Валерий Михайлов - Виктор

– Так вот, дружище, – продолжил он, когда они устроились на диване с бокалами, в которых плескался действительно великолепный коньяк, – как ты уже понял, образ болтливого повесы, живущего за счёт подачек богатой тётушки – это роль, которую я играю для того, чтобы меня никто не начал принимать всерьёз. Зачем мне это? Ты не представляешь, сколько важных и полезных вещей я узнаю только лишь потому, что от меня их никому не приходит в голову скрывать. А в моём деле информация – это всё. Одно только перебирание книг в магазине моего недалекого друга месье Эдмона позволило мне сколотить целое состояние. А считай он меня серьёзным человеком, ему наверняка бы стало интересно, чего это я зря трачу время посреди его рухляди. Представляю, как бы он удивился, узнав, какие деньги я имел на том, что продавал купленные у него за совершенно смешную цену книги тем, кто готов был за них заплатить целое состояние. Особенно это касалось книг с пометками на полях, сделанными теми или иными знаменитостями. Ну да догадливостью он никогда не отличался, поэтому так и скончался, едва сводя концы с концами, живя буквально среди сокровищ.

– Подожди, так это ты подарил Амалии тот медальон? – перебил его Виктор.

– Ну да. Я же написал об этом в письме. Я действительно прочитал всю эту, как тогда мне показалось, чушь о Зеркале и пророке в какой-то рукописи, к сожалению, она пропала или затерялась. И я действительно скопировал себе этот символ, которым и стал подписывать свои деловые письма.

Как же я удивился, когда, спустя какое-то время, ко мне заявились весьма серьезные люди и, приставив к моей голове пистолет, потребовали объяснений. Я всё объяснил. К счастью, они мне поверили, иначе я бы давно уже был бы мертвым. Поверив, они предложили мне совершенно сумасшедшие деньги за Зеркало, которое им нужно было позарез любой ценой.

– Это был Джеймс? – спросил Виктор.

– Не угадал. Я не буду называть тебе имя этого человека. Мало того, что это может сократить мою жизнь, наверняка это имя ненастоящее. Отказаться я не мог, но умудрился ничего толком не пообещать. На этом мы и расстались. Несколько раз я находил это Зеркало, но оно всегда ускользало от меня, оставляя за собой горы трупов.

Как я ни старался, полностью отказаться от поисков я не мог – мой клиент просто не понимал значения слова «нет». И тут, откуда ни возьмись, появляется твой Джеймс с предложением, после которого я решил, что он совершенно безумный человек. Представляешь, он предложил мне помощь в нахождении Зеркала на том условии, что он лично с друзьями преподнесёт его моему клиенту с соблюдением, разумеется, всех наших с клиентом договоренностей. Разумеется, после этих слов я сразу же понял, что он – совершеннейший псих. От таких лучше держаться подальше. И я бы послал его, не задумываясь, если бы не Мазерс, который мне всю плешь проел, расхваливая твоего Джеймса. С Мазерсом ссориться мне было нельзя, поэтому только я и подвизался на сотрудничество с вашей сектой или тайным обществом. Я так и не стал себя утруждать выяснением, что вы за фрукты. На удивление мой главный клиент не только не стал возражать против вашей помощи, но и настоял на том, чтобы я предельно серьёзно отнесся ко всему, что скажет мне Джеймс. Вот только встретиться с ним я так и не успел: Джеймс был убит каким-то проходимцем. Я не обманываю: это проверяли и мои люди, и люди клиента, которого это событие просто привело в бешенство.

Но это ещё не всё. Незадолго до убийства Джеймса я получил письмо от твоей супруги, которая назначила мне встречу в Вене. Я примчался туда, нашёл вас и убедился, что ты совершенно не при делах. Более того, мадам Григорьева вообще запретила мне говорить с тобой на эту тему. Затем она сообщила мне две вещи, выслушав которые, я решил, что она ещё более сумасшедшая, чем её отец. Ты уж извини, что я говорю такое о твоей жене.

– Продолжай, – прервал его извинения Виктор.

– Она сказала, что, во-первых, Зеркало крайне опасно для непосвящённых; а во-вторых, что сделать его безопасным можешь только ты. Причём процедура якобы была вложена в тебя во время сеансов гипноза, и ты совершенно не подозреваешь, каким сокровищем обладаешь. Когда же я спросил, что она хочет за твою помощь, она ответила, что прежде, чем обезвредить Зеркало, ты должен пройти весь путь. Затем она понесла какую-то хрень в духе Блаватской и компании, которую я пропустил мимо ушей. В конце концов, она сказала, что ты сам должен найти Зеркало, а до этих пор лучше тебя к нему не подпускать. Она же и организовала покушение на тебя и своё мнимое убийство. А узнав, что Зеркало у меня…

– Так Зеркало у тебя? – перебил его Виктор.

– Ну да, и после обеда, надеюсь, ты мне его обезвредишь.

– Не знаю, – ответил Виктор.

– Ты, главное, попытайся, и если твоя супруга права…

– Приехала госпожа Григорьева, – сообщил слуга.

– Насколько я понимаю, ты хотел бы поговорить с ней наедине, – прервал свои излияния Эрни.

– Да. Ты прав.

– Тогда я направлю её сюда, а сам… ну да тебе…

Сказав это, он вышел из кабинета, а Виктор принялся нервно шагать из угла в угол. Правда, гулять по кабинету долго ему не пришлось: буквально через минуту туда влетела Жозефина.

– Любимый! – она бросилась ему на шею, но он встретил её более чем холодно, и даже не ответил на её поцелуи. При этом Виктору хотелось одновременно обнимать её, умирая от счастья, и убить.

– Ты не рад меня видеть? – спросила она с болью в голосе, отстранившись от Виктора.

– Сначала я хотел бы услышать объяснение твоего поведения.

– Хорошо, – ответила она, вытирая выступившие на глазах слёзы. – Я дам их тебе. Присядь.

– Я постою, – ответил Виктор.

– Надеюсь, ты уже понял, что тебе мало было найти Зеркало. Что оно – не просто очень важный для всех нас предмет, но ещё и судья, и рубеж…

– Только не надо валить всё на Зеркало, – зло перебил её Виктор. – Моё убийство ты тоже организовала ради него?

– Это было одним из необходимых испытаний. Как и одиночество.

– И кто это решил? Ты со своим чеканутым папашей?

– Так решила Богиня. Я лишь выполняла её волю. Или ты забыл, кто я?

– Ты – моя воскресшая жена, которая всё это время водила меня за нос, да ещё и пыталась убить.

– Прежде всего, я – верховная жрица Богини, и такой я стала не за красивые глаза, а за умение понимать её волю. Всё, что я сделала, было продиктовано ею, и я ни в чём не раскаиваюсь и не извиняюсь. – Жозефина говорила уже с нескрываемой болью в голосе. – Поверь мне, я люблю тебя и хочу, чтобы ты понял, что я не могла поступить иначе, что Богиня каждым ударом судьбы выковывает тебя, как кузнец выковывает булатный меч. И не моя вина в том, что в твоём случае это наиболее приемлемый способ преображения тебя в того, кто будет достоин вернуть Зеркало на его исконное место. Ну да в любом случае сегодня – решающий день. Так что, если даже ты… Ладно, пусть всё идёт своим чередом, – закончила она свою речь. – Пойдём к столу и не будем портить обед нашему гостеприимному хозяину.