Я даже еще вина тебе закажу, только сиди!

Юлиус бросился сначала к хозяину заведения, лавируя между гигантскими ного-столами, чтобы оплатить заказ и попросить «непременно, непременно задержать девушку, если она вдруг захочет уйти, это очень важно, буквально дело жизни и смерти!». Затем присел рядом с преисполненным одухотворенностью юношей, который продолжал рисовать.

– Дорогой друг, а вы принимаете заказы?

– Заказы? Да. Сейчас календарь вот рисую для знакомого, – Юноша поправил непослушную прядь кудрявых волос.

– Календарь? – Корпс заметил числа внизу листка. – А не могли бы вы оторваться на секундочку буквально и нарисовать портрет вот той вот прекрасной незнакомки. Особого старания я не требую, понимаю, что девушка не профессиональная натурщица, но не помешало бы чуточку приукрасить действительность. Вы меня понимаете?

– О, конечно.

– Ну, тогда приступайте. Я скоро вернусь!

Потом он пронесся к выходу мимо жрицы, подмигнул ей и показал победно сжатый кулак.

Первым делом, выскочив на улицу, Юлиус взглянул на часы – было около часу дня. До того момента, когда рабочие возвратятся с фабрик, времени хватало. Оставалось только потратить его с пользой для дела и, безусловно, для кошелька.

Но для начала предстояли небольшие траты.

Прежде всего Корпс прогулялся по рабочему кварталу, распросил множество людей, применяя поочередно наглость, лесть, дружелюбие и угрозу. Итогом этого вояжа стало обнаружение места, наилучшим образом подходящего для задуманного. Владелец заведения «Тартаровские Тартары», досточтимый Тартар, узнав о том, что благодаря Юлиусу, его сегодня ожидает наплыв посетителей, отказался брать плату за аренду. По здравому размышлению, Корпс понял, что продешевил и ему самому нужно было требовать плату, но момент уже был упущен.

Затем мошенник нашёл небольшую типографию, где за сносные деньги обещали нужное количество листовок. А за символическую плату и деревянную куклу, которая так понравилась хозяйскому сыну, ещё и расклеить их на ближайших улицах. Кукла осталась у Юлиуса после неудавшегося опыта чревовещателя, потому он расстался с ней без сожаления.

После всего этого усталый обладатель почти пустых карманов вернулся в «Пяту Ахилла». Жрица Диониса спала, уткнувшись головой в сложенные на столе руки. Подле неё сидел художник и выстукивал по столу резкий и рваный ритм, а хозяин заведения многозначительно посматривал на всё это и вздыхал. Едва завидев мошенника, юноша потребовал денег за работу. Взглянув на картину, Корпс заплатил, не торгуясь, затем тут же прикрыл холст жилеткой.

Обрадованный платой юноша, подхватив наброски календаря, ретировался, весело насвистывая. Судя по музыкальным упражнениям, он был весьма разносторонним малым.

– Давно она спит? – поинтересовался Юлиус у хозяина.

– С полчаса. Пьяна в лучших традициях своего бога.

– Отлично! Пусть девушка ещё поспит, – сказал мошенник. Через два часа я приведу сюда друга, который бы очень хотел с ней пообщаться. Будьте добры, разбудите её к тому времени и дайте что-нибудь от похмелья.

И, чувствуя, как в груди всё холодеет, Юлиус высыпал на стол остатки финансов. Если хозяина и удивила просьба, то виду он не подал. Многозначительно хмыкнул и вернулся к своим занятиям.

Корпс, между тем, попробовал растолкать девушку, поскольку вспомнил, что надо бы кое-что у неё разузнать.

– Как тебя зовут? – спросил Юлиус, едва жрица приоткрыла глаза.