Алексей Верт - Создатель балагана

– Тебе-то какое дело? – поинтересовался Юлиус, сдержав готовое сорваться «дружочек». – Ты-то как от этого всего зависишь?

– Я? Никак. Мошенники и торговцы никогда не переведутся, – бог поводил в воздухе рукой и, не глядя ни на кого, продолжил. – Нас, на самом деле, много таких. Дионис, Аид, Тихе, Афина, Фортуна, я…

– …так чего же вы хотите? – прервал бога Леонид. – Вас же все устраивает!

– Все так, да не так. Нас лично оно не касается, но мы не хотим революции. Большая война на Олимпе до добра не доведет. Вы же понимаете, что она начнется и в мире смертных. А люди за последнее время поднаторели в искусстве убивать себе подобных. Техники для этого у вас полно.

Это было правдой. Юлиус представил, что может случиться, если сейчас разгорится война. Да не просто война, а настоящая бойня. Каждый будет вынужден выбрать – кому из богов он поклоняется. И это будет похуже гражданской войны, потому что в стороне отсидеться ни у кого не получится.

– Все равно, это не ответ на вопрос «зачем это конкретно вам?» – продолжал напирать Стадис.

– Не зачем. Но и война мне не зачем. Арес был бы счастлив, я не сомневаюсь. Впрочем, Арес как раз на стороне тех, кто за революцию.

– А вы, стало быть, контр-революционеры? – нахмурился Леонид.

– Мы – нет. Контр-революционеры – это Зевс, Артемида, Аполлон и прочие, ставшие почти бесполезными боги. Они не хотят допустить революцию. Но и текущее положение их не устраивает. И эти умные, казалось бы, существа не понимают, что надо сделать.

– А вы, стало быть, понимаете.

– Да. Нужна не революция, нужен скачок. Нужно обложить тех богов, которые пребывают в забвении, новыми обязанностями. Или переиначить смысл старых. Нужно, чтобы все были в равных условиях. По крайней мере – на момент старта. Тогда уже можно будет говорить о том, кто и как заботится о людях.

– И для этого, конечно же, понадобились мы, – Гераклид потянулся, видимо, в надежде, что в этом случае мышцы обозначатся на тучном теле.

– В тебе слишком много самомнения, мой недалекий друг.

– Ты слышал? Гермес назвал меня своим другом! – Аквус пихнул Юлиуса локтем и просиял.

Корпс вздохнул. Художник, как обычно, демонстрировал потрясающую способность слышать только то, что ему хотелось. Однако кое в чем он действительно был прав. Если за дело взялись боги, то зачем им понадобился Юлиус? И не только он. Если вспоминать, что с ними происходило, то становилось ясно – во многих случаях им помогали высшие силы.

– И все же, – подал голос мошенник. – Несмотря на недалекость, дружок-Гераклид прав. Мы зачем-то были необходимы.

– Поначалу нам вообще не было никакого дела до вас, – Гермес пожал плечами, словно извиняясь. – Когда наши судьбы пересеклись в мошенничестве с мифическими чудовищами, это была случайность. Впрочем, я не буду утверждать точно. Все-таки Тихе порой ведет себя очень странно. Я даже иногда сомневаюсь, что она на нашей стороне. Скорее, она на какой-то своей. Возможно, именно благодаря ее влиянию мы и встретились позже, на соревновании предсказателей. Я помню, как ты тогда подсматривал в окно…

– …и ты ничего не сделал?!

– А зачем? Это было весело. К тому же, я старался ничем не выдать себя. Пользоваться божественными способностями – это все равно, что направить в небо маяк и указывать, где я нахожусь. Гефест и его шайка знают, что мне не нравится их идея. Именно поэтому я по большей части обходился тем, что могут и люди. Увлекательно, знаешь ли. Все равно, что связать себе руки и все равно выигрывать в драке.

– Но я тебя обставил.

– Да. Именно этим и заинтересовал.

Юлиус почувствовал, что еще немного, и он зальется краской, как романтичная девица, услышавшая первый неуклюжий комплимент. Именно поэтому мошенник решил сменить тему.

– Ладно, допустим. Но зачем тебе остальные?

– Лично мне – абсолютно незачем, – Гермес тут же ойкнул, получив от Флавии кулаком в живот. – Ну, то есть прекрасная Фло нужна мне вне зависимости от договора и иже с ним. Но можешь мне поверить – я палец о палец не ударил, чтобы обеспечить тебя компанией на скучном и незамысловатом пути к алхимикам и на Крит.

– Но ведь Оракул передал мне волю богов, когда сказал, чтобы я помогал Юлиусу! – это был один из немногих моментов, да что там – пожалуй, единственный, когда Гераклид произнес фразу, которая была уже готова сорваться с языка у мошенника.

– Ты внимательно меня слушаешь? Я. Лично я палец о палец не ударил. За остальных – не поручусь.

– Остальных, – гордость, которая полминуты назад, после похвалы Гермеса, переполняла Юлиуса до краев, вмиг куда-то испарилась. Противно осознавать, что тобой играли, как пешкой, но вдвойне отвратительно понимать, что игроков было несколько, и каждый из них вертел тобой, как хотел. – Кто же из этих «остальных» одарил меня обществом великого поэта и скульптора?

– Думаю, ни кто иной, как такой же великий поэт и скульптор. У Аполлона сейчас не слишком много ярых поклонников, приходится выбирать из того, что есть. Да и с масками в итоге получилось более чем забавно, согласись. Сначала немного комедии, а потом непрерывный катарсис в твоем исполнении.

– Ап… – Юлиус хотел было высказать все замечания, пожелания и предложения, которые накопились у него за время знакомства с Гераклидом, и обратить внимание бога искусства на то, что любые разборки на Олимпе – вовсе не повод для того, чтобы навязывать ни в чем не повинным людям компанию возвышенных идио… но тут заткнулся на полуслове.

Во-первых, помимо незабываемого общества Аквуса, Аполлон обеспечил Корпса средством спасения от Ламии. Пещера страха и прогулочная тележка – тому свидетели.

Во-вторых, нельзя не отметить, что объективно у Юлиуса здорово улучшился характер и стойкость духа – после Гераклида любой компаньон или собеседник казался милым, неконфликтным и сверхадекватным. Отличная школа жизни. Железный доспех для нервных клеток.

Железный доспех.

А он-то здесь каким боком?

– Послушай, ты, вроде, говорил, что Гефест против вас?

– Я бы не сказал, что Кузнец против кого-то. Скорее, он за себя. А в данный момент ситуация такова, что «за себя» означает «старый договор идеален, не вносить никаких изменений – и точка». Сила его таким образом скоро возрастет настолько, что он всерьез вознамерится скинуть Зевса с вершины Олимпа. Что явно противоречит нашим планам.

– Тогда я не очень понимаю, как мы познакомились с Леонидом. Разве что изобретателям покровительствует…

– Конечно, Гефест, кто же еще, – Леонид возмущенно ударил ладонью по колену.

– А что это мы все о людях да о людях? – усмехнулся Гермес. – Думаете, у Александра не может быть собственного веского мнения по поводу?