Валерий Михайлов - Габриэль

Со временем боль сменилась апатией. В нём словно выключили все чувства разом. Он чувствовал себя мертвецом, который по каким-то нелепым причинам всё ещё продолжал жить. Габриэль вставал по утрам, ел, шёл работать, возвращался домой… Он был словно механическая кукла из музыкальной шкатулки или часов с хитроумным боем. Габриэль цеплялся за всё, что помогало ему сохранить это состояние душевного анабиоза, которое вместе с чувствами выключило и боль.

Мануэль и в лучшие времена был не особо разговорчивым, любившим одиночество или привыкшим к нему человеком. После смерти дочери он полностью замкнулся в себе и часто даже не отвечал на приветствия друга. Он или бесцельно бродил по лесу, словно заблудившееся привидение, или молча сидел возле могилы. Часто они сидели возле могилы вдвоём: каждый сам по себе, словно рядом не было никого.

Так прошло около года.

…Проснувшись, Габриэль не сразу понял, что с ним произошло. Было что-то иначе, не совсем так… Странный сон, который он помнил только обрывками, каким-то чудесным образом изменил Габриэля. И только за завтраком юноша понял, что к нему вернулась жизнь. Он так же продолжал любить Мариам, так же горевал от её потери, но теперь он больше не хоронил себя заживо, не прятал лицо от жизни.

– Пора возвращаться, – сказал он себе вслух, – а заодно и возвращать Мануэля.

Как он и предполагал, Мануэль был в беседке. Только сейчас юноша обратил внимание на то, как изменился лесник. Он сильно похудел и ссутулился. В волосах появилась заметная седина. Лицо постарело. За какой-то год Мануэль из крепкого мужчины превратился в старика. Словно о чём-то задумавшись, Мануэль сидел на скамейке, тупо уставившись в никуда.

Габриэль молча сел рядом. Он достал из сумки бутылку красного вина, откупорил, сделал большой глоток прямо из горлышка, затем молча протянул её другу.

– Спасибо, – сказал тот.

Они сидели, молчали, передавали друг другу бутылку. В первый раз за этот год они вновь были вдвоём.

– Пойдём, – сказал Габриэль, когда вино было выпито, – пора заниматься делами.

– Пора, – согласился Мануэль и посмотрел на друга.

– Спасибо тебе, – сказал он, глядя Габриэлю в глаза, – благодаря тебе она умерла счастливой.

– Ты знал?

Он кивнул.

– Она сама не захотела венчаться.

– Я знаю, – перебил его Мануэль, – с тобой она была счастлива. Остальное не имеет значения.

Была середина осени. Друзья возвращались с дальнего участка леса, где проработали целый день. Каждый год в это время герцог разрешал крестьянам из окрестных деревень запасаться дровами на зиму. Крестьяне убирали валежник, прореживали слишком густые участки леса, спиливали умирающие деревья. С одной стороны, это помогало сохранять порядок в лесу, с другой давало возможность людям спасаться от зимних холодов. Целыми днями лесники наблюдали за тем, как идёт заготовка дров.

Был уже вечер. Становилось темно. Они ехали медленно, отпустив поводья. Погода была чудесной, а домой можно было не спешить, тем более что они очень хорошо поужинали в лесу и выпили пару бутылок замечательного вина, которое располагает к общению и совсем не терпит спешки. Разговаривали они ни о чём, обсуждая текущие дела и свежие сплетни.

– Подожди, – перебил Мануэль друга. Он остановил коня и прислушался.

– Что-то не так?

– Ты ничего не слышишь?

– Нет, а что?

– Мне показалось, что там, – он указал рукой в сторону, откуда дул легкий ветерок, – кто-то кричал. Показалось.

– Давай на всякий случай проверим. Это недолго, а вдруг… – предложил Габриэль. – Спешить нам всё равно некуда.

Они развернули коней и медленно поехали туда, откуда мог доноситься этот загадочный крик. Через несколько минут они ясно услышали крики о помощи.

– Что за чёрт! – выругался Мануэль.

Друзья проверили ружья и помчались на теперь уже ясно слышимый крик.

На лесной поляне трое молодчиков делили пожитки какого-то бедолаги. Тот стоял там же, в одном белье, и громко голосил на весь лес. Перепуганный насмерть, он даже не пытался бежать. Подобные происшествия здесь были большой редкостью, и наши друзья немного опешили.

– Прекратить! – рявкнул Мануэль и выстрелил из ружья в воздух.

Габриэль, более опытный в подобного рода потасовках, не стал столь бесполезно тратить патроны. Почти не целясь, он выстрелил в одного из грабителей. Ружьё было заряжено слишком мелкой дробью, чтобы наверняка причинить ему серьёзный вред, но для того, чтобы вывести его на какое-то время из строя, такого заряда было вполне достаточно.

Грабители выхватили шпаги. Друзья соскочили с коней и тоже обнажили оружие. Пользуясь неразберихой, пострадавший от грабителей бедолага быстро схватил одежду и скрылся в лесу. Началась схватка. Мануэлю, практически не знакомому с искусством фехтования, было нелегко. Его противник, к счастью, тоже не был искусным воином, но всё равно садовнику приходилось защищаться изо всех сил. Габриэлю тоже не удавалось быстро справиться с противником. К тому же ему приходилось поглядывать на раненого бандита, который мог в любой момент вступить в бой.

– Чёрт побери! – выругался Мануэль.

– С тобой всё в порядке? – спросил его Габриэль.

– Муравьи, чёрт бы их побрал. Этот гад загнал меня в муравейник.

– Терпи, друг. С муравьями будем разбираться позже.

– Стойте! – закричал раненый. – Остановитесь!

Габриэль узнал его голос.

– Маб! Дружище! Ты?!

– Да, чёрт тебя подери!

– Стойте!

Противники отступили друг от друга на безопасное расстояние.

– Кто бы мог подумать, что мы здесь встретим друзей, – сказал один из разбойников и рассмеялся.

Габриэль склонился над другом.

– Маб, дружище, ты в порядке?

– Ты ещё спрашиваешь. Как ты вообще меня не убил?

– Ты как?.. Я тебя сильно задел?

– Не настолько, чтобы слагать об этом стихи, но ноге, чувствую, досталось.

– Лучше как можно быстрее вернуться домой, – подключился к разговору Мануэль. – У нас найдется, чем обработать раны, есть несколько бутылок вина, не говоря уже об ужине и крыше над головой.

Габриэль уступил раненому другу коня, и компания отправилась в путь.

– Откуда вы взяли этого несчастного? – спросил Габриэль, имея в виду бедолагу, благодаря воплям которого он встретился с другом.

– Сами удивляемся, – ответил один из приятелей Маба. Маб, борясь с болью, ехал молча, стиснув зубы, чтобы не стонать. – Мы расположились в лесу на ночлег. Только собрались отходить ко сну, как к нам выходит богатенький еврейчик. Сам. Разве можно упускать такое? До сих пор в голове не укладывается, что такой тип, как он, мог делать в этой глуши.

По дороге домой новоиспечённые приятели успели познакомиться. Габриэль рассказал, как Маб спас его от неминуемой смерти, представил всем Мануэля.